Бремя командира

Я решил не углубляться в семейные дела при всех, но в голове уже начала складываться картина, которая могла объяснить произошедшее. У меня было сильное подозрение, что за продажей этих земель скрывалось нечто большее, чем просто финансовые проблемы.

«Павловичи точно вступили в сговор с Юрьевскими», — не отпускала меня мысль. Я мог бы поклясться, что эта сделка была частью более крупного плана. Слишком уж удачное совпадение. Передача земель, которые приносили стабильный доход, могла быть платой за помощь или союз. Юрьевские, по всей видимости, были одними из ключевых заговорщиков. Но сможем ли мы доказать это здесь, на месте?

Тем временем Кропоткин вернулся к более насущным вопросам. Я понял, что он ничего не знал о том, что скрывается за этой сделкой, и ему нужно было сосредоточиться на нашей задаче — изучить ситуацию с «белой хворью» и выяснить, связана ли она с аномалиями.

— Нам нужно посетить все места, где были замечены следы «белой хвори», — сказал майор, переключая внимание на текущие задачи. — Мы не можем игнорировать эту угрозу, если она действительно существует.

— Но как мы попадём на эти земли, если они сейчас находятся в процессе перерегистрации? — спросил Ногтев, всё ещё размышляя о сложившейся ситуации. — По закону мы обязаны предупредить о проверке. Но как мы согласуем ордер, если не знаем, кто точно владеет территорией на данный момент?

Кропоткин нахмурился.

— Здесь вы правы, — признал он. — Значит, направим уведомление обоим собственникам. Попросим Выборг сделать сразу две бумажки. На Романовых и на Юрьевских.

Так-то оно так, но это займет время. То самое время, которое, быть может, было у нас, но его не было у рабочих. Если это и правда Искажения, то людей нужно оттуда эвакуировать, а затем лечить. И делать это срочно.

Я сжал челюсти. Закон, конечно, нужно уважать. Но мой опыт службы в Ордене говорил о том, что в ситуациях, где есть риск для жизни и здоровья, ждать разрешения необязательно.

— Обещаю, что выбью ордер в кратчайшие сроки, — сказал Кропоткин, вставая со стула, и посмотрел на Берга. — Иван Иванович, нам понадобится ваша помощь здесь, на месте.

Бургомистр кивнул.

— Конечно. Хотя должен предупредить, что их высочества крайне неохотно пускают к себе какие-либо государственные структуры, — осторожно произнёс он. — Без ордера Павловичи даже природоохранную службу неделю мурыжили. Вот, кстати, господа Сийтонены в уклонении не замечены — они, как добросовестные арендаторы, проходят все государственные проверки.

Симо Сийтонен виновато развел руками в стороны.

— Но сейчас мы сами в подвешенном состоянии, господа. Нас в любой момент могут попросить на выход из карьера. Мы-то можем пустить вас на свой участок, но это лишь часть земель князя крови. Ахинкоска вообще не имеет к нам отношения…

На его слова Катерина лишь усмехнулась и снова наклонилась к моему уху:

— Но если земли все еще принадлежат моей семье, можно использовать меня как аргумент, — сказала она с уверенностью. — Я все еще член семьи и имею право посещать наши владения.

Я покачал головой.

— Я не был бы в этом так уверен. Наоборот, лучше вообще никому из них не знать, что ты здесь. Это опасно.

Кропоткин внимательно посмотрел на девушку. Он наверняка получил определенные инструкции от Шереметевой. И главная — защитить Катерину, а не бросать ее на административные баррикады.

Не знаю, был ли он в курсе, что конкретно эти участки принадлежат Павловичам, но сейчас майор и сам понимал, что Катерину лучше было бы не светить лишний раз перед управляющими земель ее семьи.

Лицо Катерины оставалось спокойным, но в ее глазах я видел, как она снова и снова прокручивала в голове всё услышанное. Новость о том, что земли её семьи собираются продать Юрьевским, очевидно, задела её глубже, чем она показывала.

Кропоткин жестом подозвал помощника Берга.

— Нам нужна карта уезда. Желательно подробная.

— Конечно, — кивнул помощник, скрывшись в соседней комнате. Через минуту он вернулся с картой, которую разложил на массивном дубовом столе.

Карта оказалась куда более детализированной, чем я ожидал. Каждый поселок, каждое имение или лес были чётко обозначены, вплоть до мельчайших изгибов рек и дорог, которые змейками вились по скалам.

Кропоткин, потирая подбородок, вгляделся в карту.

— Первым делом, — начал он, — отметим места, где были замечены странности. Вот Рускеала — каменоломни. — Он ткнул пальцем в одну точку на карте. — Деревня у водопадов Ахинкоски — второе место. Здесь тоже видели признаки болезни. — Палец его скользнул чуть южнее. — Белые Мосты и гора Паасонвуори.

Я внимательно следил за тем, как он отмечал эти точки на карте. Никакой закономерности или геометрии. Просто отдельные очаги.

Кропоткин продолжал:

— Рускеала и Ахинкоска находятся на землях князя крови, — сказал он, коротко глянув на Катерину. — Гора Паасонвуори — государственная земля. А вот деревня Белые Мосты…

— Находится на землях баронессы Олимпии фон Таубе, — отозвался Берг. — Сама баронесса уже в летах и местный климат, увы, не переносит. Но в Сердоболе проживает управляющий, которому она доверила вести свои дела в нашем уезде. Господин Тропинин, я давно его знаю.

Кропоткин кивнул Ногтеву:

— Возьми контакты управляющего. Быть может, получится договориться с ним об осмотре территории без лишних формальностей.

— Конечно, ваше благородие, — отозвался лейтенант.

— Но Рускеала выглядит наиболее опасно, — сказал я, всматриваясь в карту. — Если там и правда недавно открылась аномалия, это может иметь далеко идущие последствия.

Кропоткин кивнул.

— Верно. Но, возможно, это всего лишь совпадения, и мы раздуваем дело, не разобравшись. Нужно собрать больше информации. Пока начнем с осмотра карьера и опроса работников. Это можно сделать без ордера, если прибыть в сопровождении арендатора. Если поймем, что дело пахнет керосином, заставим Выборг ускориться.

Симо Сийтонен пригладил растрепавшиеся седые вихры.

— Без проблем, ваше благородие. Скажите, когда — все сделаем.

Я же все это время вспоминал своды законов и регламенты, которыми нас пичкали на лекциях по праву в Спецкорпусе. И, кажется, припомнил одну лазейку.

— Прошу прощения, я могу воспользоваться телефоном? — Улыбнулся я бургомистру.

Берг удивился, но тут же указал на старинный аппарат с диском и деревянной трубкой.

— Разумеется, господин… Николаев?