Брачная аферистка на императорском отборе

— Ави, я все понимаю. — мягко остановил он меня, нежно погладив щеку, а потом поднял мою голову вверх за подбородок.

А у меня аж изо рта туман повалил. Вот это я расколдовалась, во имя Туманного Альбиона. Хм, а на вкус, как клубника. Мням.

— И не смотря на то, что это было незабываемо, — он явно намекал на пару оторванных пуговиц на своей рубашке, — мне мало.

С этими словами он наклонился ко мне и мягко поцеловал. Айдан явно дает мне шанс отстраниться, а я только и могу скашивать глаза на наши губы, рискуя окосеть, что бы удивленно заметить, как туман проникает в его рот. С каждой секундой моего удивленного бездействия, он становился все настойчивее, вынуждая ответить на его поцелуй. Айдан, ты… Это же…

Просто идеальное решение!

Стоило мне перенаправить поток тумана в наш поцелуй, как сразу перестало искрить золотом. Я таяла в руках императора, ощущая, как его тело наполняется моей магией, а когда она заполнила его под завязку, произошло то, чего я ждала. Я услышала низкий звук, похожий на удар набата, но это было только для меня. Айдан ничего не заметил. А потом от него во все стороны волной хлынул золотой свет, бессильно рассеиваясь в пространстве. С чужой магией было покончено. А на императорском лбу ярко засияла моя печать с символом победы.

Вот так-то, Нимхашка-какашка.

Я — Виктория.

Но можешь звать меня Ваше Величество.

— Ави, — спускаясь нижу и лаская поцелуями уже мою шею, выдохнул Айдан, — эти артефакты… нам придется их оставить.

Бээээээлин! Нормально же общались! Вдох, Викуся, выдох.

— Почему? — тихо спросила я.

— Там, куда летит Лаен, наша техника не работает. Он не сможет иначе связаться с нами, если ему потребуется помощь. — с тяжелым вздохом ответил он.

Что-то… Как-то… На убийство потянуло и на солененькое. Мда…

— Почему бы не надеть их на кого-то другого? — резонно спросила я, яро мечтая содрать с себя эти цацки с подвохом.

— Без разрушения снять его может только Лаен. Прости, Ави. — нежно глядя мне в глаза, печально ответил император.

Короче. Задолбал.

И в унисон с моими мыслями я вновь потеряла связь с телом.

— Дан, прекрати ее слюнявить! Иначе на разборки сам поедешь! — рявкнула я, но не я.

Не тело, а проходной двор.

Во всех смыслах.

"Не на долго." — хищно шепнул ветер, вселяя в меня мрачную уверенность в его словах.

Но за свою не долгую жизнь я четко поняла еще и то, что если сама себе не помогу, то никто не поможет. Как я уже говорила, у меня есть воспоминания настоящей Авикейлы Мур, но в силу ее природной неиспорченности и в ее знаниях есть пробелы. В моем случае эти пробелы очень мешают важному делу перевоспитания всем известного наглого засранца. Один такой я и собиралась восполнить с помощью императора.

— Айдан, кстати, у меня тут назрел один небольшой вопрос, касающийся некоторых взаимоотношений, принятых в нашей стране. — немного издалека начала я, выводя пальцем узоры на рубашке повелителя и скромно потупив взор. Он вскинул брови, ожидая продолжения моей фразы. Кхм, надеюсь, меня не сразу раскусят. — Как тут относятся к… однополой любви?

Да, этим вопросом я очень четко выразила свое мнение о желтоглазом мудаке.

— Что, прости? — хлопнул глазами император, склонив голову набок. Кажется, это последнее в жизни, что он от меня ждал услышать.

— Ну вот если, например, кто-то из… генералов… влюбится в мужчину. Сильно так, качественно… — тут даже я не смогла скрыть злобный блеск в глазах, — И у него не будет сил скрывать свои чувства… Может наше общество позволить их союз? Например, разрешить им вступить в законный брак.

Я умолкла и стала терпеливо ждать ответа императора, но тот с каждым сказанным мной словом все сильнее округлял глаза, и в итоге даже рот приоткрыл от удивления. Ну вот чего ты удивляешься? Что тут странного? В твоем дворце поселилась очень злая колдунья, и она жаждет публичного позора для кое-кого. Только хотелось бы заранее знать обо всех последствиях своих действий. А то я хочу позора, а не публичной казни под чутким надзором опытного палача.

— Эммм… — похоже, императорский мозг забуксовал впервые в жизни. — Раньше… Как бы… Прецедентов не было и… Закон молчит по этому поводу… Ави, что происходит?

Ой, я тебе сейчас расскажу, что происходит. А, нет. Я же уже говорила, вроде. Сними с меня цацки и твой народ будет жить.

— Понимаешь, дорогой… — с печальным вздохом сказала я, опуская взгляд на его широкую грудь и продолжая рисовать на ней узоры кончиком указательного пальца. — Из достоверных источников, — а себя я считаю крайне достоверным источником, — мне стало известно, что некоторые из твоих подданных, — если быть точной, то пока лишь один на это напросился, но еще не вечер, и вляпаться есть шанс у каждого, милости прошу, милостивые господа, — страшно страдают от запретных чувств и очень стесняются сказать о них во всеуслышание. — и хоть пока еще он от них не страдает, но скоро пострадает со страшной силой, будь уверен.

— И… Э… Кто же это? — ошеломленно спросил Айдан, немного нервно дернув нижним веком.

Я очень тяжело вздохнула, отводя взгляд в сторону, всем своим видом показывая, что не могу сказать ему имя этого человека, который скоро станет мечтать о каминг-ауте, а не о том, что бы досаждать мне и мешать залезть на трон своим подходящим этому делу статусом. Император прищурился и нервно дернул подбородком, мысленно прикидывая кто это может быть, и не вру ли я.

А я не вру! Я, мать вашу, предрекаю! Вот как только на меня нацепили эти цацки, так у меня и открылся третий глаз! А как он открылся, вот с тех пор у него и наличествует непрекращающийся нервный тик. Вообще, с варварами жить — по-варварски поступать.

— Ави, это очень серьезно. — нахмурился Айдан. — Я должен знать, если это кто-то из моих генералов.

Кто-то! Ха! Страшно, твое величество? Чувствуешь, как пи#@расы наступают? То-то-жа, любовь надо уважать, и силой ее ни к чему не принуждать. А то можно получить вот такой сбой в генокоде и неверную ориентацию. Ой, если б могла, я бы еще и сплюнула на пол для весомости. Но я не умею. Давно как-то пробовала, так вся обляпалась. И как этим мужикам удается так виртуозно харкаться?

— Я понимаю. — печально покивала я, трагично поджимая губы. Какой там театр в семь часов, Айдан? Я сама тебе такую пьесу разыграю, зал будет стоя аплодировать и в небо кепочки бросать! — Но меня очень просили не говорить пока что. Скоро ты сам все узнаешь. Надеюсь, ты поможешь влюбленным быть вместе.

Фигаро тут, Фигаро там, педики тут, педики там.

И слезу пустила. Слушайте, вообще я отношусь к тому типу женщин, чьим слезам верить не стоит. Я мало того, что реву по любому поводу, так еще и легко делаю это по заказу. Хрустальная слезинка о чистой суровой мужской любви замерла в моих невинных глазах, а его величество устало обнял меня, успокаивая, да и засобирался на выход.

— Я должен идти работать, дорогая. — перенимая мое к нему обращение, с легкой улыбкой сказал император, шагая в сторону двери, за которой виднелись груды осколков расколоченной мной старой посуды. — Не забудь, сегодня в семь часов мы идем на кладбище.