Брак по принуждению, или Его изумрудная тьма

— Как ты оказалась здесь? — расцвёл он. Так странно видеть его улыбающегося с таким лицом. Как же мне его жаль…

— Прости, что я впутала тебя в это, прости, пожалуйста. Они мучают тебя из-за меня, — рассказала я, стараясь успокоиться. Говорю шёпотом, так, на всякий случай.

— Нет, не из-за тебя, — ответил он мне также тихо. — Я нарыл кое-что на Селесту. И оказался неосторожен, меня вычислили, а потом пригнали сюда…

— Я знаю, — не в силах я была слушать его дальше. — Селеста мне рассказала.

— Ты в курсе, что Селеста убила человека в психлечебнице, в которой она находилась долгое время? Есть свидетели, существуют улики. Но это закрытые материалы, дело почему-то свернули, а списали всё на сумасшествие жертвы. Вероятно, кто-то постарался, чтобы дело замяли. Суть в том, что мы, как минимум, могли бы засадить её вновь в психбольницу, а как максимум, посадить в тюрьму, если окажется, что она уже психически здорова. Я хотел тебе сказать сразу же после того, как ты приедешь из Америки, но…

— Вероятно, она уже замяла следы, — лишь тихо прошептала я в ответ. — И убрала свидетелей.

— Да, Елена. К сожалению. Прости меня, если бы я действовал по-другому…

— Не в том дело, — ухватилась я за его щеку и продолжила говорить. — Ты единственный дорогой человек, который у меня остался и который мог бы защитить меня. Поэтому Селеста и решила от тебя избавиться. Вдобавок оказалось, что ты представляешь для неё угрозу, поэтому она убила двух зайцев сразу.

— Как ты, Елена? — заботливо спросил Стивен, нащупав пальцами шрам у меня на щеке. Сегодня утром доктора не маскировали мои раны. Затем он схватил меня за руку и увидел синяки, поднял рукав платья и ужаснулся. — Елена… он тебя бьёт?!

— И насилует.

Эти два слова послужили причиной тишины, которая сейчас воцарилась здесь.

Стивен стал дышать учащённо, и вдруг его рука намного сильнее сжала мою, он изменился в выражении лица.

Гнев. В его глазах ненависть.

— Ты знаешь, как я «заслужила» свой визит к тебе? — посмеялась я от горечи осознания этого. — Я… он заставил меня делать ему минет. Схватил за волосы и вынуждал глотать.

Я не смотрю на Стивена, давно плачу. Просто до сих пор не верю, во что превратилась моя жизнь.

У Стивена прикованы руки и ноги. Всё, что он может — это говорить. Но он молчит.

Подняв на него глаза, я увидела. Как Стивен смотрит в сторону и дрожит. Я постаралась обнять его, как это возможно.

— И я ничего не могу сделать, — низким голосом произнёс мой друг. — Как всегда. Бессилен.

— Тебе не нужно ничего делать, — провела я рукой по его волосам, перестала плакать. От его присутствия рядом мне намного легче. — Это я виновата, что тебя во всё впутала.

Стивен лишь горько рассмеялся. Я рассказала ему, что мне известно… во что теперь превратилась моя жизнь.

А затем на его глаза навернулись слёзы.

— Мне так жаль, Елена, — сопел он, уже не в силах сдерживаться. — И дети в опасности, по сути, теперь. И тебе не к кому пойти… да и идти опасно.

— Ничего. Я выдержу, — произнесла я. — Я больше не двадцатилетняя девочка, которая пугается одного лишь взгляда Себастьяна. Я найду брешь. Отомщу за всех. Убью Селесту. Избавлюсь от Себастьяна. Ты просто не представляешь, какой ненавистью я наполнена… — покачала я головой.

— Ты одна, Елена, — сказал Стивен то, о чём я как раз думала.

— Знаю. Но я сильная, разве нет? — посмеялась я. Всё, что мне остаётся — это истерически хохотать.

— Сильная, конечно же сильная, — прошептал он в ответ, вынудив придвинуться ещё ближе, чтобы наши тела находились в близком контакте. Тепло. — Но против них может пойти лишь… монстр. Такой же, как и они.

— Значит, я стану монстром, — пошутила я, по щеке Стивена скатилась слеза, он сжал глаза. Я убрала слезинку указательным пальцем. — Ты будешь свободен. Уедешь куда-нибудь… далеко… на какие-нибудь острова, — начинаю я мечтать, чтобы отвлечься.

— Елена, пожалуйста, скажи Алексис, что я тебе звонил и говорил, что в порядке. Прошу тебя. Думаю, она уже начинает что-то подозревать, в связи с последними событиями. И мама наверняка переживает. Умоляю тебя, соври. Иначе, если Алексис вмешается… страшно подумать, что они с ней могут сделать.

Я кивнула. Будет тяжело врать сестре Стивена прямо в глаза.

— Я предполагал… что смогу помочь тебе, — тихо произнёс он, пока я обнимала его и целовала его.

— А я думала, что смогу отблагодарить тебя за добро, которое ты для меня сделал… а на самом деле, я лишь подставила тебя, — мой голос сорвался. — Если бы страдала только я, было бы намного легче, Стивен…. Если бы они не мучили тебя, не контролировали бы детей… Было бы… страдала бы только я, — я вновь зарыдала. — Так переживаю за вас, и мне абсолютно наплевать на себя.

— Елена, я не представляю, каково тебе. Делай, что знаешь. Я в тебя верю. И готов ради тебя на всё. Знай это.

Я улыбнулась сквозь слёзы. Нащупала его руку, которая была прицеплена, и сжала.

— Когда с меня снимут эти кандалы, я возьму пистолет и просто прострелю ему башку. А затем и ей.

— Не сможешь, — ответила я с горечью в голосе и прикоснулась к его губам.

— А мне всё равно теперь.

Я посмотрела на него. Он в отчаянии, как и я.

У нас оставалась пара минут, которые я провела, просто гладя его.

Меня вернули также, как и забрали. В особняке меня уже ждали «врачи», которые вновь осмотрели меня. Быть голой, раздвигать ноги, чтобы меня осматривали чужие мужчины — просто предел моих мечтаний. Они замазывали мои шрамы и синяки. У них это получалось чудесно.

Раз — и я вновь без побоев.

Только лишь чувствую боль во всех конечностях. Зато ничего не заметно другим.

***

Мужчина проходил по знакомым коридорам со счастливой улыбкой на лице. Он нёс ноутбук в своих руках. Встретил Паркера, они поздоровались и расхохотались. Себастьян вновь оставил ему приличную сумму денег за то, что Кай помогает ему.

Сам бы Верлак не смог одновременно избивать и Стефана, и Елену. Ему нужен был помощник. Кай вкалывал младшему Сальваторе дозы наркотиков строго по расписанию и бил только по установленному графику.