Божественная охота

– Но тогда, может быть, и твое видение было лишь аллегорией о Колоде, чем-то вроде рассказа о противостоянии Сил Света и Тьмы, пытающихся перетянуть на свою сторону Джокеров? – предположила принцесса, нарисовав в воздухе какую-то светящуюся, абстрактную, как и ее версия, загогулину.

– Нет, малышка, – развеяв абстракцию одним дуновением, хмыкнул Злат и нахмурил густые брови. – После пробуждения я перенесся на место, явленное в видении, и увидел останки сардрагана. Даже мои сны не обладают столь четкой способностью к материализации.

– Это в корне меняет дело, – согласилась принцесса и перешла к обсуждению рассказа. – Пока по опыту общения с жертвами, удостоившимися пророческих видений, и по своим личным наблюдениям могу сказать одно: раз видение было явлено тебе, тебе и доверено решать, как нужно распорядиться информацией из высшего источника! Такова воля Творца, существующая объективно, сколько бы ты, Злат, в упрямой гордыне ни пытался ее игнорировать. Я со своей стороны обещаю переговорить с Нрэном по поводу доспехов из живой стали. Зацепка яркая. Возможно, он подскажет, в чьем обыкновении носить столь знаково окрашенные полные доспехи и кому они по карману.

– Ты могла бы не только поговорить со своим чокнутым кузеном, – выдвинул идею мужчина, невольно поморщившись при упоминании бога войны, которого сторонился не столько как реального соперника, сколько как душевнобольного с неадекватной даже на взгляд выходца из Межуровнья реакцией на происходящее. – Припоминаю твой недавний рассказ о жиотоважской жрице-пророчице. Возможно, настало время нанести ей визит? Кто знает, не будет ли и ей по воле Творца даровано откровение, проливающее свет на загадку. – Злат даже не пытался скрыть сарказм в голосе.

– Или Ижена загадает нам десяток новых загадок, выдав какое-нибудь запутанное пророчество-головоломку, или вовсе не сможет воспользоваться своим даром для прозрения, или случится что-то вовсе непредвиденное, – закончила перечисление вероятностей сомнительного достоинства Элия, загибая пальчики. – Но ты прав, стоит попробовать посетить Жиотоваж с неофициальным визитом, и поскорее, пока труп твоего посланца еще свеж. Кстати, позволь уточнить, почему демон нес карты Повелителю Межуровнья? Ты оповестил своих подданных о том, что ищешь Колоду Либастьяна?

– Я показал рисунок рубашки колоды и дал понять, что желаю иметь как можно больше таких картин. Подданным известно мое увлечение экзотическими коллекциями, а мотивами иными, чем моя прихоть, никто интересоваться не смеет, – с вальяжной небрежностью пожал плечами Дракон Туманов. – Уж не думаешь ли ты, дорогая, что я открыто объявил всему Межуровнью о том, что я как Ферзь Джокеров добровольно возложил на себя обязанности сбирать и хранить Колоду Творца?

– Относительно тебя никогда нельзя быть ни в чем уверенной, Злат, ибо твоя логика подчас весьма отличается от той, которой оперируют обыкновенные жители Уровней, – честно призналась Элия, нарочито скромно сложив ладони на коленях.

– И тем не менее ты почему-то всегда знаешь, что я сделаю, тебе каким-то образом удается предсказать мои поступки, – задумчиво выгнул бровь Злат, вызывая Элию на откровенность этим полувопросом-полуконстатацией факта.

– Так ведь я не только богиня логики, но и богиня любви, – напомнила со смехом Элия, – там, где нет места разуму, помогают чувства. А все твои поступки прямо или косвенно связаны с ними, даже чудовище из Межуровнья склонно поддаваться душевным порывам.

– Позволь в таком случае полюбопытствовать, что сейчас подсказывает тебе многогранный талант, а, богиня? – бархатным голосом поинтересовался Злат, вылетел из кресла и в мгновение ока переместился за диванчик, на котором сидела принцесса. Чуть зажмурив яркие малахитовые глаза, мужчина запустил сильные пальцы в волосы богини и начал играть длинными прядями цвета меда.

– Что мы сейчас ненадолго прервем разговор о делах, – улыбнулась принцесса, запрокидывая голову и подставляя для поцелуя губы, изогнутые в искушающей улыбке.

– Угадала, малышка, – возбужденно шепнул мужчина в алый бархат прелестных уст. – Только почему же ненадолго?

– Как вам будет угодно, мой лорд, – откликнулась Элия, в свою очередь запуская пальцы в роскошные черные кудри Повелителя Межуровнья.

– Какая редкая уступчивость, моя дорогая леди! – восторженно удивился Злат, скользнув ладонью по плечу принцессы и ниже…

Чернильно-синий шелковый халатик богини и длинный камзол с модными пуговицами-пряжками остались на диване, а их хозяева переместились на мягкий ковер будуара и, нисколько не стыдясь нежного света магических шаров, «прервали разговор о делах».

…Утро полностью вступило в свои права и даже начало приближаться к почетному званию дня, когда, как всегда без объявления пажом своего визита, в покои Элии вошел Нрэн, приглашенный принцессой по заклинанию связи.

Воитель только недавно вернулся из длительного похода и, стосковавшись по – назовем это обтекаемо – обществу богини, с охотой устремился на зов возлюбленной. В суровой душе несгибаемого мужчины жили две властные, поглощающие все его существо страсти: война и любовь к кузине. И ни в одной из них Нрэну не суждено было достичь утоления. С бранного поля он спешил на ложе прекрасной богини, от нее снова бросался в бой. Но если воевать для принца было так же естественно, как дышать или ходить, и ни одна из сложнейших тактических или стратегических задач не вызывала у него затруднений, то любовь приносила скрытному мужчине не только величайшее наслаждение, но и безграничную муку. Он не мог заполучить предмет своей страсти в «вечное пользование», а потому терзался систематически одолевающими мыслями о будущем (как жить, если возлюбленная его отвергнет?) и приступами ревности в настоящем. Ему не давали покоя мысли о многочисленных, куда более красивых, ловких, изящных, языкастых и искусных в любви соперниках, претендующих на внимание богини. Когорта выматывающих душу дум оставляла принца лишь ненадолго, когда он сам был с Элией и вообще терял способность думать.

Но сейчас Нрэн почти улыбался, входя к кузине. Она позвала его, сама пожелала видеть! Как редко случалось такое! Куда чаще гордому мужчине приходилось почти вымаливать благосклонность непостоянной любовницы как подачку. В мучительном, каком-то мазохистском восторге-страдании ломать себя. Ему, грозному воителю, от одного взгляда которого обмирали, а то и умирали от страха храбрейшие люди, главнокомандующему, привыкшему к беспрекословному подчинению, доставляло тайное удовольствие подчиняться самому.

– Элия! – коротко позвал Нрэн, входя в гостиную для того, чтобы оповестить кузину о своем появлении, и, пользуясь временным уединением, тщательно принюхался.

Именно таким способом без использования добровольных или платных осведомителей, запугивания очевидцев, заклятий слежения и изучения пестрого соцветия лоулендских слухов, касавшихся увлечений богини любви, воин выявлял своих соперников. Тонкое обоняние, вычленяющее тончайшие нюансы и оттенки совсем свежих и весьма старых ароматов, помогало подозрительному мужчине куда лучше всех вышеперечисленных методов. Во всяком случае, сам Нрэн считал этот способ безошибочным и не догадывался о коварстве принцессы, осведомленной о многогранных талантах кузена и время от времени удалявшей отдельные нити ароматов изящным заклятием. Однако почвы для ревности и подозрений увлекающаяся женщина оставляла мнительному любовнику предостаточно, а сейчас и вовсе не подумала ничего скрывать. В ноздри ревнивого Нрэна ударил мощный аромат силы Межуровнья. Бог войны рефлекторно схватился за то место на поясе, где обыкновенно покоился меч, и издал тихий горловой рык.

Бывали среди мимолетных шалостей Элии такие, на которые даже маниакально ревнивый принц не обращал внимания. Ну что, спрашивается, взять с безумно влюбленного ничтожного безродного поэта или голосистого менестрелишки, которому подарили одну-единственную ночь счастья, обрекая на вечное томление? Таким Нрэн в чем-то даже сочувствовал, бешено же ревновал бог к тем, кого считал хоть в чем-то равными себе. Таковые находились частенько, ибо ни красавцем, ни изысканным кавалером воитель себя не числил. Меч бога разил без жалости, и конкуренты отправлялись в иную инкарнацию раньше срока. Но Повелитель Межуровнья?! С этим могущественным чудовищем богу войны не потягаться. Как тут не заскрежетать зубами от злой ревности? Мужчина почти рехнулся от ярости, осознания собственного бессилия и того факта, что выкидыш Бездны сейчас здесь, в покоях Элии, и конечно же от фантастических домыслов о роде их занятий.