Браконьеры. Дилогия

Внеземелье Ночь

Дойти до места посадки неизвестного летающего объекта до наступления ночи отряд не успел.

Стемнело слишком быстро, небо потеряло глубину, стало фиолетовым, с одной стороны сгустилось до черноты, с другой – там, куда опустился край колец и куда стремились путешественники, долго ещё виднелись, постепенно угасая, серо-голубые полосы. И никакого заката, какими славились вечера на Земле.

– Предлагаю устроить ночлег, – сказал не привыкший к долгой ходьбе Охлин.

– Ночь здесь наверняка длится не меньше, чем день, – заговорил уставший не меньше генерала начальник Синдорского охотхозяйства Пуфельрод.

– Что ж теперь, не спать? – поморщился капитан Еремеев.

– Да я что, я как все.

– Устраиваемся, желательно поближе друг к другу. Петро, не отвлекайся, твой объект слева.

– Я своё дело знаю, – огрызнулся сержант, бросавший заинтересованные взгляды на Ольгу.

– Ложимся по кругу, в центре Геннадий Фофанович. Ружья держать под рукой.

– Я не хочу… со всеми, – шепнула Ольга Максиму.

– Придётся, отдельно спать опасно, – виновато развёл руками майор.

– Я подежурю первым, – продолжал Еремеев. – За мной Степчук, потом Борис Аронович, последним вы, – он посмотрел на Максима.

– Хорошо, – кивнул Одинцов.

– Надо бы костерок развести, – сказал егерь, – чайку погреть.

Вода у них была: проходили мимо чистого озерца, набрали во фляги и напились про запас.

– Где ты тут видел сухостой? – возразил Пуфельрод. – Чисто парк городской, ни одной валежины, ни одного сохлого кустика.

– Завтра поищем, – проворчал Охлин, со вздохом растягиваясь на довольно мягкой траве.

Ему подсунули под голову рюкзачок, накрыли курткой, и через минуту генерал захрапел.

Ольга, пристроившаяся было у шаровидного куста в десятке шагов от генерала, встала и отошла за шеренгу «акаций».

Максим проводил её взглядом, прислушиваясь к долетавшим со всех сторон ночным шорохам, подождал немного, бесшумно поднялся.

Петро и Вован, облюбовавшие себе места лёжки с двух сторон от Охлина, показали ему неприличные жесты, заржали.

Максим не отреагировал на это, углубился в лес, обнаружил девушку под деревом. Она сидела, подтянув колени и обхватив их руками.

Ни слова не говоря, он сел рядом.

– Терпеть не могу храпящих мужиков! – тихо проговорила Ольга спустя минуту.

– Я понял, – кивнул Максим. – У меня к ним примерно такое же отношение. Жаль, что здесь не из чего разжечь костёр, посидели бы уютно.

– Ага, пока не подползла бы какая-нибудь гадина. Весь лес кишит хищниками.

– Их сюда пачками выпускают.

– Ещё и собственных уродов терпеть надо.

Максим вспомнил ухмылки и жесты телохранителей генерала.

– Придётся терпеть. Что им в головы влито, то они и выливают. Ложись, я покараулю.

– Вряд ли я усну. – Ольга подумала, поискала глазами место, легла в неглубокую ложбинку, подсунув под щёку сложенные ладошки.

Максим посидел немного, мысленно обнимая девушку, потом поднялся.

– Огляжусь и вернусь.

Она не ответила.

Мрак завладел лесом окончательно.

Несмотря на это, Максим хорошо ориентировался в темноте и смог обойти лагерь, не натыкаясь на кусты и деревья.

Животный мир планеты тоже притих, хотя иногда давал о себе знать далёким визгом, воем и затихающим урчанием. Но в этом районе, где остановились на ночлег путешественники, пока было тихо. Шанс отдохнуть у них оставался.

Подходя к месту, где он оставил Ольгу, Максим услышал какую-то возню, шум, пыхтение, сдавленные тихие возгласы, и включил боевой режим. Зрение ответило расширением диапазонов видения, что всегда помогало решать задачи, непосильные обычным нетренированным людям.

Ольга боролась с одним из бугаёв Охлина.

Он прижал её к земле, выкручивая руки, и пытался поцеловать.

Она выставила локоть, уворачиваясь, но сбросить с себя стокилограммовую тушу не могла. А кричать и звать на помощь не хотела, считая это ниже своего достоинства.

Максим выбрал момент и точным ударом ребром ладони в бугристый складчатый затылок парня привёл его в обморочное состояние. Помог девушке свалить тело на землю.

Она поднялась, постояла, согнувшись, успокаивая дыхание, проговорила невнятно:

– С-сволочь!

Максим был с ней полностью согласен.

– Я нашёл тут местечко недалеко, закрыто колючками со всех сторон. Тебя там никто не потревожит.

– Он подкрался… я уже спала.

– Я так и понял. Генри Миллера начитался, что ли?

– Кого?

– У Миллера есть роман «Под крышами Парижа», сплошная порнография.

– Вряд ли он вообще что-нибудь читал в жизни. А ты что же, читаешь Миллера?

– Практикую его советы, – пошутил Максим.

Потерявший сознание телохранитель Охлина – это был Вован – очнулся.

Ольга шагнула к нему, сунула ствол пистолета под подбородок.

– Следующий раз пристрелю, понял?!

Вован икнул, мотнул головой.

– Пошёл!

Вован исчез за кустами.

Максим подал руку девушке. Она не сразу её заметила, но не отказалась, сжала в своей.

– Веди.

Они отошли от уснувшего лагеря на два десятка метров, Максим поднял ветвь «акации», пропуская Ольгу, и они оказались на маленьком пятачке леса, действительно скрытом со всех сторон колючими зарослями.

– Как ты увидел эту нишу?

– Не увидел – почуял.

– Тогда ты экстрасенс.

– Я-то что, вот бабуля у меня была настоящим экстрасенсом, хотя говорить об этом не любила. Устраивайся, я буду неподалёку.

Он шагнул обратно.

– Останься, – сказала Ольга.

Он повернулся.

Глаза девушки были полны загадочной темноты. Понять, чего она хочет, чего ждёт и о чём думает, было невозможно.

– Хорошо.

Ольга отвернулась, села на землю, потом легла.

– Ложись.