Божественные маскарады - 2

В вещем сне, навеянном богиней, он видел прекрасную девушку-сказительницу, странствующую по дорогам с отцом и молящуюся в храмах богини о вечной любви. Он видел целомудренную душу, юное невинное личико с чистыми, как голубые озера, глазами под тонкими дугами бровей, льняные кудряшки, тонкую фигурку, полную непринужденной грации. Сердце Ликиана сильно забилось, устремившись к прекрасной незнакомке, той единственной, которую он ждал всю жизнь. Менестрель крикнул, безумно желая, чтобы девушка услыхала его: «Где ты? Я клянусь, что отыщу тебя, любимая!» И кажется, она в самом деле услышала его, тонкий теплый лучик, указующий дорогу, протянулся от сердца к сердцу.

Теперь Ликиан знал, куда он отправится нынче утром, и верил, что обязательно найдет ту, которую видел во сне, знал, что она будет ждать только его. А в пути он поклялся себе непременно молиться в церкви великой богини, даровавшей ему счастье увидеть любимую и возможность пуститься на ее поиски, знал он и то, что отныне струны его гитары и голос будут звучать, прославляя великую Силу Любви.

Элия удовлетворенно улыбнулась: очередной полет с башни без заклинания левитации откладывался на неопределенный срок. У Ликиана появилась гораздо более важная цель, чем романтическое завершение жизни в трагических тонах, – поиск половинки. А значит, богиня, выполнив свой профессиональный долг, могла спокойно отправляться на ложе, чтобы завтра на похоронах сонную принцессу ненароком не спутали с покойной леди-матерью. К тому же утром обещал зайти Повелитель Межуровнья.

Глава 14 Похоронно-игровая

– Почему они веселятся?! Это же похороны!!!

– Но это ведь не их похороны.

Неизвестный автор

– Сегодня у этой леди праздник.

– Праздник?

– Да. Последний и величайший праздник в жизни, похороны.

м/ф «Темный дворецкий» (Kuroshitsuji)

О наслажденье скользить по краю!

Замрите, ангелы, смотрите, я играю!

Песня из к/ф «Двенадцать стульев»

Обещание, которое невозможно выполнить, ни к чему не обязывает.

Д. Риз. Книга теней

Те несколько часов, которые остались у богини после поисков веера и улаживания проблем с менестрелем, были использованы с толком. К тому времени, когда в десять прозвучал легкий предупредительный звон тройного зеркала в будуаре, Элия уже успела позавтракать и облачиться в закрытое темно-серое платье со скромной вышивкой серебряными нитками крохотных язычков пламени.

– Войди, – разрешила богиня, и из зеркала шагнул элегантный мужчина в черно-зеленом одеянии.

– Прекрасный день, моя дорогая, – подходя, промолвил Злат, поцеловал принцессе руку и, сделав еще один шаг, запечатлел нежный поцелуй на шее богини, а потом, озадаченно нахмурившись, поинтересовался: – Или для сегодняшнего дня эти слова не подходят?

– Нет, все в порядке, – успокоила гостя Элия. – Они – официальная форма приветствия и вполне уместны в любой из дней. Хотя, должна сказать, тебе действительно повезло с программой в это Новогодье: балы, маскарады, Праздник Лозы, турниры и даже похороны. Пока не скучаешь?

– С такой прекрасной спутницей, как ты, я не скучал бы нигде, – в неожиданно-романтическом порыве признался Злат. – Но ваши развлечения действительно весьма забавны и познавательны для гостя, чуждого обычаям Уровней.

– Не жалеешь о том, что не стал участвовать в турнире? – полюбопытствовала богиня.

– Только если потому, что не я возложил венец на твою прелестную головку, дорогая, – задумчиво улыбнулся собеседник. – Но я не соврал твоему другу Рэту, мои клинки и луки не созданы для турнирных забав, так же как и я сам. Любое оружие в руках Повелителя Межуровнья будет убивать и причинять страдания, даже помимо моего желания. Уж лучше я останусь простым зрителем опасных развлечений. – И, перейдя на другую тему, мужчина поинтересовался, кивком указав на наряд принцессы: – Кстати, я тоже должен быть в сером?

– Для всех, кто приходит проститься с покойной, это обязательный цвет, символ души, переходящей в следующую инкарнацию, – дала справку богиня.

– Что ж, понятно, – согласился Злат.

Принцесса не заметила никаких магических действий или других проявлений силы, но черно-зеленое облачение Повелителя Межуровнья в одно мгновение словно выцвело и стало серым.

– За время своего пребывания в Лоуленде я просто влюбился в ваш символизм. Расскажи мне еще что-нибудь об этом, – с легкой иронией попросил турист из Межуровнья.

– Как серое – символ перехода души, так и украшения из серебра связаны с духовной сферой, а золото – с миром плоти, физической стороной бытия, поэтому изделия из этого металла не надевают на похороны, ведь мы провожаем дух, а не скорбим по умершему телу, – охотно поведала Элия.

– То-то горе для франтов, – усмехнулся Злат.

– На церемонии обязаны присутствовать только родственники покойного и его душеприказчик, чтобы убедится в смерти клиента. Конечно, в день смерти дворянина известие доставляется письмом-телепортом во все дома Лоуленда, провинции и владения умершего. Если погибает кровный родич королевской семьи, церемония проходит в гроте Источника, для остальных, в зависимости от места гибели – или на площади Фонтанов, что тоже символично, ибо вода смывает зло самой тяжелой смерти, или в собственном поместье. Обычно на похоронах никогда не бывает много народа.

– Развлечение для узкого круга лиц, – с понимающей миной кивнул Повелитель.

Элия хихикнула:

– Еще бы: в шикарных нарядах не пощеголяешь, танцев не бывает, выпить не дадут, закусить тоже. Одна радость для поклонников спецэффектов – костер Источника.

– Я уже заинтригован. – Злат изобразил на своем лице неподдельный интерес. – Хочу собственными глазами увидеть единственное мероприятие Лоуленда, не сопровождающееся возлияниями и поглощением пищи. До сих пор я был уверен, что вы ухитряетесь всунуть сие действо в любой процесс.

Элия не выдержала и расхохоталась.

Все еще улыбаясь, она взяла Злата под руку, и они телепортировались на площадь Фонтанов, на которой уже стоял почетный караул, а вокруг было растянуто оцепление из стражников. Посреди площади на мраморном постаменте лежало тело леди Джанети, обряженное в ярко-красное платье без обычной золотой вышивки и обожаемых ею изумрудов. Огненные кудри женщины разметались по светлому мрамору в элегантном беспорядке. Покалеченное лицо леди-матери привели в порядок магическим заклинанием восстановления.

Издалека казалось, что темпераментная красавица просто немного утомилась, прилегла в столь странном месте и нечаянно уснула. А боги прибыли сюда, чтобы посмотреть на спящую, и облачились в серые одежды, дабы еще ярче сиял огонь красоты Джанети.

По площади прогуливались немногочисленные дворяне Лоуленда и провинций. Внезапные смерти длинной череды жен его величества были слишком обыденным явлением, чтобы ради этого отвлекаться от излюбленных развлечений Новогодья. Так что собрались в основном деловые партнеры Джанети, несколько поддавшихся сентиментальному порыву любовников, кучка злорадствующих недоброжелателей обоего пола, вассалы из владений леди, в том числе душеприказчик, худой суровый мужичок с крысиным личиком и громадным свитком в массивных сургучно-магических печатях. Горстка родственников, с которыми, впрочем, леди уже очень давно не поддерживала никаких отношений, толклась поблизости.