БП
Шрифт:
Вскрыв конверт и прочитав записку, объясняю Дашеньке, что опять должен ненадолго исчезнуть, и получаю вопрос в лоб "Как называются отношения между двумя мужчинами, когда один из них по первому зову второго должен бросить любимую женщину и бежать на рандеву?". Причём, сопровождаемый очень ехидной улыбкой. М-да, женская логика местами просчитываема, но по определению полностью непостижима. Я, конечно, догадываюсь, что несмотря на почти моментальную передачу новостей из северной Столицы Иваном Петровичем, моя лисичка-сестричка места себе не находила, пока я там "воевал"… Приходится объяснять, что такие неприличные и извращённые отношения в данном случае зовутся "службой" и "субординацией", и что скоро я точно уже буду дома. Надолго…
Ко всему прочему меня же и попытались сделать крайним.
Ждать пришлось недолго, Михаил Александрович появился через полминуты, отмахнулся от наших "здравжелаев", поскольку сабантуй намечался в формате "Без галстуков" и объявил наше заседание открытым, тут же перейдя к первому пункту:
– Итак, господа, теперь можно сказать, что Февральская революция не состоялась. Мятежники не добились ничего и теперь ждут своей очереди на приведение приговора в исполнение. За исключением особого случая. Имя которому – Великий князь Кирилл Владимирович. То, что он свершил, согласно законам Российской Империи карается смертной казнью через повешение. Но Великие князья находятся вне юрисдикции обычного суда, в каждом конкретном случае решение принимается главой Царствующего Дома.
Поэтому я, из-за родственных отношений не считая себя вправе решать единолично, предлагаю всем присутствующим составить Тайный трибунал, который и впредь будет решать подобные вопросы.
– Михаил Александрович, разрешите мне более подробно объяснить, как видится работа нашего Трибунала. – Подаёт голос Павлов. – А то я уже вижу нехороший блеск в глазах одного подполковника…
– Который обусловлен абсолютно не тем, о чём Вы, Иван Петрович, подумали. – Сразу перехожу в наступление, которое, как известно, – самый лучший способ обороны. – Более того… Ваше Императорское Высочество, я хочу напомнить одну недавнюю беседу в Аничковом дворце. Я ответил согласием на предложение, но не желаю быть слепым исполнителем чьей-то личной воли. Поэтому любую ликвидацию я и мои люди будем проводить только по вынесении приговора подобного трибунала…
– Вот именно об этом, Денис Анатольевич, я и хочу всем поведать. – Академик становится серьёзным. – Во-первых, считаю, что Регент не должен быть в составе Трибунала. И в этом Его Императорское Высочество меня поддерживает – Правитель должен утверждать приговор, либо нет, но не участвовать напрямую в суде. Во-вторых, нас – пять человек. Каждый имеет право голоса и каждый же отвечает за свой участок работы. Генерал-майор Потапов – сбор информации о судимых персонах по линии военного ведомства и заграничных агентов, подполковник Воронцов – сбор информации внутри Империи, это – Отдельный корпус жандармов и Департамент полиции. Подполковник Гуров – физическое проведение акции. Я и генерал Келлер – юридическое обоснование и работа с общественным мнением, то, что вскоре англосаксы назовут "паблик рилейшнз".
Причём, в работе Трибунала я предлагаю пользоваться принципом "либерум вето", взятом из практики польских сеймов. Если один из нас в силу тех, или иных причин будет не согласен с решением остальных, приговор считается недействительным.
И работать Трибунал будет не только в отношении представителей Фамилии… Пётр Всеславович вчера доложил мне о подготовке убийства сенатора Гарина из-за ревизии Центрального Военно-промышленного комитета в Петрограде. Помимо этого обнаружились интересные факты о покушении на жизнь генерала Поморцева, одного из наших перспективных ракетчиков. Если вы помните, он разработал процесс фабричной выделки кирзы, применение которой грозило большими убытками ряду фабрикантов, имевших военные заказы. В частности – господину Второву, возглавляющему синдикат "Военпоставка". В окружении Второва есть… то бишь, была команда "ликвидаторов", решавших для хозяина скользкие вопросы.
– И где эти умники сейчас? Я так понимаю – уже на полпути
в мой батальон? Было бы интересно пообщаться с ними. А вдруг что подскажут дельное, в работе нашей полезное. – Пытаюсь притормозить Павлова. Если в его голосе слышится лекторский тон, то это – надолго. Вместо академика отвечает Пётр Всеславович:– Боюсь, Денис Анатольевич, что – нет. Вы же не станете поить анисовой водкой вражеских часовых… Эти господа использовали в основном один и тот же метод. Ненужного человека накачивали водкой с кумарином. Анисовая – чтобы заглушить вкус и запах. Потом – пара не особо сильных ударов по голове, и любой врач с чистой совестью поставит диагноз "апоплексический удар". С генералом, правда, они действовали по другому… Я взял грех на душу, и почти все они скоропостижно скончались от того же диагноза. Рассказав перед этим всё, что нас интересовало…
– Если Вы, Денис Анатольевич, хотите приобщиться к этому делу, для Вас есть подходящая кандидатура. Некий господин Максим Осипович Эпштейн, один из юристов Второва. До этого работал на Карла Тиля. Помог Второву в 1904-м осуществить захват фирмы у бывшего хозяина, тот с горя скончался…
– Опять кумарин?
– Не знаю. Возьмёте Эпштейна, поинтересуйтесь… На полученные деньги купил доходный дом в Москве, позже – ещё один.
– Когда можно начать?
– С завтрашнего дня. Но прошу учесть, что время ограничено. У Вас в запасе – неделя-полторы. Почему – Михаил Александрович объяснит позже. – Павлов снова играет в председателя. – По составу и принципам работы Трибунала есть вопросы? Все согласны?.. Замечательно. Тогда на повестке дня – кандидатура Великого князя Кирилла Владимировича. Он обвиняется в нарушении присяги Государю, организации заговора против Императора и Регента. Виновен в смерти графини Брасовой и Георгия Брасова, косвенно – в смерти императрицы Александры Фёдоровны… У кого-либо есть вопросы, сомнения в виновности данного человека?.. Нет?.. Ставлю вопрос на голосование. Вердикт Трибунала – смертная казнь. Кто – против?.. За?.. Единогласно… Подполковник Гуров! Привести приговор в исполнение! Время и место – на Ваше усмотрение, но не дольше трёх суток.
– Господин подполковник, сегодня я подписал указ о лишении его титула Великого князя. Повешение заменить расстрелом, перед этим – гражданская казнь. Это – принципиально. Пусть остальные знают, что неподсудность закончилась. Время приведения приговора в исполнение и место захоронения сообщать родным запрещается! – Регент добавляет немного "пикантности". Наверное, это – действительно личное. Око – за око. Смерть – за смерть… Но если бы моих… Не приведи Господь, тьфу-тьфу-тьфу!!! Всю семейку Владимировичей кончил бы! И прах – по ветру!..
*!!!
– … Подписаны ещё два указа. Первый – о реорганизации Отдельного корпуса жандармов в Корпус Государственной Безопасности. Возглавлять его пока будет граф Татищев, до сих пор он справлялся. Все офицеры, желающие служить в Корпусе должны пройти самую тщательную проверку. Иван Петрович, поможете с полиграфами?.. – Михаил Александрович, дождавшись утвердительного кивка Павлова, переходит к следующему вопросу. – Второй указ – о создании Управления промышленно-трудовых лагерей. Его возглавит генерал от кавалерии Григорьев, приехавший с нами. Первое, чем он должен будет заняться – Тихвин-Волховским проектом, для тех, кто ещё не в курсе – подготовка к промышленной выплавке алюминия. Мы с Вами, Иван Петрович, обсуждали это.
– Да. Я привлёк к работе Мордвинова, это – местный краевед, и отставного военного инженера Тимофеева, который в прошлом году привозил образцы пород в Глиняную секцию. Геологический комитет и Академия наук откомандировали в наше распоряжение доцентов Искюля и Васильевского. Первый – химик, второй – опытный геолог-полевик. Профессор Федотьев из Петроградского Политехнического тоже дал согласие на работу с нами… Сложность в другом. Около трёх месяцев назад там организовано акционерное общество "Тихвинская огнеупорная глина". Учредители – местный помещик Унковский… – Павлов делает паузу, заглядывая в свой "склерозник". – Уездный предводитель дворянства Буткевич, председатель земской управы Швахгейм и несколько фигур помельче. Они пока что настроены весьма решительно.