Британия

– Удача – штука непростая, парни. Пора испытать ее еще раз.

Когда остальные потянулись за новыми монетами, Фортун взял пухлой рукой кости, поднес к свету и принялся внимательно разглядывать, перекатывая на ладони, чтобы проверить вес и баланс. Улыбка Макрона погасла.

– Что-то не так, Фортун?

– Нет, вовсе нет. Я просто любуюсь костями. Великолепный набор, если мне будет позволено сказать. Наверное, стоил немало. Где вы их достали?

– В Сирии.

– А, Сирия… – Фортун с умным видом кивнул: – Разумеется.

– В каком смысле? – подозрительно прищурившись, поинтересовался Макрон.

– Это объясняет их качество, господин командир.

Фортун вернул кости на стол, подождал, когда все сделают ставки, поставил монету на шестерку и откинулся на спинку стула. Катон почувствовал его подозрения, но считал, что они совершенно необоснованы. Макрон не принадлежал к числу игроков, которые мухлевали; он предпочитал честное удовольствие возможности выиграть и потом испытывать вину за обман.

Катон, надеясь на нечет, вновь поставил на семерку. И снова кости с громким стуком покатились по столу, прежде чем показать очередной результат.

– Два! Кастор и Поллукс! [4] Будь проклята моя удача…

Игра продолжалась в сопровождении молчания в предвкушении результата, громких криков и возбужденных реплик; каждый игрок по очереди бросал кости в нескольких раундах. Катон видел, что одни бормочут молитвы, другие закрывали глаза, а их губы беззвучно шевелились; третьи же, не раздумывая, быстро встряхивали кувшин и высыпали из него кости. Но никакие ухищрения не помогали – удача не желала отворачиваться от Макрона и Фортуна, перед которыми неуклонно росла горка монет, в то время как у остальных они так же неуклонно таяли. Услышав сигнал трубы, означавший смену караула, Катон решил, что пришла кора заканчивать игру.

4

Кастор и Поллукс (греч. Полидевк) Диоскуры – буквально: «отроки Зевса» – в древнегреческой мифологии близнецы, дети Леды. Участники похода аргонавтов и Калидонской охоты.

– Последний раунд, господа, – объявил он. – Завтра нас ждет трудный день.

Остальные закивали и приготовились сделать последнюю ставку. Катон опустил глаза и обнаружил, что перед ним лежит всего восемь монет. Изобразив спокойствие и прекрасное расположение духа – насколько это было возможно, – он подтолкнул их к кругу, помеченному цифрой «десять».

– Кто не рискует, тот ничего не выигрывает.

Последние ставки были сделаны, и Макрон передал ему кувшин с костями:

– Эта честь выпадает вам, господин префект.

Катон взял кувшин, благодарно кивнул и поднял его вверх:

– Удачи всем вам.

Потом он сильно его встряхнул, кости застучали с пронзительным звуком. Катон шевельнул запястьем и высыпал их на стол, где они подпрыгнули высоко в воздух, еще раз и, наконец, остановились. Возникла короткая пауза, и тут Фортун с возмущением громко фыркнул:

– Десять! И это называется удача… – Он надул щеки и покачал головой: – Впрочем, неважно. Я неплохо поиграл. Великолепно, господин префект. Замечательный бросок.

Катон испытал легкое раздражение от его неприкрытой лести.

– В этой игре не требуется умение. Здесь все зависит от удачи.

– В таком случае как вы объясните то, что одни выигрывают больше других, господин префект? – нахмурившись, спросил Макрон.

– Так устроена жизнь, Макрон, – ответил Катон терпеливо. – Это просто жизнь.

– Как скажете. – Макрон отсчитал несколько монет и подтолкнул маленькую кучку к Катону: – Похоже, вы лишь отыгрались.

– Вот-вот, как я и сказал. Выиграть здесь нельзя.

Он высыпал монеты в кошель, который Траксис достал из его сундучка и принес, остальные тоже собрали свои деньги.

– Наш вечер подошел к концу. Я благодарю вас за компанию. Мы прекрасно провели время.

Офицеры принялись бормотать благодарности, кто-то внятно, а кто-то не слишком; ножки табуретов заскрежетали по полу из плитняка, гости вставали и направлялись к двери, выходившей в небольшой дворик перед штабом. Макрон остался сидеть, осторожно поглаживая кожу вокруг повязки.

– Беспокоит?

Ветеран фыркнул:

– Просто иногда страшно чешется.

– Ну, скоро все пройдет.

Макрон посмотрел на него с мрачным выражением на лице.

– Достаточно долго… Долго, потому что я вынужден сидеть тут на заднице и наблюдать за тем, как ты поведешь мою когорту в сражение.

– Не всю когорту. Я решил оставить тебе два отряда легионеров, чтобы укрепить гарнизон. И десять всадников из «Кровавых воронов». Они понадобятся тебе для патрулирования и связи.

– Это справедливо. Спасибо. И береги себя, друг мой.

– Со мной все будет хорошо. Мне пора научиться самому о себе заботиться, – легко ответил Катон.

– Ты уже много лет это делаешь и не нуждаешься во мне. По правде говоря, все как раз наоборот – мне необходимо находиться в гуще событий. Никак не могу смириться с тем, что я все пропущу.

– Будут и другие кампании, Макрон.

– Я знаю. – Ветеран немного помолчал. – Я хочу, чтобы вы кое-что для меня сделали, господин префект.

– Выкладывай.

Макрон убрал кости в коробку и протянул ее Катону:

– Возьми их с собой.

– Почему? – удивленно спросил Катон. – Зачем?

– На удачу. Когда я их покупал, мне сказали, что они счастливые. Ты же и сам видел, как мне везло сегодня во время игры. Они помогли. И теперь будут помогать тебе.

– Макрон, я…

– Просто возьми их, пожалуйста. Я буду спокойнее, зная, что они у тебя.

Катон колебался, пока не увидел беспокойство на лице друга; тогда он улыбнулся и кивнул:

– Спасибо. Я буду их беречь. Получишь свои кости назад, когда я вернусь.

– Хорошо. – Макрон взял костыль и с трудом поднялся на ноги. – Увидимся утром, господин префект. Спокойной ночи.

Макрон дохромал до двери и закрыл ее за собой, оставив Катона одного в тускнеющем свете огня и двух камышовых факелов, которые продолжали гореть. Он посмотрел на коробочку у себя в руке, потом сжал ее в кулаке и медленно направился в свои комнаты, подумав, что, как бы он ни отрицал власть судьбы, в предстоящие дни ему не помешает удача.

Глава 5