Братья по оружию

Одновременно пришла радиограмма и на имя начальника Управления по связям с общественностью и средствами массовой информации.

«Во время проведения операции «Троянский конь» необходимо держать под контролем всех аккредитованных в Чечне журналистов отечественных и зарубежных СМИ. Информацию по уничтожению бандформирований, а также по боевым действиям федеральных войск, частей МВД и ФСБ давать СМИ дозированно с учетом необходимых купюр.

Первый заместитель начальника Главного разведывательного управления генерал-лейтенант Каманин».

В отличие от командующего, начальнику Управления группировки по связям с общественностью и СМИ полученная радиограмма не испортила настроения.

Сорокашестилетний генерал-майор, в прошлом выпускник Львовского училища военной культуры и журналистики, прошел все ступени службы, изучив всевозможные тонкости и подводные течения своей профессии.

Встав во главе управления, генерал-майор четко определил обязанности своих подчиненных. Находящиеся в Чечне журналисты при внешней свободе тем не менее находились под неусыпным надзором военных и в эфир или на страницы печати давали только то, что было дозволено цензурой.

Не удивила генерал-майора и довольно строгая формулировка радиограммы о дозированной информации, здесь тоже все было ясно как божий день.

Покажи прессе весь размах проводимой войсками объединенной группировки операции, и почти поголовно стадо отечественных щелкоперов ринется шлепать победные репортажи о доблести российского оружия (конечно же, не обойдется и без ложки дегтя от всяких там масонских изданий). Но все это сущие мелочи по сравнению с тем, что разразится в западной прессе. Матерые борзописцы мгновенно по заказу своих хозяев все поставят с ног на голову, белое перекрасят в черное и наоборот. И как следствие вместо победы федеральных войск окажется возобновление всенародной борьбы вайнахов с оккупантами. А так – «дозированная информация», да еще с корректировкой дат, вот и получится, что спецподразделения различных спецслужб с регулярной последовательностью громят отряды боевиков и уничтожают их полевых командиров.

В этом положении, как ни крути, что ни пиши или показывай по телевизору, а вывод можно сделать один: «Выдохлись «лесные братья», повстанческое движение моджахедов идет на убыль». А добавь к этому репортаж, с какой радостью вайнахи разгружают грузовики с гуманитарной помощью, так напоследок можно заявить: «И весь народ приветствует уничтожение бандитов».

– Да уж, пропаганда – великая сила, об этом хорошо знали еще вожди пролетариата, – буркнул генерал-майор и раскрыл рабочий еженедельник, чтобы сделать необходимые пометки…

Радиограммы, приходившие в республиканские МВД и ФСБ под их шифрами, были проще, суше и лаконичнее.

«Организовать взаимодействие, обеспечить полную секретность», дальше шли номера и параграфы служебных инструкций, за нарушение коих прокуратура запросто может содрать семь шкур…

После непродолжительного совещания, проведенного Родионом Крутовым в кабинете командующего объединенной военной группировкой, в радиоэфир была отправлена короткая кодовая фраза – «Буревестник», приводящая в действие огромный военный механизм…

Впервые за долгие недели после отъезда из Парижа Панчук выспался от души.

В эту ночь ему не снилась ни Франсуаза, ни родители, ни братья, ни шелест пальм под шум океанского прибоя, ни зной тропического пляжа. Тренированный мозг диверсанта отключил эмоции и воспоминания перед выполнением задания, давая организму возможность отдохнуть и набраться сил.

Проснувшись, Шатун несколько минут лежал неподвижно, наблюдая, как солнце замысловато играет своими лучами на вершинах гор.

Наконец Владимир выбрался из спальника, его помощники занимались приготовлением завтрака.

Расстелив брезентовую плащ-палатку, Олег Качмала неторопливо вскрывал консервные банки и разрывал вакуумные упаковки, раскладывая галеты, консервированную ветчину, маленькие коробочки с джемом и медом.

Милевский в это утро отвечал за кипяток для кофе. Увидев, что Владимир проснулся, поторопил его:

– Возьми флягу и иди умываться. Скоро будем завтракать.

Оглядевшись по сторонам, Владимир увидел, что пришедший ночью в ущелье караван оказался в центре маленького лагеря моджахедов. Со своего места он смог разглядеть три десятка больших армейских палаток серо-коричневого цвета под камуфляж скальной породы. Дальше виднелся гигантский навес, собранный из множества кусков различных маскировочных сетей и издалека напоминавший шатер бродячего цирка. Только этот шатер был прозрачный, и сквозь сети можно было увидеть различные грузовые машины: «ГАЗ-66», «ЗИЛ-130» и легковые внедорожники от «Ниссанов» до «УАЗов».

Прикинув в мыслях количество палаток, количество машин и заодно добавив общую численность боевиков с пришедшим караваном, при этом не забыв учесть, что где-то поблизости находится подземный бункер, в котором наверняка размещен гарнизон в энное количество штыков, Панчук пришел к совершенно безрадостному результату: «Рыл триста-четыреста. Круто мы попали».

Неожиданно ему стало обидно, даже не за себя, а за Милевского с Качмалой, которых он втравил в эту историю. «Лучше бы пошли воровать яйца Фаберже», – упрекнул он себя, но чувство жалости не могло полностью завладеть им. За долгие годы службы его психология профессионального военного мутировала и отличалась от психологии гражданского человека. Выполнение поставленной задачи сейчас для него было главным.

Выяснив приблизительное количество моджахедов, он стал внимательно изучать географию ущелья, пытаясь придумать эффективный отход.

За лагерем, в котором разместились караванщики, Шатун разглядел огромный проход, похожий на каньон из американского вестерна. Впрочем, он удалялся всего лишь на каких-то полкилометра, а дальше его перекрывала высоченная угловая скала, похожая на нос «Титаника», и там проход раздваивался. Владимир накануне вечером услышал от Руслана Мирзоханова, что в этом ущелье полно проходов и все они ведут в тупик, и только один на свободу, на выход из разлома. Возникал вопрос – какой?

Прохладная вода из фляги освежила его, мысли пришли в относительный порядок. «Ну не может такая армада машин, въехав сюда, не оставить наезженной колеи. Чтобы потом без лишнего рысканья по каньонам выехать отсюда, именно этой колеи и нужно держаться», – сообразил Шатун, завинтив крышку на фляге, и неторопливой походкой направился к расстеленной плащ-палатке, где Качмала и Милевский уже сидели в ожидании товарища.

Завтрак подходил к концу, когда возле легионеров неожиданно появился Воин. После того как наемники продемонстрировали свою квалификацию в обращении с современной техникой, полевой командир стал смотреть на них едва ли не с подобострастием.

Шутка ли, гордый абрек воюет с московской властью по старинке, как двести лет назад воевали его предки, разве что оружием обзавелся посовременней, и на тебе – спутниковое обеспечение, автоматизированная система управления боем. Боец, управляющий таким оружием, это уже не человек, даже не вайнах, это почти бог. С таким оружием можно победить любого врага, не только Россию.

Как обычно, он заговорил на английском:

– Почти все собрались, – с важным видом сообщил полевой командир. – Большие люди, самые влиятельные. Вы сможете показать, о чем мы договорились?