Брат, мсти за любовь!

— Насчет убивайте не знаю. Но не думаю. Серьезный человек, сразу видно…

— Он что, ваша «крыша»?

— Точно, угадал…

— Да чего тут гадать? Вы же перед ним как перед богом склоняетесь…

— Ну-у не склоняемся… — обиженно протянул Антон. — Это знаки почтения…

— Понятное дело — рэкет и уважение к бандитам есть неотъемлемая составляющая современной экономики, — усмехнулся Никита. — Только в институтах этому не учат…

— Не учат, — кивнул Эльдар. — Самим на своей шкуре постигать приходится…

— Наезжал на вас? Горячий утюг на грудь, паяльник в задницу. И гони бабки!

— Да нет, что ты… У нас все цивильно, все в рамках. Мы его сами пригласили…

— Вот-вот, сами пригласили, — добавил Антон. — А то ведь какие-нибудь беспредельщики наедут, потом разгребай за ними…

— Все-то вы знаете… А эти не беспредельщики?

— Да нет, что ты!.. Они же серьезные, не шалят…

— Да, уморили вы меня, ребята… Этот бандито-гангстерито хоть чьих будет?

— Как это чьих?

— Ну, в смысле, какая команда? Солнцевские, измайловские, долгопрудненские, балашихинские?..

— Да ни те, и ни другие… Они сами по себе…

— Откуда?

— Даже не знаем, — пожал плечами Антон. — Так, случайно познакомились…

— Вам никто их не рекомендовал?..

— А что, есть рынок бандитских услуг? — съязвил Эльдар.

— Ну, не рынок… Но есть авторитетные люди, через них можно узнать, что к чему… Или даже ко мне могли бы обратиться. Я бы вас с одним очень уважаемым вором свел. Жили бы с ним, горя не знали…

— А ты что, из этих, из крутых? — выдвинул версию Антон.

— Да нет вообще-то… Но кое-кого знаю…

— Да ладно, чешуя все это. Наши покровители нас устраивают, — как бы подводя черту, сказал Эльдар. — Серьезные люди, сразу видно…

— Во, смотри! — Антон показал на входные двери.

В зал вошли три крепыша в кожаных куртках. Антон поднялся со своего места и деловито направился им навстречу.

— Мы только открылись, — сказал Никите Эльдар. — Сейчас к нам такие вот серьезные ребятки каждый день приходят. А наши покровители их влет отшивают… Вот, сейчас сам увидишь…

Антон подошел к «серьезным ребяткам», что-то спросил у них. Те ответили. Антон показал им на отдельный кабинет. Мол, вот компетентные люди сидят, с ними поговорите.

Никита видел, как братки зашли в кабинет к деловарам. Они хотели сесть на свободные места, но будто что-то остановило их. Здоровяк молчал, но его железобетонный взгляд словно вбивал крепышей в землю. Сила в этом взгляде неимоверная, братки чувствовали себя крайне неуютно.

Крепыши что-то сказали деловарам. Те даже головой не кивнули в ответ. Братки ушли.

— Вот так всегда, — гордо сказал Эльдар. — Леонид Иванович только посмотрит на братков, а у тех уже поджилки трясутся. Все уходят с пустыми руками. И никаких разбирательств после. Ни шума, ни крови… А ты говоришь, мы зря его пригласили…

— А я ничего и не говорю, — пожал плечами Никита.

Леонид Иванович. Надо же, как официально… Этот тяжеловес если и был старше Эльдара, то ненамного. А тот его Леонидом Ивановичем величает… Нет, не нравился Никите этот Ленчик. Впрочем, ему-то какое до него дело?..

Эльдар будто мысли его прочитал. И, как бы оправдываясь, сказал:

— А потом, он с нас всего пятнадцать процентов будет брать…

— Вот это-то и плохо, что всего пятнадцать, — покачал головой Никита.

Будто кто-то свыше сказал ему, что его бывшие институтские дружки попали в серьезный переплет. Они в бодром расположении духа. Но это только потому, что не видели они еще ни цветочков, ни ягодок. Все это впереди…

* * *

* * *

Мужик какой-то непонятливый сегодня попался.

Ленчик Цыбин по кличке Кубометр взял его, когда он из магазина выходил. Навороченный такой дядька, цепь золотая на шее, «котлы» конкретные на лапе — на штуку баксов потянут. И в «лопатнике» «хрустов» завались. Таракан видел, как он у кассы его доставал.

И тачка у него клевая — «Ауди-80», максимум три года ей. Для девяносто второго года такая машина высший класс.

Мужик сел в машину, а тут Купец возьми да из темноты нарисуйся, прыг на него и тяжестью своей в салон затолкал. Он брыкаться начал. А тут Таракан. Защелку на задней левой дверце сковырнул, дверца нараспашку, и в салон нырь. И сразу на мужика. Бух ему по чайнику кастетом. Тот и в отключку. Только ненадолго. Пока потрошили его и машину, он очухался. Нет чтобы молча лежать, так он бузить начал. Как дернется, и бац Купцу в череп кулаком. Тот отключился. Мужик на Таракана полез. Ну тот уже был готов к этому. Снова как врезал ему кастетом в чайник. В висок зарядил. Мужик копыта-то и откинул. В самом том смысле. Наглушняк его Таракан завалил.

Жмура выпотрошили, из тачки все выгребли и когти рвать. И вовремя. К ним уже бежали два каких-то мордоворота. Но догнать их не догнали, прыти не хватило.

А если бы хватило, то писец бы им пришел. У Кубометра все на мази. Он, Таракан и Купец — это ударная сила. Нурик и Секс на шухере. Треск, Валет и Бутыль — прикрытие. У них все серьезно — две «тэтэшки» и «лупара», обрез то бишь. Да и сами они, без стволов, пацаны крутые — палец им в рот не клади, откусят. Таракана с Купцом не на грядке нашли. Нурик и Секс, те послабже, но тоже ничего.

Не хилое дело они провернули. Без малого семь сотен баксов, две с половиной штуки «деревянными», часы дорогие, цепь золотая — улов что надо. И не наследили. С умом ведь к делу подходили. Маски вовремя надели, нитяные перчатки на руках, одеждой нигде не зацепились, из карманов ничего не выронили. Жмура вот образовали. Но Таракан кастет уже в канализацию сбросил.

Деньги поделили, часы и цепь заныкали. У них для этого тайник есть. Там уже немало всяких побрякушек пылится. Ведь это не первый их «скок», за второй десяток перевалило. И всегда богатая добыча. Правда, труп этот у них первый. Ну так в любом деле накладки бывают.

Забили «косячок» с пацанами, по кругу пустили, попыхтели немного и по домам.

Кубометр читал как-то про преступников. Шел вот один вроде него домой после дела, тоже после «мокрухи». Так его, беднягу, аж трясло. Страшно было, а вдруг менты заметут. А еще какой-то моральный аспект. Он даже не понял, что такое «аспект» — слово какое-то мудреное или чья-то кликуха… Херня все это.

Вот он домой идет, и все ему по фигу. Ментов он не боится. Чутье у него на это дело. Если наследили — будет где-то на клапан давить. А сейчас внутри у него спокойно, значит, все путем. И совесть его не мучает. А вообще, что такое совесть?..