Брешь

— Теперь они стали сильнее, так ведь?

Он кивнул.

Я проглотила металлический привкус страха.

— Итак, я отвечаю за то, чтобы не дать злому демону-бичу убить бог знает сколько невинных людей, и если я не сделаю этого в ближайшее время, они разделятся и станут неудержимыми.

Он снова улыбнулся, но улыбка эта была явно призрачной.

— Я рад, что ты понимаешь.

— Я могла бы справиться с этим лучше, если бы ты смог заглушить мою боль, понимаешь? — сказала я срывающимся голосом. — Ты сказал, что не будешь спрашивать, где у меня болит, но я всё равно скажу. Везде. Не только колено или голова. Я не хочу ощущать эти чувства. Это слишком.

У него даже не хватило такта принять извиняющийся вид.

— Это совершенно другой вид боевой раны. Я не могу стереть такую боль, Лила. В любом случае тебе это не пойдёт на пользу.

Я снова откинулась на спинку дивана.

— Тогда тебе лучше подлатать меня, чтобы я снова смогла выбраться из той пропасти.

Не то, чтобы мне не терпелось исчезнуть. Я хотела лишь миг покоя, которым обеспечило бы меня исцеление Рафаэля. Просто на какое-то время мне нужно было, чтобы весь мир катился к чёртовой матери.

— Ну, это я могу сделать, — пробормотал он и погрузил меня в тяжесть сна без сновидений. 

ГЛАВА 11

Проснувшись в понедельник, я впервые испытала благодарность за то, что мне нужно идти в школу. Выходные были долгие — бесплодные патрули, прерываемые только часами, которые я проводила в одиночестве в своей комнате, плача в подушку, чтобы Диана не услышала. Джим решил остаться Стражем и до сих пор выполнял приказы. Как и Малачи. Уравновешенно, как я и ожидала. С холодностью, что ранило сильнее, чем я могла бы себе представить. Пожарные обнаружили в подвале этого гнезда Мазикинов два обгоревших до неузнаваемости тела. Полиция вела расследование. Они подозревали, что этот дом был притоном наркоманов. Я прекрасно знала, что это не так, но мы прочесали весь район и ничего не нашли, так что теперь мы вернулись на исходную позицию.

Мне отчаянно нужно было отвлечься. А может быть, и немного вздремнуть.

Потом я вспомнила, что у меня было два урока с Малачи. По крайней мере, Генри согласился подвезти его до школы по утрам, так что мне не пришлось ехать с ним в машине. Я не была уверена, что хрупкие стежки, удерживающие меня вместе, выдержат, если он будет так близко ко мне.

Раннее утреннее солнце отражалось от фонарных столбов, окон и ветровых стёкол, ослепляя меня, когда я въехала на школьную стоянку задолго до начала занятий. Я стояла у своей машины, которая была одной из немногих на стоянке, желая, чтобы моя голова перестала стучать, и моля, не встретиться с...

Тиган припарковала свой маленький чёрный "БМВ" рядом с моей машиной и вышла, держа в руках два стакана с кофе. Она протянула мне стакан.

— Я не знаю, какой ты предпочитаешь, поэтому держи чёрный.

Я взяла стакан и зажала его в руках, наслаждаясь теплом в холодное утро.

— Спасибо.

— Пойдём или посидим в моей машине?

По правде говоря, мне не хотелось находиться с ней в замкнутом пространстве, но когда я увидела въезжающий на парковку серый седан, за рулем которого сидел Генри, а рядом с ним Малачи, я практически нырнула на пассажирское сиденье её машины.

— Ладно, — сказала она, усаживаясь на водительское сиденье. — Как прошли выходные?

Я сделала глоток кофе и позволила ему обжечь моё горло.

— Нормально. Но ты пригласила меня сюда не для того, чтобы поговорить о моих выходных.

Она моргнула.

— А ты никогда не страдаешь хернёй, сразу к делу, да?

— У меня никогда не было на это времени.

Как и не было желания оберегать её чувства.

— Ну, если так, то... фиолетовый оттенок твоей рубашки совпадает с кругами под твоими глазами, — прокомментировала Тиган.

— Думаю, ты тоже не станешь обманывать меня. В последнее время я почти не сплю.

— Из-за Нади?

— Нет.

Тоска по Наде была как хроническая боль внутри меня, особенно в такие моменты, как этот, потому что Тиган пыталась быть дружелюбной, но она не могла заменить мне подругу, которую я потеряла. Но не это не давало мне спать по ночам.

Тиган пристально прожигала меня своими серо-голубыми глазами.

— Лила, ты в порядке? Я имею в виду, я думала, что так и есть, но потом... что произошло в субботу?

Я закрыла глаза, жалея, что была настолько разбита, что не могла придумать достойную легенду для прикрытия.

— Я... от запаха на кухне меня начало тошнить, и я вышла подышать свежим воздухом. На меня напали. Какой-то парень. У меня не было с собой бумажника. Поэтому он... избил меня и оставил там.

Глаза Тиган стали огромными и блестящими, наполнившись праведным гневом.

— Тебя ограбили? Ты написала мне, чтобы я передала Малачи твою просьбу, и даже не упомянула об этом? — её маленький кулачок ударил по рулю, отчего гудок издал пронзительный вопль. — Это был один из тех бездомных? Ты сможешь указать на него из группы?

Я потерла виски, чувствуя, что голова вот-вот расколется.

— Притормози, Тиган. Я не... всё в порядке. Давай закроем тему? У меня всё хорошо, да и сама виновата, что бродила там одна. Так мне и надо.

Она поёрзала на сиденье и постучала длинными ногтями по нижнему краю руля.

— Ты... ты же не замешана в чём-то противозаконном, верно?

Я покачала головой, но не смогла посмотреть на неё.

— Ты же не принимаешь наркотики или ещё какую дурь, так ведь? — прошептала она

— Что? Ты спятила? Надя рассказывала тебе хоть что-нибудь обо мне?

Она откинулась на спинку сиденья.

— Всё нормально, прости, — её лицо было очень бледным. Вид у неё был такой, словно она вот-вот упадёт в обморок. — Надя говорила мне, что ты считаешь наркотики глупостью и всё такое, но я подумала, может быть, когда она умерла... неважно, — она прикусила нижнюю губу. — Я... ходила вчера на её могилу.

Я откинулась на спинку сиденья. Я не была там со дня похорон, но это прозвучало бы бессердечно для любого, кто не знает, через что я прошла, чтобы убедиться, что с Надей всё в порядке.

— Я ненавидела тебя, — выпалила Тиган, и тут же выпрямилась, испугавшись звука собственного голоса. Она прочистила голо. — Я всё ещё немного ненавижу тебя.

И снова я поймала себя на том, что жалею о совете психотерапевта Тиган — привязаться ко мне. Я наклонилась вперёд, и все её грубые замечания за последний год пронеслись у меня в голове.

— Ты принесла мне кофе, чтобы рассказать об этом? Я никогда ничего тебе не сделала. За исключением, что также тебя ненавидела, но вызвано это было тем, что ты вела себя по отношению ко мне, как сука.