Брат вождя, или Увидеть Кима и умереть

Но это оказалось лишь началом истории.

При более тщательном осмотре подводной лодки нашли китайски ручные противотанковые гранатометы, канадские пистолеты, а также японские радиопередатчики, бинокли и камеры. Выяснилось, что севшая на мель лодка все же высадила на берег десант. И чтобы сохранить в тайне свое задание, спецназовцы уничтожили команду лодки.

В Южной Корее объявили чрезвычайное положение. Начались поиски северокорейского спецназа. Вскоре южане напали на след. Преследуя десант, потеряли пятнадцать человек. Погибли и гражданские: северяне убили встреченную ими пожилую женщину, чтобы она их не выдала, а южане по ошибке застрелили человека, мирно собиравшего в лесу грибы.

Одиннадцать офицеров северокорейского спецназа были уничтожены в бою с южнокорейскими войсками. Одного взяли живым. Еще трое исчезли.

Они успешно уходили от преследования пятьдесят дней, пробираясь на север. Обнаружили их уже рядом с демаркационной линией, разделяющей две страны. Они отчаянно сопротивлялись, пытались оторваться. В ожесточенном бою застрелили еще троих южных корейцев, в том числе полковника – начальника разведки 3-го армейского корпуса.

Взять живыми северокорейцев не удалось. Южанам достались только трупы. На одном из спецназовцев оказалась форма южнокорейской армии. Решили, что он, видимо, для маскировки снял ее с убитого им солдата, который числился пропавшим без вести.

Единственного оставшегося в живых спецназовца показали журналистам на пресс-конференции, которую организовала южнокорейская Национальная разведывательная служба. Пленный назвал свое имя – Ли Кван Су, должность – штурман подлодки. Рассказал, что его товарищи по оружию входили в состав спецназа разведывательного управления Министерства обороны КНДР.

По его словам, приказ об операции в тылу врага отдал сам начальник разведывательного управления Министерства обороны.

– На прощанье генерал устроил нам торжественный обед, что было приятным событием, – рассказал штурман. – Потому что раньше в войсках специального назначения в день выдавали восемьсот граммов продовольствия, в основном риса. Теперь паек уменьшили до шестисот пятидесяти граммов.

Перед началом операции офицеры торжественно поклялись в верности дорогому высшему руководителю Ким Чен Ыну.

– Какое задание было вам поручено? – спросили журналисты.

– Захватить в Сеуле Голубой дом, резиденцию южнокорейского президента.

А по другую сторону границы Северная Корея поклялась отомстить за погибших офицеров. Центральное информационное агентство КНДР в Пхеньяне обещало южанам:

– Месть будет безжалостной! За кровь придется ответить кровью.

К угрозам с Севера относятся серьезно. Южная Корея приняла дополнительные меры безопасности в аэропортах, на электростанциях и в морских портах, чтобы предупредить новые террористические акты. Ряд армейских частей привели в состояние повышенной боевой готовности. Президент успокоил страну:

– Вооруженные силы готовы отразить атаку с Севера. И рядом с нами – надежный союзник, Соединенные Штаты.

Но зачем северяне хотели захватить Голубой дом? Вот что интересовало Шувалова. Сидя в своем кабинете в штаб-квартире Службы внешней разведки в Ясенево, он не мог найти ответ на этот вопрос.

В прошлом северяне не раз пытались прорваться в резиденцию, чтобы убить президента Южной Кореи. Но в этот раз, отправляя спецназ, они не могли не знать, что именно в те дни глава государства отправился в длительную заграничную поездку и не скоро вернется домой. А в его отсутствие какой смысл штурмовать опустевший Голубой дом?

И одна деталь почему-то не шла у Шувалова из головы. Спецназовец в южнокорейской форме. Писали, что она снята с убитого солдата южнокорейской армии. Но так и осталось неизвестным имя погибшего южанина.

На сеульских сайтах Виталий отыскал фотографию трупа северокорейца в чужой форме. Долго разглядывал снимок. Почему-то лицо казалось знакомым.

Только европейцы считают, будто одного азиата не отличишь от другого. Профессиональный востоковед различает невероятное многообразие лиц. Прикрыв глаза, Шувалов попытался вспомнить, где и при каких обстоятельствах он мог видеть этого человека.

Сам он давно не ездил в Северную Корею. Там ему не рады. Значит, скорее всего, – на снимке или на видеозаписи.

Где?

Когда?

В связи с чем?

Он вспомнил.

Три месяца назад в Пхеньяне возник скандал с корреспондентом британской телерадиокомпании Би-би-си. Вместе с большой съемочной группой тот прилетел в Северную Корею в первый раз. Журналист абсолютно не был готов к тому, что предстанет его взору, и честно описал свои впечатления в первом же репортаже.

Его поразил мрачный северокорейский пограничник в мешковатой форме и непомерно большой ушанке. Пограничника заинтересовал мобильный телефон англичанина. Он буркнул:

– Включить!

Англичанин послушно набрал код. Пограничник взял телефон и стал рассматривать хранящиеся в памяти фотографии. Пролистав фотоальбом, занялся чемоданом – в поисках подрывных материалов.

– Книги? – рявкнул он.

– У меня нет с собой книг, – объяснил англичанин.

– Фильмы?

– Никаких фильмов.

Пока у другого стола изучали содержимого его компьютера, британский журналист огляделся. Рядом с ним такой же унизительной процедуре подвергались российские туристы и большая группа пожилых людей из Японии и Южной Кореи.

Готовя репортаж из Пхеньяна, англичанин написал: «Мне в голову пришла мысль о том, что это не поведение страны, уверенной в себе. Так ведет себя режим, находящийся в постоянном страхе перед окружающим миром. Чего же они боятся? Любой информации извне?»

Когда съемочная группа миновала зону контроля, ее уже ожидали корейцы, ответственные за пребывание британцев в стране. К английскому журналисту подошел коротко стриженный человек в плохо сидящем костюме.

Англичанину бросился в глаза значок, изображающий улыбающихся Ким Ир Сена и Ким Чен Ира. Такой значок был у всех сопровождающих. Позднее репортер поймет: это атрибут общенациональной униформы. Значки с изображением вождей – символ верности режиму. Они не продаются, а вручаются. Потерять такой – все равно что предать родину. Без такого значка взрослому человеку немыслимо выйти на улицу, это равнозначно политическому самоубийству.

– Здравствуйте, мистер Руперт, – сказал кореец, забирая его сумку.

Видимо, здесь заранее выяснили, кто есть кто, поскольку английский корреспондент не успел представиться. Гостей погрузили в старый микроавтобус «тойота», предназначенный для интуристов. Англичане, разглядывая северокорейскую столицу, убедились в том, что Пхеньян совсем не похож на любой другой азиатский город. Никаких неоновых огней и рекламы. На фасадах домов лишь огромные портреты Ким Ир Сена и Ким Чен Ира.

– Куда в Пхеньяне обычно ходят в пятницу вечером? – привычно поинтересовался оператор, предвкушая экзотические развлечения в незнакомом городе.

– Почему вас интересует именно вечер пятницы? – удивилась переводчица.

Когда съемочную группу разместили в гостинице, решили прежде всего прогуляться по городу. Направились к главным воротам. И сразу услышали сзади отчаянные крики. В их сторону бежали хозяева, энергично махавшие им руками. Догнав, остановили англичан:

– Вас ждут в гостевом доме. Пожалуйста, вам надо идти туда прямо сейчас. Ужин готов, только вас не хватает.

Скоро англичане поняли, что без сопровождающих иностранцы по Пхеньяну не ходят, о чем и сообщили своим зрителям и читателям. Поездка оказалась нервной и утомительной. Покидая Пхеньян с чувством величайшего облегчения, репортеры предвкушали момент, когда долетят до Пекина, выпьют холодного пива и лягут спать.