Брачный аферист

— Секретаршей? — воскликнула Светлана. Кольцо на ее пальце крутилось с бешеной скоростью. — Артем, это правда? Твоя секретарша — твоя бывшая жена? Почему ты ничего не сказал мне?!

— Ну вот видишь, — ответил Балашов, — ты расстроилась. Я просто не хотел тебя расстраивать. Не мог же я оставить ее без куска хлеба. Она попросила — я взял ее на работу. Это правда! А все эти россказни… Мы этого типа просто недооценили. Я же говорил…

— Твоя жена уже три часа как дает показания! — холодно проговорил Гладышев. — Света, как он объяснил, что ему известно, где ты пропадала три дня? Сослался на какой-нибудь случай? На самом деле он следил за тобой. Ты думала, он отменил отпуск и ушел с головой в работу? На самом деле все эти дни он за тобой следил! А когда ты звонила в офис, твой звонок просто переадресовывался на его мобильник! Он следил за тобой, а мы за ним! На тебе просто проехались, Балашов! На твоей ревности, которая и не ревность вовсе, а боязнь, что деньги, которые ты уже считал своими, уплывут из рук… У нас есть запись разговора твоего и твоей жены, где вы обсуждаете ситуацию и решаете от меня избавиться. Вы поняли, что я вполне способен расстроить свадьбу. И опять выбрали яд — опробовано! Ты как миленький привел нас в свою подпольную лабораторию…

Гладышев не договорил. В этот момент под окнами раздался вой милицейской сирены. Артем и Светлана вздрогнули.

— Щербина приехал, — спокойно сказал Николай. — Между прочим, это Игорю принадлежит план операции. Если бы ты не обратилась к нему за помощью с этим своим брачным аферистом… Нет никакого брачного афериста в нашей питерской природе! Ты просто в ножки должна поклониться тому, кто вручил тебе этот счастливый билет… Когда Игорь услышал, что Родишевский скончался от сердечного приступа… Кстати, это с ним — Щербиной — у меня была назначена встреча тогда — у «Маяковской».

Она вспомнила! Да, так и было! Машиной, в которую сел Гладышев, управлял ее одноклассник, он же — сотрудник уголовного розыска Игорь Щербина. Светлана бросила на Балашова взгляд, полный ненависти. Тот, ухмыльнувшись, отвернулся. Еще секунда — и она бросилась бы на него, но в этот момент раздался звонок в дверь.

Дальнейшие события Света воспринимала со смешанным чувством. Все сказанное Гладышевым подтвердилось. Вот когда она по достоинству оценила пророчество Александра Блока — не того — этого. Хрустальный меч — это бокал с ядом. Бумажный щит — уголовное дело. Вино, пролитое на скатерть, — смерть. А змея… Да, Артем Балашов… человек, за которого она готова была выйти замуж, оказался настоящим змеем, волком в овечьей шкуре. Его чувства… его любовь к ней — все было обманом, хорошо поставленным и сыгранным спектаклем. Но, наверное, не настолько хорошо. Что-то ведь заставляло ее отвечать «нет» на неоднократные предложения Балашова выйти за него замуж! Даже сказав «да», она инстинктивно проявила осторожность и отодвинула свадьбу на осень.

Светлане страшно было подумать, что могло произойти, если бы свадьба состоялась. Неужели через несколько месяцев отца не было бы уже на свете? Это просто в голове не укладывалось! А как могла уложиться в голове мысль, то и сама она в самом ближайшем будущем могла отправиться в лучший из миров в вечную командировку, отнюдь не по заданию редакции?! Так и было бы, если б не подруга.

Выходило, что своим спасением Света обязана Кире Тапорковой с ее интригами?! Тогда она просто заслужила ее искреннюю благодарность — кольцо с бриллиантом, которое подарил ей Балашов (отдать и забыть, все равно носить она его уже никогда не будет!). Но такой шикарный подарок Кира принять отказалась. А вот дружбу, да еще после того, как узнала всю историю целиком, с подробностями, она приняла охотно и легко.

Метаморфозу, произошедшую с Балашовым, Светлана, в общем-то, перенесла стоически. А вот разрыв с Гладышевым…

Через несколько дней после ареста Артема между ней и Николаем состоялся разговор. Гладышев пытался все объяснить, но объяснять было нечего. Все и так ясно. Ею просто воспользовались. Отвели роль живца. На нее… на нее!!! кого-то там ловили, не важно кого! Пусть Артем негодяй. А Гладышев разве лучше? Он тратил деньги ее отца, как свои… Он коварно приковал ее интерес к себе всего лишь для того, чтобы вызвать ревность Балашова и спровоцировать того на активные действия. Он… он все врал в аэропорту, когда сказал, что любит ее! И врет сейчас, когда пытается доказать, что это правда! Нет, не будет Гладышеву прощения!

— Теперь я поняла, почему ты назвался психологом, — с горечью сказала она. — Такая скрытая похвала самому себе и своему приятелю Щербине. Что ж, поздравляю. Рассчитано все верно. И со свиданием на кладбище, и с уговорами бросить это дело, и с блондинкой в голубом, и с украденными письмами…

Здесь Гладышев смолчать уже не смог. Свидание на кладбище — да, для того чтобы, не вызвав подозрения, расспросить о Шурике Родишевском. Увещевания Щербины бросить это дело — да, чтобы получить обратный результат. Блондинка — да… Но пропавшие из «Спутника жизни» письма — нет.

Письма, взломанный компьютер в ЧП «Арканов», странные звонки — все на совести жены Балашова. Делалось это не без ведома Артема, с одной простой целью — напугать Светлану, заставить ее изо всех сил вцепиться в своего жениха, единственного родного человека на всем белом свете. Чтобы у нее даже мысли такой не возникло, будто свадьба может не состояться.

— Я тебе не верю! — был ее приговор — и такое чувство, будто сама себя осудила на пожизненное одиночество.

Но нет худа без добра. Иногда полезно постоять на краю пропасти — способствует переоценке ценностей. Светлана помирилась с отцом, вернулась домой. Отец встретил ее необычной новостью: Гладышев вернул все деньги, которые брал на поездку в Данию, — продал свою машину.

— И ты взял! — возмутилась Света.

— Не мог же я наступить на горло его мужскому самолюбию. Ты бы помирилась с ним. — Вы — пара.

Помириться призывал и Щербина, который пару раз звонил ей — то ли извинялся, то ли благодарил за содействие.

— Даже не знаю, что и придумать, чтобы образумить вас, — сокрушался он. — Вы же идеальная пара.

Но помириться, это значит простить. А Гладышеву прощения нет — кончено! Она занялась текущими делами — статьей, которую срочно, чуть ли не рыдая, требовал Велосипед. Статью она сдала в срок. Опубликовали ее в субботнем выпуске, никакого шума она не наделала, и демографический взрыв, даже самый маленький, не спровоцировала. Но Света была довольна и тем, что все осталось позади. Этот пресловутый рынок знакомств!.. Все! Тема закрыта!

Но это онатак считала. Тема была далеко не закрыта. Совершенно неожиданно (Светлана и думать про нее забыла) объявилась сваха Всеслава — Римма Юрьевна.

— Нашла! — прокричала она в трубку. — Суженого нашла тебе! Как обещала! Все без обмана! Милая, хорошая, век благодарить меня будешь.

— Это уже не актуально, — ответила Света. — Спасибо за беспокойство. Гонорар оставьте себе.

Но сваха оказалась не из слабохарактерных. Она позвонила еще. Потом еще. И еще раз. Наконец Светлана сдалась. И любопытство взыграло, какого же суженого нашла ей Всеслава?!

Сваха предложила свою квартиру в качестве места для первого свидания.

— Сядем, как люди, за стол. Я вас представлю друг другу. Уж это я умею… Чаем с пирожками напою. А освоитесь, оставлю одних…

Свете было все равно, где встречаться, — согласилась. В назначенный день, хмурый, как ее настроение, спрашивая себя: «Зачем я это делаю?» — она позвонила в знакомую квартиру. Дверь открыла сама хозяйка.

— Он уже здесь! — заговорщически прошептала она. — На кухне. Я пирожков там напекла, ватрушку… Чай сама сделаешь, а я побегу. Не могу с вами! Мой Василек опять какой-то дуре свидание в Летнем саду назначил. Надо выручать.

— Да вы что, Римма Юрьевна! — зашептала Светлана. — Что я с ним делать буду?

— Дело молодое. Что хочешь, то и делай. Ой! Побежала я. Через час-два буду.

Дверь захлопнулась — в замке два раза повернулся ключ. И это означало, что Света оказалась запертой в чужой квартире с каким-то незнакомым мужиком. Ужас! Доконала мысль, что имени мужика она спросить не догадалась. И сваха со своим Васильком (морда его африканская!) даже не вспомнила, что бралась представить молодых друг другу непосредственно за столом.