Брак по-тиквийски

Терпение Терезы лопнуло. Проклятая Алея ходит королевой и поглядывает на нее, Терезу, свысока – ладно. Курит на кухне без разрешения – черт с ней. Но когда эта дрянь надела Терезины туфли…

– Снимай, – потребовала она холодно. – И не смей больше трогать мои вещи.

Килерийка насмешливо сощурилась.

– Твои вещи? Да что у тебя есть своего, неудачница? Даже твой мужик с тобой не спит!

Алея не верила, что эта молчаливая, вечно недовольная жизнью женщина сумеет достойно ей ответить. Красивая, ну и что? Видать, фригидная, раз муж ей пренебрегает. А может, просто надоела. И выгнать нельзя, не по обычаю. Живет здесь из милости, на содержании. Так пусть кланяется и молчит в тряпочку! Гнева ее Алея не боялась, поднаторела и в словесных перепалках, и в уличных разборках.

Однако в перепалку госпожа Ильтен вступать не стала. И предъяву по понятиям не сделала. Только в следующий миг в сузившихся зеленых глазах Алее почудилась смерть, и не успела она это осознать, как захлебнулась кровью вперемешку с зубами.

Не стоит злить тех, чьи рефлексы отточены годами войны.

Жесткий кулак сломал дерзкой шлюхе челюсть. И ее счастье, что следующий удар, ногой в живот упавшей, Тереза сдержала. Ее удары были поставлены на мужчин, солдат противника. Девку без брони, с отсутствующим прессом, она убила бы, размесив внутренности о позвоночник. Тереза опомнилась в последний момент, и нога всего лишь отшвырнула мягкое тело к стене.

На приглушенный вой тотчас выскочил Ильтен. Глаза его расширились в ужасе:

– Тереза, ты что?!

Пять минут назад это была привлекательная, гибкая девушка, невеста первой категории. Теперь у стены лежала подвывающая сломанная кукла. Между ног – желтоватая лужица: не удержала. Нижняя половина лица, главной женской красоты, размозжена. Он бросился к ней, захлопотал на полу, то щупая пульс, то лоб.

– Тереза, как ты могла? Ты же челюсть ей разбила! – Он аж застонал, представляя, какие убытки понесет и как это скажется на его репутации – травма по вине диспетчера! – Ты вообще обо мне не думаешь! – Он склонился над девицей, пытаясь вытереть кровь. – Алея, милая, потерпи.

Это Терезу добило. Она, значит, во всем виновата, а Алея – милая? Она грубо стащила с девки свои туфли, демонстративно протерла гигиенической салфеткой и надела.

– Ты из-за туфель ее избила? – закричал Ильтен. – Сумасшедшая дура!

– Засохни ты от корней, дерево стоеросовое!

Она треснула входной дверью – косяк загудел, облицовочный пластик расщепился, – и побежала вниз, не дожидаясь лифта.

Ильтену было не до того. Он вызывал врача.

В горле стоял ком от обиды. Выкуси, яростно подумала она.

Внизу горели прожектора. Уже поздно, «комендантский час», как называла Тереза это время с 25 до 7, когда замужним женщинам запрещается находиться на улице в одиночку. Она сорвала кольцо с пальца и в сердцах запустила его куда-то в заросли деревьев. Нет кольца – значит, незамужняя. Она фыркнула, обхватила себя руками от ночного холода и направилась в интернет-кафе.

Интернет-кафе работали круглосуточно. Мало ли в какое время гражданину Союза Тикви понадобится воспользоваться компьютером, или перекусить, или выпить. До сих пор Тереза заходила в ближайшее подобное заведение только днем. Посетителей никогда не бывало много, и галантный молодой админ-официант господин Терм уделял каждому все возможное внимание. Мужчины порой отвлекались от компьютеров и бокалов, переглядывались, заговаривали между собой, обсуждая внешность Терезы. Если она была в хорошем настроении, то даже одаривала их улыбками, доставляя неизбалованным тиквийцам, по-видимому, немалое удовольствие. Но к ней никто не подсаживался и не наглел.

Сейчас, ночью, вроде бы знакомое место выглядело по-другому. Народу было существенно больше, и настроение иное, чем днем. Нерабочее настроение. Довольно громко играла музыка – что-то из разряда местной попсы. Тереза покосилась на экраны ближайших компьютеров и слегка смутилась. Днем люди смотрели почту, новостные сайты, делали заказы. Сейчас же большинство экранов заполонили красочные картинки с живописно раздетыми девицами и совокупляющимися парочками, причем не во всякой паре была хоть одна женщина. Джентльмен с развязанным шейным платочком, приметив внимание Терезы, поманил ее:

– Садись со мной, красавица, посмотрим вместе.

Она села на соседнее кресло – исключительно, чтобы не привлекать внимания.

– Что за охота смотреть эту порнографию публично? – обмахнувшись салфеткой, высказала она. – Неужели дома нельзя?

– Дома? – Джентльмен засмеялся. – Похоже, отец не пускает тебя к компьютеру, детка, иначе бы ты знала, что можно найти в сети, а что – нет. И правильно, нечего цыпочкам делать в интернете.

Он отпил из бокала – судя по запаху, там было что-то алкогольное. Протянул Терезе, она помотала головой.

– Славная девочка, – причмокнул губами ее собеседник. – Не пьет и не знает, что в сети нет порнухи. Что ты, милая! За такое держателям сайта – каторга без разговоров. В интернете же дети лазают! А для взрослых как раз и существуют интернет-кафе.

Раньше Тереза не задумывалась об этой функции интернет-кафе. Она поискала глазами Терма – он казался ей серьезным молодым человеком, и ей не верилось, что он работает в подобном вертепе. Терма нигде не было. Посетителей обслуживали два других официанта.

– Здесь можно не только посмотреть особые картинки и фильмы, – намекающе произнес джентльмен, – но и с кем-нибудь познакомиться.

В кафе была еще одна девушка, чем-то похожая на килерийку Алею: то ли розоватыми глазами и общим габитусом, то ли развязными манерами. Она сидела в углу с целой компанией – то у одного на коленях, то у другого. Знакомства происходили и без участия девушек. Мужчины то и дело подсаживались друг к другу, вместе смотрели файлы, запрещенные в интернете, беседовали, а потом расплачивались и так же вместе уходили. Они вели себя прилично и сдержанно, не то что девица, и Тереза, возможно, не догадалась бы, но перед уходом они всегда обращали на себя внимание присутствующих, громко и многозначительно прощаясь от дверей с теми, кто оставался. Терезу передернуло.

– Зачем они так делают? – спросила Тереза. – Чтобы все видели?

– Милая, наивная девочка! – Ее сосед облизнулся. – Естественно, чтобы все видели. И могли при случае засвидетельствовать, что их встреча произошла здесь и, по меньшей мере вначале, в ней присутствовало взаимное согласие.

– При каком случае? – не поняла она.

Он хмыкнул.

– Мужчина – партнер ненадежный. Начали с романтического вечера, потом напились, подрались… Так делают, чтобы следствию было легче, девочка. И чтобы избежать ненужных искушений, до следствия не доводя.

Он подался вперед и потрогал ее юбку – за самый краешек.

– А давай-ка мы, красавица, познакомимся с тобой поближе. Помашем всем ручкой и пойдем ко мне домой. У меня там, правда, нет веселых картинок, – он подмигнул, – но мы можем поиграть друг с другом у зеркала.

Черт! Да Ильтен на фоне этого интернет-бардака не такой уж и развратник.

– Н-нет, я не хочу, – проговорила она. – Я вообще-то пришла сюда в сеть заглянуть.

Он расхохотался.

– Другого времени не нашла, цыпочка? Брось, не глупи. Я тебе пятьсот единиц кину.