Божественная подмена. Клятва

— Зачем? — только и смогла спросить у Нэреша.

До сих пор не понимала, как себя вести и что теперь делать.

Он в раздражении закатил глаза.

— Захотелось. Буду воспитывать. Я всё это уже говорил. Если уж передумал убивать за то, что поставила на колени, то почему нет? Да и жалко, ты сверху чудо как хороша. Наоборот попробуем?

Картинка в голове появилась до того неожиданно, что я забыла сделать вдох и продолжила бы не дышать, если бы муассанит не перестал показывать, что можно сделать со мной, привязанной к кровати с закрытыми глазами.

— Извращенец, — сипло выдохнула, сильнее затягивая на себе полотенце.

«Я по-другому не умею», — странным эхом прозвучал мысленный ответ.

Мыльня не понадобилась. Чтобы добраться до дома, хватило и вытереться мокрым полотенцем. Юки хоть и выглядел спокойнее после клятвы, но оставлять мужчин одних я не хотела. Дорога до поместья и вовсе прошла в напряжённом молчании. Даже не удивилась, когда Тэкеши с Широ выползли навстречу, стоило мне переступить порог дома. Не хватало только Рэйдена, но его лекарь обещал вывести из целебного сна ближе к ночи.

Удивление вызвало другое: от мужчин не видно было и капли агрессии. Если насчёт Широ я и так не сильно переживала, он прямым текстом говорил, что выбора у муассанита немного и брак был одним из вариантов, то расслабленное состояние Тэкеши пугало. Его лицо только раз потемнело, когда Широ закружил меня при встрече и поцеловал. Видела, как дёрнулся мой первый, но, похоже, быстро вспомнил про две недели.

Широ же вёл себя, как обычно. Мужа ничего не беспокоило и не злило. Он же и отправился со мной в мыльню, с искренней радостью заглядывая в глаза.

— Что? — напряглась я, когда вместо того, чтобы купаться, нагаасур опять завис, рассматривая меня.

— Глаза больше не чёрные.

И столько радости в его словах, что стыд снова напомнил о себе. Я, по сути, изменила им, снова вляпалась в брак, а муж счастлив.

Широ только покачал головой.

— Почему ты такой? — тихо спросила, когда мочалка коснулась спины.

Завести разговор лицом к лицу у меня не вышло.

— Какой? Радостный? Тебе же хорошо, Свет. Я чувствую твой шок, неверие, но вместе с тем тебе хорошо. Ты не злишься, не грустишь и не обижаешься. Почему я должен переживать?

— Потому что вас, моих мужчин стало больше? Потому что я не знаю, как мы будем проводить вместе ночи? Ты ведь даже не ревнуешь к Нэрешу, хотя на Рэйдена в прошлый раз кинулся.

— Твой жрец — это отдельный разговор. Я уже говорил, что он был для нас никем (как мы думали), а при этом относился к тебе так, словно ты его. Всё это вносило диссонанс, и я не мог смириться. А Нэреш... Он сразу чувствовал, что больше несвободен, что принадлежит тебе, а не наоборот. Но у него там такая мешанина в чувствах, я удивлён, что мужем он стал так рано. Вроде это меня отцы учили, что если нравится женщина, то нужно сделать всё, чтобы она была твоей. А Нэреш — муассанит же. Его должны были к другому готовить.

— Он меня ненавидит, — признание далось с лёгкой болью в груди. Наверняка связь уже начала действовать.

У-у, божественная! Попадись ты мне, точно полхрама разнесу и будь что будет.

— Ты его раздражала в первые дни, — поправил Широ. — Потом заинтересовала, а потом он и сам не понял, когда понравилась. Не смотри на меня так, — снова засмеялся муж, когда я резко развернулась к нему, округлив глаза. — Ты его меньше слушай. Он просто нервничает сильно, мало ли что наговорить попытается. Особенно сейчас. У него даже страх проскальзывает. Пока тебя в мыльню нёс, прислушивался к дару.

— Я бы тоже боялась. Вас четверо, а он один.

— Нет. Нас он как раз не боится. При взгляде на нас он чувствует что-то вроде злого удовлетворения, а вот тебя, кажется, опасается.

Прислонилась лбом к груди Широ, не боясь намочить. Приехали.

Испугался, поэтому женился? Что-то новенькое.

— Тебе никто не говорил, что ты много болтаешь, Широ? — раздалась от двери ленивая угроза.

— Как тебя только сюда пустили, — фыркнул мой второй и кинул в Лимонного мочалку. Тот поймал её на лету и двинулся в нашу сторону.

— Разве кто-то теперь ограничивает мои передвижения? — пятый скривился.

Еле подавила в себе желание спрятаться за Широ. Такое решительное было у муассанита выражение лица. Мой третий молча отошёл в сторону, а потом вышел.

У меня брови взлетели оттого, что этот странный тип решил меня помыть. Он же вообще раньше меня не касался.

— Не дёргайся, - строго произнёс, когда я шарахнулась в сторону.

Не зря говорят, что секс не повод...

— Что ты задумал? Что тебе вообще надо? Ни в жизнь не поверю, что ты хотел жениться. Даже не на мне, а вообще. Я понятия не имею, что с тобой делать.

— Показать?

Почему из такой длинной фразы он ответил именно на это?!

— Давай без пошлостей.

— Не могу. Ты обнажённая, я собираюсь намылить твою грудь. У меня кровь из головы в другое место прилила.

— То, что мы переспали...

— Заключили брак, — поправил Нэреш, разворачивая меня и, похоже, на самом деле собираясь мыть мне грудь.

Скрестила руки закрываясь. Мужья правда оставили меня с ним наедине голой в мыльне?!

— Я тоже муж, — кажется, муассанит начал злиться. — И они не придут, пока не придумают какой-нибудь подлый план.

— Они не подлые, — пришлось закусить губу, потому что Нэреш не только мыл, он ещё и гладить умудрялся, цепляя большим пальцем сосок.

— Они бешеные, а драки ты запретила. Как им ещё от меня избавиться, если не подлостью? Свет...

Большая, сильная рука прошлась мочалкой по изгибам тела, огладила снова грудь, живот и замерла, коснувшись внутренней стороны бёдер. Моё тело отреагировало сразу.

— Не зажимайся, ты мешаешь тебя мыть, — и тон такой серьёзный, одна богиня знает, что у него в голове. Мочалка упала, а вместо неё лоно накрыла мыльная ладонь. — Почему ты не хочешь меня принять?

— Я не... Пальцы убери.

— Ты красиво стонешь, — заявил вроде как муж и пальцы не убрал, наоборот, начал... мыть быстрее. — Так почему?

— Мм... — вцепилась в плечи муассанита и прикрыла глаза. Он придержал свободной рукой за талию и вовремя. Оргазм накрыл слишком быстро. — Ты... Ты преступник, — прохрипела первое, что пришло в голову.

— Тэкеши не лучше. Ты хоть бы раз спросила у него, чем он занимался, будучи вольным наёмником. Широ и вовсе смертник.

— Широ невиновен.