Бракованная попаданка или истинная для Верховного

Развестись бы для начала. Или овдоветь.

Второй дом на моем пути находился на чуть менее респектабельной улице. Здесь чаще встречались покосившиеся заборы. Но все еще было достаточно прилично. Сам дом был небольшим. Одноэтажным. Это был как раз самый дешевый вариант всего за один золотой в месяц.

Отсутствие лишних квадратных метров меня не смущало. Я при желании могла бы и в однушке разместиться. А вот то, что хозяйкой оказалась старушка с бегающими глазками заправской сплетницы — очень даже настораживало. И хуже всего было то, что жила она по соседству.

Увы, этот дом я решила забраковать. Сплетницу рядом я бы смогла вытерпеть, но дом находился слишком далеко от торговой улицы. А это потеря потенциальных клиентов.

Еще час я добиралась до третьего дома. Он находился как раз рядом с лавками старьевщика, ювелира, книжным магазином. В самом центре элитного торгового квартала.

Половина первого этажа была отведена под коммерческое помещение. Даже витрины были. А две небольшие комнаты наверху предполагались как жилые.

Но он стоил целых два золотых в месяц, к тому же шел даже без мебели!

Представив, сколько мне придется потратить на обстановку, и как работать, чтобы покрывать расходы за аренду, хотелось расплакаться. Дом был хорош. Очень!

Последний объект в моем списке тоже был неплох. Не так как третий, разумеется, но тоже очень даже. И стоил всего полтора золотых. Проблема была в том, что сдавался он всего на год. Хозяева уезжали и хотели таким образом подзаработать. Причем всю сумму за год нужно было отдать сразу.

Этот вариант я отбросила сразу же. Во-первых, было страшно нарваться на мошенников. А во-вторых, у меня банально не было такой суммы.

В общем, сказав хозяину третьего домика, что подумаю до завтра, я отправилась в гостиницу. По пути заглянула в лавку принадлежностей для шитья, купив несколько иголок, и золотые нитки. Несколько видов и оттенков — от почти коричневого до белесого золота. Некоторые так сияли, что чуть ли не светились.

Едва не плакала, когда пришлось выложить за них круглую сумму. Но в тюрьму очень не хотелось, а что-то мне подсказывало, что сегодняшний придурок обязательно устроит мне знакомство с местами не столь отдаленными, если его не устроит результат.

Поэтому я решила не скупиться и постараться сделать его мантию лучше, чем была.

Придя обратно в гостиницу уже в сумерках, я задавила в себе желание отдохнуть, растянувшись на не слишком удобной кровати. И, разложив мантию на столе, вооружилась мелком, начала чертить план своей будущей работы.

А потом полночи ломала глаза и превращала собственные пальцы в решето, трудясь над этой несчастной тряпкой.

Хотя тряпкой я ее, конечно, сгоряча назвала. На деле ткань была невероятно хороша. Правда, происхождение я ее определить не смогла. Наверняка что-то местное. Но явно дорогое, тут сегодняшний хам не соврал.

Ткань струилась, словно шелк, но обладала другой структурой. Была теплее, лучше держала форму. В общем, мечта дизайнера!

И я собиралась эту бесформенную хламиду слегка улучшить.

Хотя может и не стоило. Наверняка ведь вещь форменная.

Ну и ладно! Не понравится, пусть не носит. Главное, что обещание я выполню — исправлю дырку так, чтобы ее вообще не было видно!

Глава 22

Поспать удалось часа три. И, разумеется, утром я была так же мила, как голодный аллигатор. Тем более без кофе! Ну что за пытка?

Зато я была уверена, что до завтрашнего утра смогу закончить свою работу, даже если проведу значительную часть своего дня как и вчера — за поисками жилья. Хоть я и не собиралась всерьез этого делать.

В моих планах было сходить на площадь к стендам и посмотреть, не появилось ли что-нибудь новое. А потом все же снять тот дом, который мне так понравился.

Да, дорого. Но за пару месяцев я заплатить смогу, на это деньги есть. А там можно будет и что-то скромнее подыскать уже без спешки. Или можно будет посмотреть, сколько я смогу зарабатывать своим ремеслом. Возможно, я потяну такую плату.

— Да приклеивайся, тудыть его об лавку! Чтоб тебя демоны драли тысячу лет!

Эта замечательная, высокоинтеллектуальная фраза принадлежала высокой девушке в строгой одежде, которая могла бы подходить учительнице. Или монашке. Черные волосы тоже были собраны в гладкий пучок, довершая образ идеальной представительницы «синего чулка».

В общем, вид воспитанницы пансиона благородных девиц очень хорошо контрастировал с потоком брани.

А эта милая особа, между прочим, уже начала избивать тот самый стенд, к которому не приклеивалось ее объявление.

— А сильнее надо, — подначила я. — Иначе точно не приклеится.

— Да сама знаю! — огрызнулась девушка, не отрываясь от своего занятия, очевидно, не уловив иронии.

Стало похоже, что она скорее разнесет злополучный стенд на щепки, чем позволит объявлению плохо приклеиться.

— Позвольте полюбопытствовать, а кого именно должны драть демоны, чтобы вы мне позволили взглянуть на то, что вы так тщательно пытаетесь приклеить к стенду? Это должны быть какие-то конкретные личности или я могу выбрать на свой вкус?

Наконец девушка обратила на меня внимание, смерив внимательным взглядом.

— Матушку мою, если можно. Была бы признательна.

— Ох, как я вас понимаю. Матушки иногда бывают такими… своеобразными. Чем конкретно ваша провинилась?

Поддерживая беседу, я пыталась прочесть детали объявления, что она пыталась повестить на стенд. Я уже увидела, что речь идет об аренде дома с небольшим участком. Но подробности разглядеть не получалось.

— Она решила сдать дом моего покойного дедушки. Чтоб его демоны… Неважно. И теперь вместо того, чтобы пойти в театр, я вынуждена заниматься всем этим.

— Ох, прекрасно вас понимаю. Разве можно мешать стремлению к прекрасному? Нельзя позволять встать между вами и просмотром любимых постановок.

— Я не смотреть театр шла. Я актриса! — сказала девушка гордо. — Ну, пытаюсь ею стать.

Вот тут я ей верила. В то, что пытается.

Еще раз осмотрев ее с ног до головы, я поняла, что она совершенный неформат.

Режиссеры, или как их тут называют, мыслят архитипами. Передо мной стояла высокая красивая и яркая девушка. Но это видела только я. Пучок и монашеская одежда полностью ее уничтожали.