Братство тёрна. Гончая для сыщика

Во дворце регистрации гончая тоже выглядела очень серьезной, зато когда их пригласили в зал для оформления документов, расцвела и выпрямила спину. Точно самая настоящая счастливая невеста, даже ее светлое платье оказалось очень к месту.

Регистратор общалась с ними весьма приветливо, но ровно до того момента, пока Ирр не протянула той свои документы. Хавьер сразу же подсунул разрешение на брак от самого Кроу, с которым сложно поспорить.

— Все равно не могу, — скривилась регистратор и поправила камею на воротнике блузки. — Будь она хотя бы земпри, но верж…

— Свогор. У Ирины есть небольшая квартира на Второй линии. Просто мы вдвоем слишком заняты на работе, чтобы успевать оформлять документы вовремя.

Дева Благостная, взирающая на всех с висящего на стене изображения, казалось, прикрыла глаза, возмущенная ложью Хавьера. Но в милости своей не послала на его голову кар. А может быть это Дева Порочная, покровительница вержей, прикрыла их от взора прочих божеств. В любом случае Хавьер не хотел затягивать с получением документов, тем более у него уже ломило правый висок от обилия мрамора и позолоты в этом зале. Еще и скрипач в углу так неловко и лениво водил смычком по струнам, будто специально хотел усилить мигрень.

— Простите, свогор, — Хавьер выложил все имеющиеся у него бумаги на стол перед регистратором, — но мы бы хотели поскорее разобраться с формальностями. Как вы понимаете, следователь особого управления не может похвастаться лишним свободным временем.

Ирр же стояла молча и почти не шевелилась. Того и гляди превратится в гончую и будет рычать на всех, как делала в храме Отца-Защитника. Но когда Хавьер взял ее за руку, через силу улыбнулась, а после опустила взгляд. Любая другая девушка прыгала бы от счастья, а эта дрожит и боится чего-то.

— Все будет хорошо, — шепнул он ей на ухо. — Это формальности, я не буду тебя ни к чему принуждать.

— Глупый совсем, — ответила она. — Ничего не понимаешь. Но я буду тебе хорошей невестой.

— Итак, — перебила их регистратор, — подпишите здесь и здесь. Это обязательство вступить в брак в течение двух месяцев, в противном случае вы будете вынуждены заплатить штраф в сорок галлов и на год лишитесь права подавать новое заявление. . А это — временное разрешение проживать на Первой линии. На какое имя его выписать?

— Ирина Вега, — очень быстро проговорила Ирр.

— Удачного дня, свогор Вега, — ответила регистратор и с кислым лицом протянула ей документы.

Глаза Ирр сразу же вспыхнули огнем, но на деле она только чинно положила руку на локоть Хавьера, позволив тому и дальше заниматься бумагами. А после неспешно пошла к выходу, гулко постукивая каблуками по паркетному полу. Старые стены, возведенные еще тийцами, охотно отражали звук и приумножили его, а Хавьер же непозволительно любовался тем, как ровно и красиво гончая плетет вязь шагов и думал, что, пожалуй, еще не встречал второй столь же красивой доньи.

Снаружи, вдохнув полной грудью воздух, он ненадолго остановился, а Ирр тем временем прильнула к его телу и потянулась к губам.

— Глупо придумал, что целоваться не умею. Боишься меня просто.

— Скорее — боюсь испугать.

Хавьер все же увел Ирр с мраморных ступеней, но до автомобиля не дошел, остановился на аллее в тени деревьев и обнял свою невесту за талию. Сама мысль о новом статусе гончей пока была непривычной, но и не вызывала отторжения. Кто, в самом деле, может стать лучшей невестой для ненормального следователя, чем эта девчонка с большими темными глазами, сотканная из звериных привычек, воспитания настоящей доньи и какого-то неловкого, но очень женского тепла?

— Ты добрый, тебя не боюсь, — она тоже обняла Хавьера и заглянула ему в глаза. — Поцеловал бы уже, а то на работу опоздаешь.

Он в самом деле обозначил поцелуй на губах Ирр. Те необъяснимо пахли цветами, и чем дольше длился поцелуй, тем сильнее чувствовался этот запах. А еще казалось, что мягкие губы гончей выделяют дурман, который лишает силы воли и нашептывает не самые пристойные мысли, совершенно неуместные в людном месте в самом начале дня.

Пожалуй, с дальнейшим обучением Ирр лучше повременить.

До революции все браки заключались в храмах Отца-Защитника. Считалось, что только перед его лицом и под его контролем могут родиться крепкие семьи. Сейчас этот обычай стал забываться, но Хавьер все равно решил ненадолго зайти в храм и хотя бы мысленно попросить у божеств разрешения вступить в брак.

На входе он как всегда остановился перед портретом Антония Калво и поклонился ему. Кто бы знал, что все обернется именно так. Шесть лет назад, познав все тяготы развода, Хавьер обещал себе, что больше никогда не женится, но затем в его жизни появилась Ирр, и бросить ее на произвол судьбы стало просто невозможно.

Она сжимала в руках сумочку и опустила взгляд, но со служителями храма поздоровалась ровно, как и положено приличной донье. Дальше же мертвой хваткой вцепилась в Хавьера и следовала за ним всюду, чуть отстала только у статуи Девы Порочной, будто тоже хотела попросить у нее разрешения вступить в брак или же просила прощения за то, что отказалась от своей сущности и взяла другое имя.

И-ри-на. Ей подходило. Как самой настоящей Вега, те всегда отличались завидным темпераментом и мешали кровь со многими, в том числе — новой знатью из колоний. По крайней мере сыновья нынешнего Веги были такими же темноволосыми и светлокожими, как и Ирр. А красоту она, должно быть, взяла от матери.

После короткой молитвы Хавьер наполнил один из флаконов, чтобы выпить “кровь” позже и кивнул спутнице, что они могут уходить.

Но в этот раз у портрета Антония остановилась уже Ирр.

— И что, вправду дон Калво оставил состояние храмам?

— Большую часть, — подтвердил Хавьер, после же взял Ирр под руку и повел ее на улицу. Чем дольше она будет разглядывать портрет, тем больше вопросов может задать, а не на все их них были ответы.

— Зачем такое сделал? Своих детей оставил без денег, ради этих болванов в хламидах.

— Не все они болваны, только те, которые били тебя метлами. Антоний Калво прожил долгую жизнь и повидал немало, поэтому он хотел, чтобы и у обычных людей была защита от магии, способ противостоять ей. А за его детей можешь не волноваться, никто из них не бедствует, как и прочая родня.

— Дон Паук разве только, — вздохнула она. — Все равно глупо. У герцогов и после революции осталось немало, потратил бы на что другое.

— Антоний Калво был тяжело ранен на войне, потерял способность ходить. А после получил известия о смерти трех своих сыновей и дочери. Одно оказалось ошибочным, но он так и не оправился от удара. Поэтому так распорядился деньгами.