Брат моего мужа

Демьян скрестил руки под грудью, усмехнувшись:

— Сейчас мы говорим без масок?

— Нужно же отбрасывать их в сторону. Когда, если не сейчас? Учитывая, что ты мне предлагаешь.

Я поставила на стол коробочку с кольцом.

— Уезжать в Штаты не хочешь. Это раз. Кольцо моё ты так и не приняла. Это два. Какие я должен сделать выводы? — резковато спросил Демьян.

— Ты был моим первым мужчиной. Всегда останешься особенным и значимым для меня, Ян. Сейчас ты хочешь услышать от меня чёткие ответы с контрастными тонами, — перевела дыхание. — Но твоя Рин выросла и поняла, что в мире слишком много полутонов, чтобы мерить всё чёрно-белыми маркерами.

Демьян побледнел. Даже под загаром было видно, как кровь схлынула от его лица.

— Почему мне кажется, что сейчас ты говоришь о Лёхе?

— Может быть, потому что я имею в виду действительно его? — ответила вслух, вскрыв болезненный нарыв не только для Демьяна, но и для себя.

— Твою же мать! — ругнулся Демьян.

Я прикусила губу, удивляясь тому, какой стороной сейчас повернулась ситуация.

Раньше между мной и Лёшей стоял призрак моей влюблённости в Демьяна.

Сейчас между мной и Демьяном маячила тень Лёши.

— Ты хочешь от меня слишком многого, Демьян. Говоришь, что готов начать заново. Но отрицаешь то, что было.

Я начала прибирать со стола. Кухня была крохотная. Стоя ровно посередине, до всего можно было дотянуться рукой. Демьян наблюдал за мной с ироничной усмешкой.

— Бля, Рин. Это не квартира! Это даже норой назвать сложно. Переезжай жить ко мне?

— Я никуда не поеду, Демьян.

Демьян обнял меня, задумчиво гладя большими ладонями по плечам. Обнял сзади, прижав меня к своему большому, сильному телу.

— Раньше ты часто называла меня Яном. А сейчас обращаешься ко мне только полным именем, — шумно выдохнул мне в макушку, перебирая волосы пальцами. — Значит, я тоже никуда не поеду. Вредина. Ты не хочешь ни ехать со мной, ни говорить мне «да». Решила взять реванш?

— Немножко, — пошутила я, но потом ответила совершенно серьёзно. — Не так, как ты и Лёша, когда делили и рвали меня на части.

— Рвали? — по губам Демьяна скользнула холодная улыбка. — Кажется, ни одна твоя дырочка не пострадала. Эластичная девочка.

Шутка, понятная нам двоим. Но в словах Демьяна я уловила горечь полыни. Ему, собственнику, до сих пор было тяжело смириться с тем, что он делил меня с братом.

— И всё-таки переезжай ко мне? — продолжил настаивать Демьян. — Прошу. О кольце напоминать не стану. Пусть ждёт своего часа.

— Тебе придётся запастись терпением.

— Но ты ко мне переедешь?

— Ты не имеешь права давить на меня сейчас! — нахмурилась я.

— Я скучаю и схожу с ума в огромной холодной постели. Там может разместиться хоккейная команда, а я дрочу ночами свой кулак в одиночестве. Пожалей меня, м? — усмехнулся Демьян, переводя всё в плоскость пошлой шутки.

Я скучала по нему. Демьян предлагал начать заново. Но я остро, как никогда раньше, чувствовала, что пока между нами не разрешатся все сомнения, мы не сможем быть вместе.

Демьян сказал, что сделал верные выводы, но в уголках его губ и на дне глаз я улавливала тень сомнения. Он не перемолол в себе то, что было, и не простил ни себя, ни меня, ни брата.

Может быть, хотел верить, что ему это удалось. Но резковатые интонации говорили сами за себя — он не готов.

А я не готова жертвовать ни собой, ни ребёнком.

Это невысказанный секрет, хранимый мной в тайне от всех, даже от мамы.

Я не знаю, чей это ребёнок — Лёши или Демьяна. Иногда мы занимались сексом без презерватива. Я пила гормоны. Но они не сработали, как надо.

Итог нашей порочной связи — у меня будет ребёнок, а я не могу точно сказать, кто его отец.

Иногда кажется, что оба брата. Как в фантастических фильмах.

— Хорошо, Рин. Я готов подождать. Но давай хотя бы прогуляемся? — предложил Демьян. — Посидим в ресторане, покатаемся по городу?

— С продолжением в твоей огромной постели?

— Сейчас ты явно откажешь мне. Но знай, что я до сих пор наглый и озабоченный тобой сукин сын, мечтающий затащить тебя в постель.

* * *

Я согласилась прогуляться с Демьяном. Но вела себя с ним по-иному, выставляя и свои требования. Раньше я всегда прогибалась под его желания. С Лёшей было немного иначе.

Появление Демьяна в нашей жизни выбило и без того шаткую почву из-под моих ног. Но сейчас я отрастила коготки и научилась гладить против шерсти, как сказал Демьян.

Я просто хочу, чтобы он воспринимал меня не только как сексуальную девушку, но как человека со своими желаниями и мечтами.

Демьян знает меня, но немного иную версию. Более покладистую и голодно влюблённую в него без остатка.

Сейчас во мне больше просеянной временем страсти, отделённой от плевел. Я не так легко поддаюсь его попыткам манипулировать моими желаниями.

Демьяна это поражает и одновременно заводит. Замечаю, как в глазах цвета кобальта разгорается нешуточный азарт.

— Чёрт побери, мне придётся заново влюблять тебя в себя, Рин? — спросил Демьян после ужина. — Что будем делать дальше?

— Ты обещал, что мы покатаемся по городу.

Демьян уступил моей просьбе. Ему приходилось сдерживать свои мужские порывы, в которых превалировало желание обладать.

Мы словно вернулись в прошлое, но более умудрённые и спокойные, со сглаженными углами. Мне было приятно находиться рядом и чувствовать его пряное, мужское тепло.

Раньше мне не хватало этого чувства лёгкости.

Я упивалась тем, что было сейчас. Это была ещё не стопроцентная уверенность в себе без оглядки, но уже большой шаг вперёд.

Демьян немного расслабился и принял часть игры, в которой он — мужчина, но лишённый права прибирать меня без спроса в свои тугие и жадные объятия.

Мы много разговаривали. Не о том, что было между мной, ним и его братом. О другом.

Демьян рассказывал о себе, о том, как он заново устраивает свою жизнь здесь, в России, и не может привыкнуть к некоторым мелочам, но потом память даёт о себе знать, и он смиряется с реальностью. Демьяну, действительно, не хватает чувства смирения. Оно даётся ему с трудом.