Бренна земная плоть

Беллами встретился с убийцей быстрее, чем ожидал. Только роли распределились не так, как это рисовалось в его воображении. Убийца напал на Артура, когда тот шел по коридору, соединяющему главную часть дома с кухней и хозяйственными пристройками. А так как в коридоре всегда было темно, бывший боксер не успел даже разглядеть своего врага. Он упал на каменные плиты возле двустворчатой двери, которая отделяла служебные помещения от главной части дома, обагрив своей кровью пол. Свежие пятна крови переходили в сплошной кровавый след, тянувшийся вдоль коридора в сторону чулана. Преступник, видимо, даже не пытался уничтожить оставленные следы. Они были еще влажные, так же как и лужица крови на полу чулана. Поэтому Блекли было нетрудно воспроизвести ход событий. Преступник, вероятно, следовал за Беллами по коридору, ведшему к кухне, или же спрятался за дверью, находившейся в начале коридора. Удар был нанесен каким-то тяжелым предметом, который еще предстояло найти. После этого он, вероятно, схватил свою жертву за ноги, чтобы не испачкать свою одежду кровью, и затащил в чулан.

К сожалению, это было все, что удалось выяснить на данный момент. Миссис Грант, на показания которой рассчитывали больше всего, удалилась в свою комнатушку. Наступило время послеобеденного сна. Найджел был почему-то уверен, что теперь ее не разбудить. Создавалось впечатление, что ее больше огорчила кровь на полу чулана, чем судьба Артура Беллами.

Когда поднялась тревога, Артур был еще жив, и быстро подоспевший врач сказал, что у него имеются шансы выжить.

Блекли, по понятным соображениям, с радостью отправил бы Артура в больницу, но врач категорически запретил это делать, так как транспортировка раненого могла роковым образом повлиять на исход дела. После короткой дискуссии лейтенант был вынужден уступить. Беллами отнесли в его комнату, а перед дверью поставили полицейского со строгим указанием: к больному не пускать никого, кроме врача и самого Блекли. К раненому вызвали также медицинскую сестру.

Пока полицейские обыскивали хозяйственные помещения, соседние пристройки и сам участок, ища орудие, которым был нанесен удар, сам Блекли собрал всех в столовой, чтобы начать допрос. В первую очередь он спросил у собравшихся, не возражает ли кто-либо против обыска их комнат. И добавил, что может получить ордера на обыск, но в таком деле, как это, фактор времени может сыграть решающую роль, а так как гостям, судя по всему, нечего скрывать… ну и так далее.

В этот момент Блекли уже не был похож на того скромного и нерешительного полицейского офицера, который несколько часов назад беседовал с Найджелом в бараке. Но, прежде чем начать допрос, он переговорил с Найджелом.

— Кажется, дело начинает проясняться, — начал Найджел.

— Я тоже так думаю, сэр. Сначала мне казалось, что я допустил большую ошибку, слишком явно продемонстрировав свой интерес к этому завещанию. Но оказалось, что именно это вынудило преступника перейти к решительным действиям — все произошло быстрее, чем я ожидал. Будем надеяться, что Беллами выкарабкается.

— Значит, вы полагаете, что Артур Беллами был одним из двух свидетелей, которые подписывали завещание?

— Именно так, сэр. И если я не ошибаюсь, то Беллами должен знать содержание, а также второго свидетеля. Убийца же похитил завещание, чтобы скрыть мотив убийства…

— Как же он смог достать его из сейфа? — перебил его Найджел.

— Должно быть, знал комбинацию цифр, сэр. А это, в свою очередь, свидетельствует о том, что он принадлежит к самым близким друзьям полковника. Кстати, это подтверждается и всем остальным из того, что нам известно.

— Логично… Правда, эту версию, пожалуй, нетрудно опровергнуть, но все же продолжайте!

— Предположим, что убийца не хочет, чтобы содержание завещания полковника стало известно. Значит, ему нужно убрать двух свидетелей подписания завещания. Один из свидетелей, а именно Беллами, устраняется. Второй свидетель жив, следовательно, он не опасен для убийцы. Из этого следует, что убийца и второй свидетель — одно и то же лицо.

— Не обязательно. Ведь свидетели не всегда упоминаются в завещании. Поэтому если это убийство было совершено ради того, чтобы добраться до денег полковника, то не исключено, что убийца не является свидетелем.

— Тоже верно… Но если убийца сам не является свидетелем, но знает свидетелей — а ведь если это не так, то не было никакого смысла нападать на Беллами, — то второго свидетеля ожидает вскоре участь Беллами, если мы не будем начеку.

— О Боже! Конечно, мы все время должны быть начеку! Хотя не исключено, что этот второй свидетель работает рука об руку с убийцей.

— Это маловероятно, сэр. Люди очень редко поверяют друг другу такие тайны.

— Макбет и его дражайшая супруга, например… А в случаях с эротической подоплекой это совсем не так уж редко. Тут же, кажется, эротика играет не последнюю роль.

По пути в столовую, где он намеревался выслушать гостей Дауэр-Хауз, Блекли думал о страшном смысле этой фразы. Но его простое крестьянское лицо не отражало его мыслей. Никто из гостей не возражал против обыска, и лейтенант поручил его проведение сержанту, уже вернувшемуся из Тавистауна. Затем Блекли вместе с Найджелом и Болтером прошли в маленький кабинет. В дверях столовой остался стоять полицейский, которому было поручено поочередно препровождать гостей Дауэр-Хауз в кабинет на допрос. Одновременно он должен был прислушиваться к разговорам гостей за столом.

Первым попросили войти Старлинга. К этому времени миссис Грант уже показала, что Беллами примерно до половины третьего — времени, когда она отправилась прилечь, — находился возле кухни, а Старлинг начиная с двадцати минут третьего и до момента обнаружения Беллами в чулане разговаривал с Найджелом, и поэтому его не стоило принимать в расчет. Он лишь подтвердил, что ничего не знает о завещании О'Брайена. Его адвоката он тоже не знал.

Потом наступила очередь Люсиллы Траль. Она впорхнула в комнату и уселась на стуле с достоинством королевы. Болтер издал какой-то неопределенный звук. Блекли невольно провел рукой по усам и поправил галстук. Сначала он задал обычные в таких случаях вопросы о возрасте, адресе и так далее, а потом со вздохом приступил к допросу:

— Я уверен, мисс Траль, что вы согласитесь ответить нам на несколько вопросов. Болтер запишет все ваши показания, а позднее вы получите копию с просьбой подписать ее, если найдете, что она соответствует вашим показаниям.

Люсилла кивнула — вновь величественно, как королева.

— В первую очередь, мисс Траль, я хотел бы спросить у вас, не намерены ли вы дополнить ваши показания по поводу завещания О'Брайена, которые дали сегодня утром?

— Дополнить? Как же я могу их дополнить? — несколько высокомерно ответила Люсилла своим холодным, хрипловатым голосом. — Фергус… Извините, О'Брайен никогда не говорил со мной о своем завещании.

— Тогда я поставлю вопрос немного иначе. Есть ли у вас какие-либо основания полагать, что вы упомянуты в этом завещании?

— Это я могу предположить, — ответила она равнодушно.

Блекли немного раздраженно нагнулся чуть вперед:

— В каких отношениях вы были с покойным?

Люсилла покраснела. Потом откинула назад свою красивую голову и, посмотрев на лейтенанта пронизывающим взглядом, ответила:

— Я была его любовницей.

— Хм… э… э… Чудесно! В таком случае, мадам, давайте вернемся к событиям последней ночи. Вы не слышали никаких подозрительных звуков после того, как отправились спать?

— Я сразу же заснула… И потом, какие подозрительные звуки вы имеете в виду?

Найджел загасил в пепельнице свою сигарету и напомнил Блекли:

— Мне кажется, что мисс Траль еще не знает, что полковник был убит.

Люсилла прижала руку ко рту и тяжело задышала. Ее лицо как-то сразу осунулось, а щеки побледнели.

— Убит? — выдавила она. — О Боже ты мой!.. И кто же это сделал?

— Этого мы еще не знаем. Не можете ли вы нам сказать, были ли у него враги?

— Враги? — Люсилла опустила глаза и словно оцепенела. — У такого человека, видимо, всегда есть враги. Но больше я ничего не знаю.