Бремя богов

– Я спрашивала твою «классную», – призналась молодая учительница, не прикасаясь к угощению. – Она сказала, что у тебя дома все хорошо, несколько раз «собес» проверял, что жалоб нет, и все идеально. Просто ты глупый и не тянешь программу. Но ведь ты совсем не дурак! У тебя по математике одни пятерки! Да и по тебе видно… В общем, я решила, что они отнеслись к тебе… Ну, поверхностно, для галочки. И попыталась проследить сама.

– Отлично, Ирина Алексеевна, я очень за вас рад, – отпил еще пару глотков паренек. – Вы решили оказать мне покровительство, бескорыстную помощь. У вас светлая душа, чистые помыслы и открытое сердце. Примите мое восхищение. Это я не шучу, это честно. По справедливости я тоже обязан отплатить вам добром. Так что вы пирожные кушайте, кушайте, не стесняйтесь. С моей стороны это есть скромное выражение благодарности. Но что до меня, то я учусь совсем в другом заведении и по другой программе. И там я отличник. А сюда, в вашу школу, меня записали исключительно для того, чтобы я научился общаться с обычными людьми, не из семьи. Знакомиться, дружить, расставаться, правильно поддерживать контакты. Очень важная практика. Так что у меня все хорошо, можете не беспокоиться.

– А как же все то, что случилось там, на чердаке?! – вскинула палец девушка. – Ты так и не сказал, кто эти люди, кто эта девушка, откуда ты о них узнал и почему спас? И как ты вообще это сделал?

– Это часть моей учебы, – пожал плечами Степан. – Находить точки перегиба. Добиваться результата, оставаясь незамеченным. Побеждать невидимкой. Это моя судьба, мой долг, мое предназначение. Ради этого я живу.

– Это просто слова, Золотарев! Ты не ответил ни на один вопрос!

– Учитывая ваши чистые помыслы, Ирина Алексеевна, я исполню ваше желание и расскажу вам чистую правду, – снова прихлебнул кофе паренек и съел второе пирожное. – Я потомственный колдун из тайного братства чародеев. Я должен спасти этот мир от нашествия оборотней. Ну, а пока тренируюсь на «хомячках», – весело подмигнул он. – Сиречь, на тех, кто под руку подвернется. Реальные поединки, пусть даже столь жалкие, всегда полезнее учебных схваток. Постоянные спаринг-партнеры предсказуемы. Поэтому всегда нужны свежие противники со стороны. Не знакомые.

– А-а-а, ты колдун… – сразу потухла взглядом девушка. – Тогда, конечно, все понятно…

– Сразу все? – вскинул брови паренек.

– Не беспокойся, все хорошо, – поджалась недоучившаяся учительница. – Ты только не нервничай, я тебе верю. Ты, конечно, колдун. Хороший, умелый колдун. Я уверена, тебе удастся спасти мир. Ты победишь всех оборотней и станешь правителем Земли. Все хорошо. Хочешь, я провожу тебя домой?

– Спасибо, Ирина Алексеевна, но не стоит, – скривился Степан и одним глотком допил кофе. – Мне еще нужно встретиться со своим психиатром!

Он вскинул руки, щелкнул пальцами – и разлетелся темным облаком бабочек-шоколадниц.

Девушка взвизгнула, шарахнулась назад, вскочила и отбежала на несколько шагов, отмахиваясь руками.

Впрочем, бабочки к ней приставать не стали и быстро скрылись какие в дверь, какие на кухню, а какие в вентиляцию.

Посетители и продавщица за прилавком повернули к Ирине головы, смотря кто с удивлением, кто с жалостью. Никто из присутствующих ничего странного в исчезновении собеседника девушки, похоже, не заметил…

* * *

Серое марево, покрытое множеством разноцветных светлячков, походило на ночное небо – однако звезды, что перемигивались перед внутренним взором воспитанника древнего братства, постоянно перемещались, становились то ярче, то тусклее, иногда разгораясь в маленькие солнышки, а иногда вовсе угасая, сходились и раскатывались, сливались в яркие Млечные пути…

Вот только происходило все это на ткани мироздания, ощутимом исключительно через глубокую медитацию. В реальном же мире, в распускающемся под весенним солнцем парке Победы – радостно щебетали птицы, натужно жужжали первые, сонные шмели, проносились мухи, шелестели ветви берез, широко растекался едковатый аромат свежевскопанных клумб, в которые садовники уже успели высадить тюльпаны, нарциссы и неизменные маргаритки.

– Я должна тебе кофе.

Степан вздрогнул, открыл глаза и убрал руки, раскинутые на спинке парковой скамьи.

– Вы меня преследуете, Ирина Алексеевна?

– Совсем немножко, Золотарев. Не могу так сразу избавиться от привычки за тобой следить, – пухленькая рыжая практикантка, все в том же свитере и джинсах, уселась на скамейку рядом с учеником и поставила на колени матерчатую сумку. – К тому же, я должна тебе кофе. Ну, и еще, наверное, мне нужно извиниться.

– За то, что сочли меня сумасшедшим, который не способен перейти из класса в класс из-за диких тараканов в голове? – криво усмехнулся паренек. – Да пустяки, Ирина Алексеевна! Дело житейское.

– Я ничего подобного не говорила, Степан!

– Но подумали.

– Какая разница, кто о чем думает? – возмутилась девушка. – Важно не то, какие мысли у человека в голове, а то, как он поступает! Тебе, может быть, меня изнасиловать хочется? Я же тебя ни в чем не обвиняю!

– Какие интересные у вас идеи, Ирина Алексеевна! – восхитился паренек. – Вы уверены, что хотите стать именно учительницей? Может, лучше в прокуратуру?

– Судить человека нужно не по словам, а по делам! – не стала отвечать ему практикантка. – И, кстати, о поступках… Что это вчера было? В кафе?

Похоже, девушку привело на новое свидание отнюдь не раскаяние в почти открытом оскорблении, а банальное женское любопытство.

– Иллюзия, – пожал плечами чуть разочарованный Степан.

– М-м-м… – Девушка задумчиво потерла нос, потом открыла сумку и достала термос. – Ты кофе с молоком пьешь или без?

– Какой есть, тот и пью, – не стал привередничать молодой человек.

– У меня со сливками, – открутила колпачок-стаканчик Ирина, налила его почти до краев и протянула ученику: – Золотарев, а чем отличается колдовство от иллюзии?

– Качеством, – принял стаканчик паренек. – Фокусники для своих иллюзий обманывают внимание. Киношники обманывают зрение. Гипнотизеры обманывают чувства. Физики обманывают информационное восприятие. Я умею обманывать восприятие ментальное.

– Физики обманывают?

– Ну да, – пожал плечами паренек, прихлебывая горячий напиток. – Вы ведь знаете, что такое голограмма? На ней нет никаких картинок. Только волновой информационный пакет. Каковой мозг интерпретирует как картинку, неотличимую от реальной. Объемную, четкую, многогранную. Поддающуюся разглядыванию с разных сторон. Но в реальности картинки нет, голая информация. Радужный волновой пакет. В общем, чистый высокотехнологичный обман. Ну, а я умею морочить мозг напрямую… – Паренек допил кофе, провел пальцами левой руки вверх, и прямо из стаканчика выросла густо-зеленая роза с большущим алым бутоном. Степан протянул ее девушке: – Спасибо за кофе!

– Ой, колется! – удивилась девушка, едва только тронув цветок.

– Ваш разум сам достраивает необходимые картинке атрибуты, – пояснил Степан. – В этом и есть главное достоинство правильного, хорошо наведенного морока. Чтобы отличить его от реальности, нужно или перестать в него верить, или иметь активный защитный амулет. Поэтому в церквях или возле древних священных реликвий никакое колдовство обычно не работает.

– Это почему?

– Если голограмму подсветить неправильным светом, информация забивается мусором и мозг перестает ее понимать. Картинка исчезает. Амулеты работают точно так же. Они излучают свою ментальную информацию. Постороннюю. Накладываясь на колдовское воздействие, она превращает четкую картинку в бессмысленные помехи, и… – Золотарев щелкнул пальцами. Роза дрогнула и рассеялась легким дымком.

– Тебя послушать, и колдовство сразу кажется обыденным скучным ремеслом. – Девушка наполнила стаканчик снова. – Даже обидно.

– Любая высокоразвитая технология кажется магией для незнакомых с теорией неофитов. Вы сможете объяснить тайну сотового телефона великому Архимеду или конструкцию электрокара Леонарду да Винчи? Для них обоих эти устройства покажутся самым обычным колдовством. Хотя эти люди точно не дураки.

– Если это так просто, ты можешь научишь колдовать меня? – неожиданно спросила практикантка и скромно потупила взор.