Божественная подмена. Клятва
Шрифт:
Голос Тэкеши я узнаю из тысячи и для этого ему не нужно внезапно громко звучать на всё поместье!
Вскочила с кровати, замоталась в простыню и поспешила высунуть голову за дверь.
— Что происходит? — перекрикивая шум, спросила у нагаасурии, так же как и я, выглядывающей из соседней комнаты.
— Управление окружило поместье, — сказала она то, из-за чего я сильнее вцепилась в косяк двери. — Говорят им поступило письмо, что здесь скрывается какой-то преступник. Сам начальник управления требует немедленного обыска. Ой, так это же ваш...
Я спряталась за дверью раньше, чем нагаасурия договорила. Иногда чертовски плохо быть той, кого
Время ускользало сквозь пальцы. Пришлось забыть о мыльне и натягивать вещи так. Пуговиц на рубашке не хватало, впрочем, на штанах тоже. Портупея и вовсе где-то потерялась. Разгладила пятернёй кое-как волосы и на дрожащих ногах вышла в коридор.
Я сильно сомневалась, что в поместье Кэшшис завёлся преступник, скорее мужья почувствовали изменения, произошедшие в нашей семье, а один из них, самый вспыльчивый и очень ревнивый просто-напросто слетел с катушек. На душе было муторно. Мало того что я не знаю, как буду оправдываться, так ещё и страшно. Если Тэкеши обыскал столицу, нашёл, где я провожу ночь, да ещё и управление на ноги поднял, то дела мои плохи.
В коридоре народа становилось всё больше. Женщины возмущались, мужчины жались к стенам, чтобы их не зацепило. Все были возмущены ранней побудкой, ну и наглостью начальника управления, само собой. Правда, был и положительный момент, криков о незаконном браке не было. Но это пока.
Хозяйка поместья не решилась действовать на нервы и без того взбешённому начальнику управления и вскоре мы слаженной толпой, как утята за мамой уточкой, поползли в сторону выхода. Уже перед дверью на улицу я поняла, что мужа придётся спасать. Не нужно чувствовать эмоции, как Широ, чтобы понять настроение собравшейся толпы.
Выдохнула и решилась на крайние меры. Тронула рукой ближайшую нагаасурию за плечо и закрывая одну сторону лица волосами, чтобы сразу не узнали, с возмущением в голосе проговорила:
— Представляете, мне посоветовали это поместье, как одно из лучших в качестве развлечений. Я поверила, заплатила огромную сумму, а наутро оказалось, что меня без спроса выдали замуж! Вы бы свою печать проверили, вдруг вам тоже не повезло.
И быстро, пока нагаасурия не опомнилась, поспешила отойти. Хорошо, что в толпе спрятаться не проблема. Как-то мне совсем не хочется быть той, кто принесёт плохую весть. Ассахар от потери младших мужей трясло так, что любое землетрясение позавидует, а теперь ещё и это. Не удивлюсь, если после незапланированных свадеб «экзамены» в поместье Кэшшис прекратятся.
И вот по толпе поползли первые шепотки, быстро набирающие новую волну возмущений. Я облегчённо выдохнула. Может, убийство одного вспыльчивого начальника управления откладывается на неопределённый срок? Ещё бы моё кто отложил...
На улице даже не сразу сориентировалась, куда идти. В голове настойчиво зудела мысль, что нужно спрятаться, пережить первый всплеск бури в надёжном укрытии. Я даже сделала шаг, потакая слабости. Один. Больше не успела.
На плечи опустился тёплый форменный плащ, а следом и руки, словно разом к земле пригвоздившие. Не нужно было оборачиваеться, чтобы понять, кто стоит за спиной. Я и так ощущала жар родного тела.
— Где? — на ухо, пробирающим до мурашек шёпотом, спросил Тэкеши.
— Кто? — у меня колени подогнулись.
Стыдно, страшно и до стиснутых в кровь кулаков неловко. А вот противно от самой себя не было, словно я не развлекалась со случайным любовником, да так, что всё тело болит, а провела обычную ночь с кем-то из мужей. Может, всё
дело в татуировке? Или же я пытаюсь отбелить свою распущенность? Больше всего боялась, что сейчас моё любимое трио бросит меня и уйдёт. И ведь позволю это сделать, не побегу за ними, если не смогут простить.— Он.
Преступник?
— Можно и так сказать, — покладисто согласился муж. Слишком быстро, чтобы не заподозрить подвоха. Кажется, я начинаю понимать, почему Рэй предпочёл трусливо сбежать.
— Хватит уже, — раздалось откуда-то со стороны.
Мгновением позже, уткнувшись носом в твёрдую грудь, почувствовала, как меня окутывает облаком спокойствия.
Запрокинула голову и виновато посмотрела на Юки.
— Прости.
Со спины прижались двое и я, не выдержав, расплакалась, шепча слова извинений сквозь всхлипы.
— Кэрр Хаяси, — прозвучал рядом с нами гневный женский голос.
— Не сейчас, — оборвал Тэкеши.
— Я настаиваю. Вы и ваши нагаасуры...
— Всё претензии принимаю в письменном виде на имя начальника управления, — отрезал муж.
Оторвал меня от груди дяди, поднял на руки, ещё и плащ заботливо поправил, чтобы я не светила своим растрёпанным видом. Я снова всхлипнула, и от этого сердце нагаасура почему-то застучало ещё быстрее.
— Дома поговорим, — смягчился Тэкеши. И уже не мне, а своим людям: — Закончите обыск, составьте список гостей. К обеду все доклады должны быть у меня на столе.
Я украдкой оглянулась и чуть не застонала. Здесь было нагаасуров сорок в форме управления, все суровые с оружием. Ой-ё.
Весь путь домой я молчала, трусливо спрятав лицо на груди Тэкеши. Нужно было что-то сказать, кроме обыденного «простите», но язык словно прирос к нёбу. Не стоило ехать на приём. Лучше бы искала дальше компромат. Только вот сделанного не изменить, перед мужьями стоит ещё раз извиниться, рассказать, как попалась второй раз на зелье, но почему-то стоило нам вылезти из повозки, как с языка слетели другие слова.
— Нужно написать в храм Верховному жрецу. Если не хочет проблем с незаконной продажей возбуждающего зелья, пусть прикроет моё участие в незапланированных свадьбах.
— То есть свадеб было много? — задал правильный вопрос Юки.
Я почти успела ему улыбнуться и перевести дух. Но Тэкеши...
— Что значит возбуждающего? Тебя заставили? — муж резко развернул меня лицом к себе, форменный плащ распахнулся. — Что это? Тебя пытали?! Били?
Мой ответ потонул в таком громком шипении, что я предпочла отодвинуться от заново разозлившегося Тэкеши, бочком обойти сверлящего меня нехорошим взглядом Юки и спрятаться за спиной Широ. А потом бегом в сторону дома. В холе мимолётно заглянула в зеркало, оценила синяки от цепких пальцев на шее, расстроилась, что быстрой регенерацией не обладаю, либо она ушла куда-то не туда, и всё. Больше ничего сделать не успела. Мужья догнали. Всё трое дышали шумно, находились в спонтанной трансформации и нервно били хвостами.
— Меня никто не бил! Не пытал. Я сама. Всё сама сделала, а синяки случайность. И пока вы не успокоитесь, я ни с кем разговаривать не буду, — взвизгнула я.
Когда всё пошло не так?
Я сидела на ковре в нашей комнате, подперев спиной дверь, и слушала тихие переругивания мужей в коридоре.
Почему так? Понимаю, злятся, но ведь у них нравы такие, что могли и сделать вид, будто не заметили. Даже оправдаться не могу. Одно радует, судя по поведению, бросать меня прямо сейчас никто не собирается. И с чего я решила, что бросят?