Бродячее сокровище

— А где… всё? — растерянно спросила Кристина.

Полностью одевшись, обувшись, сунув пистолет на привычное место и с приятностью ощущая бедром его надежную тяжесть, Мазур преспокойно ответил:

— Все там, где и надлежит. Не беспокойся, бриллианты я достал. Все до одного, ровно столько, сколько их было по рассказам нашего дорогого герра Хольца.

— Но… где же?

— На берегу, — простецки щурясь, сказал Мазур. — Если хочешь пойдем, мы трое, и заберем.

На ее лице отразилось даже не облегчение, а смесь разнообразнейших чувств, в которых она и сама, надо полагать, не могла сейчас разобраться:

— Но почему…

— Потому что наш Джонни парень тертый и особого доверия к человечеству не питает, — усмехнулся Хольц, опустив автомат и глядя на Мазура с несомненным уважением. — Вот он и побоялся, что камушки у него возьмут, а самого на борт не пустят… А, Джонни?

Кристина вспыхнула, надвигаясь на Мазура:

— Да-а? Получается, ты подозревал меня… меня…

— Как ты прекрасна в гневе, звезда моя… — сказал Мазур, ухмыляясь во весь рот. — Тебя я ни в чем таком и не подозревал, как тебе только в голову пришло? Но разве здесь только мы с тобой… и наш достойный капитан? — поторопился он добавить, видя, что рядом встал Гальего.

Хольц уперся в него злым взглядом:

— Это что, в мой огород камешек?

— Да что вы, майн либер! — пожал плечами Мазур.

— Не валяйте дурака! Вы ведь меня имели в виду?

— Ну, а если и так, Хольц? — устало спросил Мазур. — Вы что, мне отец родной? В таких играх держи ухо востро, вы это сами талдычили все время…

Капитан Гальего степенно сказал, попыхивая гнутой трубочкой:

— Сеньор, уверяю вас, что при любой попытке… э-э, устроить на борту моего корабля дисгармонию я реагировал бы немедленно.

— Я нимало не сомневался в вашем благородстве, сеньор капитан, — заверил Мазур, отвесив изысканный поклон. — Но береженого бог бережет… Итак, друзья мои, не отправиться ли нам с песнями и триумфальными плясками за сокровищем? Оно совсем близко, честное слово, с полкилометра пройти…

— Ну, хорошо, — сказал Хольц, сердито поджимая губы. Оглянулся на невозмутимого капитана: — Надеюсь, сеньор Гальего, вы столь же немедленно и эффективно отреагируете, если наш Джонни вернется из леса один?

— Будьте уверены, — лаконично ответил капитан, окутанный приятным дымком дорогого табака.

— Я тоже самого лучшего мнения о вас, Хольц… — фыркнул Мазур. — Я вас тоже полагаю честнейшим и порядочнейшим партнером… Ну что, пойдемте?

Индейцы проворно перекинули на берег сходни, первым по ним сошел, прямо-таки сбежал Хольц, следом переправился Мазур, протянул руку Кристине.

Кристина взирала на него восторженно и преданно. Если она играла в осуществление какого-то неведомого замысла, то была гениальной актрисой, по которой плачет Нобелевская… ах, нет, актерам ведь не дают нобелевок…

— Как там было? — спросила она прямо-таки зачарованно.

— Пустяки, — сказал Мазур. — Разве что слонялась парочка призраков в лохмотьях мундиров, и один, кстати, пожаловался, что скотина Хольц давным-давно одолжил у него двадцать марок, да так и не отдал, прохвост…

Неприязненно косясь на него Хольц фыркнул:

— Чирикайте, чирикайте… Черт с вами. Как-нибудь перетерплю, все равно скоро разойдемся…

Мазур все время держал его в поле зрения — хотя понимал, что немец-перец-колбаса, если и задумал что-то скверное, ни за что не попытается пальнуть в спину, пока не ощутит в руках бриллианты. И все равно, следовало быть готовым ко всему — до тех пор, пока они не окажутся на континенте…

Когда они добрались до места, Мазур присел на корточки, уголком глаза постоянно фиксируя немца, готовый при необходимости взмыть отпущенной пружиной и нанести удар (да и Кристину он не обделял профессиональным вниманием), заслонил спиной свежую захоронку, сначала вытащил из переплетения корней футляр с микропленкой и быстро засунул его во внутренний карман пиджака. Потом, уже не таясь, извлек оба мешочка и повернулся к спутникам:

— Великий миг, друзья. Зазвучали невидимые фанфары, вступили трубы и барабаны, кладоискатели делят добычу… Есть предложение: к чему возиться с аптечными весами, скрупулезно подсчитывая караты? К чему эта мелочность, когда речь идет о сеньорите из старинного рода и бывшем офицере военного флота? В каждом мешочке — по четырнадцать штук, они примерно одинаковые, так что держите.

Шагнул вперед и положил по мешочку в подставленные ладони. Постоял, покачиваясь с пятки на носок, откровенно ухмыляясь, громко сказал Кристине:

— Что-то я смотрю, ты не торопишься усладить глаза алмазным блеском? И правильно. Присмотрись внимательнее к нашему милому герру Хольцу. Его честная, открытая физиономия вовсе не озарена здоровой алчностью, как следовало бы думать. Скорее ему скучно и тоскливо. Сорок лет человек лелеял мечту, а теперь она вдруг исполнилась… и что дальше-то? А, Хольц?

Немец поднял глаза от горсти сверкающих прозрачных камешков у себя в ладони. Его автомат болтался на плече, а лицо и в самом деле не блистало что-то алчностью и триумфом. Оно казалось постаревшим в одночасье, усталым, скучным…

— Вообще-то вы не правы, Джонни, — ответил Хольц ровным голосом. — Мечта заключалась не в том, чтобы найти камни, а в том, чтобы после этого пожить как следует. И она еще не претворена в жизнь. Конечно, ситуация и в самом деле несколько… прозаична. Но какое тут к черту разочарование? Просто-напросто я сорок лет карабкался, лез, обламывал ногти, ходил по лезвию, лез… и вот добрался. Потребуется какое-то время, чтобы привыкнуть к новому положению дел…

— Неплохо изложено, — сказал Мазур. — Ну, а все же? Счастливее стали? А ты, прелесть моя? Каково чувствовать себя невестой с приданым в миллион долларов?

Кристина, повертев меж пальцами освобожденный от бумажки бриллиант, ответила ему чуточку растерянным взглядом:

— Ощущения в самом деле… сложные. Столько сил, трудов и опасностей… а потом ты буднично достал мешочки…

Хольц поинтересовался, катая камушки в горсти:

— Джонни, если вы так наплевательски к этому относитесь, может, откажетесь от своих процентов?

— Э, нет, — сказал Мазур, вовремя вспомнив о своей роли. — Ни черта подобного, альтруиста нашли… Просто я с самого начала относился к этому предприятию не как к сияющей мечте, а как к вертящемуся колесу рулетки: выиграю — отлично, нет — что ж, не сложилось… Прячьте камушки, миллионеры, и пойдемте побыстрее на судно. Нечего нам тут делать, право слово…

Еще договаривая, он плавно переместился вправо и разоружил Хольца моментальным, неуловимым движением. Еще до того, как немец успел осознать происшедшее, отсоединил магазин, выщелкнул патрон из ствола, отправил его к собратьям, перебросил магазин хозяину: