Брачная ночь джентльмена

– Клуб художниц? – Хит переступил с ноги на ногу и улыбнулся, глядя ей в глаза. – Это звучит вполне невинно.

– Правда? – пробормотала она, вспоминая двусмысленные разговоры и рискованные шуточки тетушкиных подруг.

Что-что, но невинными они не были.

– Вы, случайно, не позировали им в качестве Афродиты? – полюбопытствовал он, явно не имея понятия, что назавтра готовит ему судьба.

– Афродиты? Нет. Я как-то позировала в качестве одной из троянок.

Его взгляд оценивающе скользнул по ее фигуре. Оценщиком он был опытным. Ее волосы рассыпались по плечам и спине беспорядочным водопадом. Он уже говорил ей, что ее муслиновое одеяние было слишком тонким. Право, он просто бесстыдник! Мог ли он почувствовать смятение, охватывающее ее, когда он смотрит на нее вот так, словно испытывая неукротимую жажду? Разумеется, мог. Он ведь умный и проницательный… негодник.

Она опустила руку вдоль тела. Нажатие его пальцев вызвало теплые иголочки, побежавшие от запястья до кончиков пальцев.

– Так вы собираетесь закрыть дверь сарая? Или это сделать мне?

– Боскасл, на помощь! – Он расправил широкие плечи.

– Будьте там поосторожнее.

– А что, эта кошка опасна? Господи Боже, Джулия, вы, случайно, не привезли из Индии тигра?

– Конечно, нет. Было бы жестоко забрать дикое животное из родных мест.

Хит подтянул повыше воротник.

– Я только спросил. В конце концов, я уже подвергся сегодня нападению мартышки.

Она поджала губы.

– Я хотела сказать – берегитесь дождя. Не споткнитесь о тачку или мои сапоги. И не обижайте кошку. Это кот старый и беззащитный, такой же затерявшийся в Англии, как и я.

– Вы уверены, что вас потревожил кот?

– Ну-у, не знаю, – засомневалась она. – Не вполне. Хотите взять мой пистолет?

– Нет, благодарю вас. Полагаю, вам следует держать его при себе. Только не стреляйте в меня из окна.

Хит постоял несколько мгновений на мелком дождике, пытаясь сориентироваться в непривычных серо-зеленоватых сумерках. Большое коричневое существо, обвилось вокруг его лодыжек. Он посмотрел вниз. Это был кот Джулии, который старательно вытирал мокрую шкурку об отвороты его брюк.

– Ладно, киса. Пора кончать с этой ерундой.

Он снова подтянул воротник повыше, прикрывая затылок, и побежал по каменным плитам дорожки. Небольшой сарай стоял в самом конце сада, за темной купой старых каштанов.

– Вот твой дом, старина, и это настоящий кошачий замок…

Пленному коту явно не понравилось, что его взяли на руки. Без всякого предупреждения он полоснул острыми как бритва когтями по открытой шее Хита, напряг мускулы и прыгнул. Вырвался на свободу под усилившийся дождь.

– А она-то называла тебя старым и беззащитным, – пробормотал Хит, прижимая ладонь к саднящей царапине.

Потом снова ловко подхватил убегающего кота на руки и пинком отворил дверь в сарай.

В сарайчике было темно и сыро, пахло навозом и заплесневелыми луковицами. Хит замер на месте. Темнота, тени, запах мокрой земли заполонили разом его обоняние и зрение. Вернули его в прошлое, которое он едва помнил, но был не в силах забыть совсем. Страшные дни пыток, боль, которой, казалось, не было конца.

Неизвестно откуда нахлынула удушающая паника и поглотила его. Его разум боролся с надвигающимся мраком, с нежеланными, глубинными воспоминаниями. Жесткая рука в черной перчатке ухватила его за волосы и окунула головой в бочку с затхлой водой. Она держала его там, под водой, пока легкие не стали рваться от удушья и черный ужас не затмил мозг.

Дальше был вдох благословенного воздуха и мягкий, смертельно опасный голос врага. Француз в капюшоне умело прикладывал раскаленную докрасна кочергу к самым нежным частям его тела. Отец Армана Оклера был палачом во времена Террора, печально известным из-за огромного числа казненных им аристократов. Он передал сыну свою страсть к жестокости.

Кот в руках Хита напрягся. Много лет Хит не вспоминал так явственно подробности пыток и надеялся, что раны его сознания зарубцевались. Возможно, самые грубые шрамы исчезли, но прочие демоны, терзавшие душу… он надеялся, что когда-нибудь уйдут и они. Он никому не рассказывал, что именно с ним произошло. И никогда не расскажет. Сама мысль об этом сводила его с ума, насиловала, превращала в животное… Он больше никогда не позволит себе оказаться таким слабым.

Хит услышал за спиной громкие шаги и, круто обернувшись, увидел, как коренастая седовласая фигура вскидывает над его головой какой-то предмет.

– Господи Боже! Леди Далримпл! – воскликнул он. – Поставьте на землю цветочный горшок, иначе нанесете урон мне или этой герани.

Гермия выглянула из-за вскинутого горшка. Кот высвободился из рук Хита и растворился во мраке сарая.

– Ради всего святого, Боскасл, – проговорила Гермия, опуская горшок. – Я чуть не проломила вам голову. Что вы здесь делаете под дождем?

– Это я должен спросить… Вы тоже увидели кого-то шныряющего по саду?

– Да, вас. – Она кивнула на дверь сарая. – Я услышала стук захлопнувшейся двери и спустилась выяснить, в чем дело. Слугам нельзя доверять. Они рьяно преданы Джулии, но боятся собственной тени. Между нами говоря, я думаю, что большинство из них провели слишком много времени на индийском солнце.

– На солнце?

– Прижарили свои мозги. Понимаете?

– Но я не думаю, что пребывание под английским дождем улучшит состояние мозга. Так что, может, вы подождете одну минуту, пока я обследую сарай?

Она с тревогой впилась взглядом в темноту за его спиной.

– Вы ведь не думаете, что кто-то наблюдает за домом из сарая?

Хит щелчком сбросил оборванный лист герани со своего мокрого от дождя рукава.

– Это надо выяснить.

Он нырнул в сарайчик, из дальнего угла блеснул зеленый кошачий взгляд. Терпкий запах плесени, который Хит заметил ранее, теперь стал слабее, перекрытый более приятным запахом мха и влажного старого дерева. Тщательный осмотр не выявил никаких чужих следов. А все отпечатки ног снаружи давно были бы смыты дождем. Хит поднял глаза на маленькое окошко над полкой, заваленной луковицами цветов и садовым инвентарем. Мурашки побежали по коже, когда он понял, что отсюда открывается отличный вид на спальню Джулии.

Краем глаза он заметил на полке какой-то темный предмет и протянул руку… Это была черная мужская перчатка. Кто-то подложил ее под садовую лопатку. У перчатки был поношенный вид. Она походила больше на дорожную и показалась ему чем-то знакомой.

– Ну? Что там такое?

Хит повернулся и увидел в проеме двери расстроенное лицо Гсрмии, окруженное ореолом серебристо-золотых локонов.

– Не знаю. – Он вышел наружу и протянул ей перчатку. – Видели вы ее когда-нибудь раньше?

– Не могу сказать в точности, – покачала она головой. – Вы думаете, что ее уронил тот, кто сюда пробрался?

– Нет, она лежала на полке.

– Ну-у, несколько месяцев назад этот дом арендовал какой-то пожилой джентльмен.

Хит посмотрел в сад. Дождь ослабел, и сквозь серебристую вуаль мороси Боскасл увидел Джулию, наблюдавшую за ними из окна своей спальни.

Если кто-нибудь прятался в сарае, то мог прекрасно рассмотреть ее комнату.

Хит замер. Наблюдал ли этот кто-то за ней или пытался выяснить, нет ли в ее спальне Рассела? Оклер или работающий на него агент должны были уже узнать, что Рассел на пути в Париж.