Братья по разуму

– Телефон ты выбросил, конечно…

– Ни в коем случае.

– Что?! – встрепенулся Королев. Он даже привстал от удивления. – А как же ты… Там же маяк внутри! Как же ты из дома-то выбрался?!

– У меня телефон с браком. Его можно подручными средствами разобрать и отключить батарею. Так что не беспокойтесь. А из дома я вышел сначала через вентиляцию, а потом через канализацию. Так что, я телефон могу включить?

– Ну ты даешь! – выдохнул Королев. – Ты меня чуть не убил просто с этим телефоном!

– Так я же живой, что вы испугались, дядя Андрей, ей-богу! Вот он я, ничего со мной такого, разве что контузило слегка, но все уже прошло.

– Контузии даром не проходят, – нахмурился Королев. – И у тебя был энергетический шок всего лишь два дня назад. Ты уверен, что хорошо себя чувствуешь?

– Алекс без меня никуда не поедет, – упредил возможные предложения Игорь. – А чувствую я себя нормально. Меня клякса лечит. Все в порядке, дядя Андрей, давайте не будем, ладно?

Королев шумно почесал затылок.

– Ладно, – сказал он. – Телефон включай. Потом мне покажешь, какой он у тебя. Это точно брак? Нельзя другой так же сломать?

– Фигушки! – рассмеялся Игорь. – Не дождетесь. Это точно брак.

– А жаль. Да, из розыска вас отозвали, ничего не бойтесь…

– Надо будет потом одного мента отблагодарить, – вставил Игорь. – Из дорожной инспекции. Если бы не он, я бы сюда без боя не добрался.

– …А ты бате моему бутылку поставишь, – поднял указательный палец Королев. – И не меньше, чем «Чивас Ригал».

– Святое дело.

– Договорились. Значит, так. Садитесь вы, ребятки, прямо сейчас в машину и дуйте к финской границе…

– У вас тоже с географией туго? – перебил Игорь. – Почему именно к финской? Вообще Цюрих отсюда в какую сторону?

Несколько секунд Королев ошарашенно моргал.

– По-моему, ты ничего еще не понял, – сказал он наконец. – Нам сейчас выбирать не приходится. Вы пойдете той дорогой, которая осталась. Там, где наших людей еще не поубивали. Ясно?

– А-а… – протянул Игорь. – Ну да, конечно. Виноват.

– И не вздумай с проводниками болтать лишнего. Они совершенно не в курсе, на кого именно работают. Поэтому и живы до сих пор. Так что веди себя тихо и скромно.

– А вот в Африку меня забрасывали как белого человека, – ввернул Игорь.

– В Африке такой плотной ПВО нет, – отрезал Королев. – А здесь придется договариваться. То есть фактически расписаться в том, что летят русские шпионы. В нынешнем контексте это будет весело. Очень хочешь пулю в голову за сексуальные подвиги твоего родственника?

– Кастрирую гада, – прорычал Игорь почти всерьез.

– Значит, там есть такой хуторок, дом лесничего. – Королев назвал Игорю координаты, Игорь повторил. – Зовут лесничего Максаков Олег Петрович. Весьма колоритная персона, с очень богатым прошлым. Кстати, по нашему профилю. Тебе понравится. Будь там с собаками повежливей.

– Не понял? – насторожился Игорь. – С собаками?..

– Ты ему скажешь: «Здравствуйте, Мэдмэкс. В Школе аварийная схема три шестерки». А он тебе ответит: «Все лучше, чем три ноля».

– Не понял… – повторил Игорь, не веря.

– Ты пароль запомнил, Фома неверующий?

– Да, – Игорь слово в слово назвал пароль и отзыв. – Просто что-то многовато впечатлений для одного дня. Слушайте, это какая еще Школа? Вы хотите сказать, что ваш лесник…

– Да, Игорек. Это один из Охотников. Настоящий охотник на зомби, причем даже старший мобильной группы, по-моему. Живая легенда. Психопат, разумеется, тот еще. Но ты ему понравишься. У тебя очень много общих черт с его покойным командиром. Только не возомни себя Мастером собак и не вздумай целоваться с его овчарками. Псы красивые, ничего не скажешь, но общение с ними чревато протезированием.

– Хорошо. Надо же… Ну и прозвище у мужика. Безумный Мэкс… По-моему, кино такое было… Слушайте, а можно мне с ним небольшое интервью состряпать? Так, для общего развития.

– У тебя, может, и получится. Не знаю, смотри по обстановке. Вот, а дальше вы пойдете по цепочке. Мэкс передаст вас финнам, а те уже разберутся, куда потом. С момента, как приедешь к Мэксу, отзванивай мне каждые два часа. И учти, дело принимает такой оборот, что связь у нас будет, а вот реальной поддержки не жди. Как только выходите за рубеж, мы вас теряем. Рассчитывай только на себя, на свою голову и силы.

– Документы нам финны дадут?

– Не успеют, наверное. Но в Швейцарию вы войдете уже с документами, с хорошим гримом и с нормальной легендой. Все будет о'кей. Главное, не дергайтесь. Этим коридором обычно пользуется наша Безопасность по соглашению с финнами и Интерполом, так что никаких проблем быть не должно.

– Надеюсь… – вздохнул Игорь. Королев с трудом поднялся на ноги. Игорь тоже встал. Королев молча смотрел Игорю в грудь и о чем-то думал.

– Ты понимаешь, как это опасно – в смысле, теперь? – спросил наконец Королев.

– Главная опасность – там, на месте, – глухо ответил Игорь.

– Не думаю, – пробормотал Королев задумчиво.

– Он может оказаться совсем не таким, каким вы его помните. И совсем не таким, каким его воображают аналитики Службы. О чем он говорил с бывшим Папой? Почему он сбежал? Мы ведь можем только догадываться. Что с ним стало за эти годы? И вообще, что из себя представляет человек, который убивает взглядом? Он вообще человек?

– Будем надеяться, что он все еще человек, – сказал Королев, глядя Игорю прямо в глаза. Большие глаза, которые в темноте, казалось, горели холодным огнем. Игорь просто смотрел. И молчал. И ждал чего-то.

– Ты вот что, – выдавил Королев сквозь комок в горле. – Ты, главное, вернись.

– Вы тоже его боитесь, – прошептал Игорь. – Ну… Значит, я не один.

– Ты не один, – улыбнулся Королев. – Ладно, забирай братца, садись в машину, включай мигалку, и чтоб педаль до пола. Прикрытие уже связалось с ментами, они тебя пропустят.

– Нет у меня мигалки, Андрей Николаевич. Это другая машина. Ладно, у приятеля своего одолжу.

– Удачи. – Королев пожал Игорю руку, вышел на тропинку и тяжело потащился в сторону поселка. Ноги он переставлял с таким откровенным усилием, что Игорь только вздохнул и поморщился. Отвернувшись, он посмотрел в ту сторону, где скрывался Вестгейт, и звонко щелкнул языком. В ночной тишине сигнал был отлично слышен, но Вестгейт не отозвался.