Бродяга

Нельсон был без сознания, когда доктор начал обследовать его. Парень с девушкой завернули его в старое одеяло, лежавшее в багажнике их автомобиля. Удар мотоцикла был сильным, но пришелся только на правую заднюю лапку пса. Большая часть его тела не пострадала, а вот лапка была сильно повреждена — кости раздроблены, мышцы разорваны. Дугл внимательно осмотрел лапку, а молодые люди с тревогой наблюдали за ним. Его рентген-аппарат не работал, но, осмотрев собаку, он и без спецтехники мог сказать, что нужно делать. Он сообщил им, что жизнь собачки можно спасти, но придется ампутировать ему лапку.

Глава 21

Нельсон проснулся от резкой боли. Он ничего не мог понять. Вид странного ветеринара и молодых людей, стоявших над ним, привели его в замешательство. Само это место, запах которого он никогда раньше не ощущал, обеспокоило его, хотя запах химикатов навеял воспоминания о другой ветеринарной клинике, в которой он оказался несколько лет назад. Но это замешательство длилось недолго, поскольку сильная боль в ране поразила его нервную систему. Он потянулся к ветеринару, намереваясь укусить его. Дугл удивился, что пес проснулся, и убрал свою руку ото рта молодой собаки. Он взял шприц и ввел обезболивающее в ягодицу собаки. Нельсон снова заснул.

Парень с девушкой что-то обсуждали во время операции Нельсона, а потом сказали, что должны ехать на свадьбу их брата в Висконсин, которая состоится через три дня. По приезде в Мэдисон они позвонили, чтобы узнать, выжил ли Нельсон после операции.

Дугл с двумя ассистентами сделал операцию Нельсону довольно быстро. Через сорок пять минут после того, как они вошли в операционную, Нельсона вынесли оттуда с ампутированной лапой, полностью вымытого и перебинтованного.

Маленький песик не заметил отсутствия лапки, действие анестезирующего средства ослабевало, и сознание возвращалось к нему. Он был нашпигован лекарствами и в любом случае не хотел вставать. Нельсон втянул воздух. Где Люси? Ее запаха он не ощущал нигде. В комнате находились еще три собаки и кот — все в удобных клетках. Все спали. Он чувствовал запах дезинфицирующего средства, отличающего все ветеринарные клиники. Неподалеку за столом работал санитар. Нельсон тихо заскулил, и санитар по имени Хуан, парень, который не так давно приехал из Мексики, поднял глаза. Он подошел, открыл клетку и осторожно погладил маленькую собачку. Нельсон нежно лизнул его руки. Санитар взял маленькую миску с водой, протянул ее Нельсону, и тот с трудом сделал несколько глотков. Затем санитар поставил в клетку блюдце с мягким собачьим кормом. Нельсон понюхал его, запах был не таким приятным, как у еды, которую он находил в мусорном контейнере возле ресторана. Позже он так проголодался, что принимал ее, когда парень кормил его с рук.

День прошел как в тумане. Большую часть времени Нельсон спал. Дверь периодически открывалась, и он просыпался в надежде, что это Люси вошла в комнату. Он выдавил слабый звук, когда оказалось, что это всего лишь медсестра. Возможно, если бы он залаял, Люси поняла бы, что он здесь. Но у него не было сил залаять снова. Он не заметил, что остался без лапки, и удивился, когда под ним в клетке растеклась теплая лужа. Медсестра быстро все убрала.

Когда Нельсон проснулся на следующее утро, то заскулил от сильнейшей боли. В месте, где когда-то была его лапка, он чувствовал приглушенную, но резкую боль. Дежурная медсестра, молодая женщина по имени Сюзи, поспешила к нему и дала обезболивающее. Нельсон так проголодался, что с жадностью проглотил принесенную ею еду и выпил всю воду.

Со временем Нельсон очень полюбил и Хуана, и Сюзи. Дугл Эванс приложил все усилия, чтобы найти в свое маленькое учреждение настоящих любителей животных, о его пациентах-животных заботились на самом высоком уровне, и он гордился собой за это. На следующий день после операции Нельсон страстно желал увидеть Люси. Он оглядывал клетки других животных, надеясь увидеть, что она ждет в одной из них. Но когда он вдыхал воздух, то понимал, что ее нет. Их жизни так переплелись за эти месяцы, что поначалу ее отсутствие было более ощутимо, чем факт потери лапки.

Когда шок после аварии и действие обезболивающего прошли и Нельсон пошел на поправку, он почувствовал, что чего-то не хватает. В первый раз, когда он попытался встать и встряхнуться, как обычно это делал, он неожиданно упал. Это было невероятно странное чувство. Хуан наблюдал, как маленький пес пытается подняться и падает на настил.

Он вынул его из клетки и присел поиграть с ним, затем поддержал песика, чтобы тот смог подняться.

Нельсон все равно падал. Когда Хуан поддерживал его, пес вопросительно смотрел на санитара, поднимал хвостик вверх и слабо вилял им. Хуан лишь улыбался. А пес падал снова.

Он потерял Кэти, потерял Тэтчера, потерял Люси, но никогда их не забывал. Их запахи навсегда остались в его памяти и всплывали в самые неожиданные моменты, иногда их вызывали другие запахи и эмоции. Когда он представлял их себе, то всегда сожалел, что не может найти настоящего источника этих запахов. Но в водовороте событий жизнь отвлекала его от этих видений с их запахами, и на некоторое время пес забывал о своих потерях. Поначалу их запахи часто возвращались к нему, но шли годы, и четкость воображаемых запахов становилась тусклее и тусклее, а со временем от них остались скорее намеки, чем сами запахи, которые помнил Нельсон.

Потеря лапки не была похожа на предыдущие потери. Она так ограничивала все его действия, так изматывала каждое его движение в первый месяц, проведенный в ветлечебнице Дугла Эванса. Поначалу Нельсон был настолько сбит с толку событиями предыдущих нескольких дней, что его жизнь казалась ему нереальной. Когда действие обезболивающего прекратилось и ветеринар уменьшил дозу других лекарств, тупая боль на месте, где когда-то была его лапка, переросла в более сильное напряжение, которое осталось с маленьким псом навсегда. Каждый день и час Нельсон осознавал потерю своей конечности.

Многие годы Нельсон был предоставлен самому себе, и до этого, пока жил с Кэти, он всегда был активным псом, живо реагирующим на все происходящее. Внезапная неспособность свободно передвигаться парализовала жизнь маленькой собачки. Сначала Нельсон чувствовал себя глубоко подавленным. Он стал смирным и покорным, почти все время лежал, мало ел и пил. И только мысли о Люси отвлекали его и удерживали от полнейшей депрессии. Как только где-то открывалась дверь, Нельсон поднимал голову, навострял уши, словно кого-то ожидал. Хуану, который видел это, захотелось узнать, кем были его хозяева.

Каждый день ветеринар доставал Нельсона из клетки и по часу пытался помочь ему снова научиться ходить, по крайней мере хотя бы держать равновесие на трех лапках.

Дугл был занятым человеком и знал, что никто не заплатит ему за время, проведенное с этим пациентом. Но пока его небольшая клиника прилично зарабатывает, обеспечивая его и его семью, каждому животному, попавшему в эти стены, будет предоставлено соответствующее лечение и полное выздоровление, насколько это возможно. Ветеринар знал, что в итоге собака должна сама решить, будет ли она двигаться без одной конечности. Он и раньше видел ослабленных животных, и независимо от того, что он сделал, как врач, у одних животных было желание выжить любой ценой, а другие в какой-то момент теряли волю к жизни. В первые дни после операции ветврач не мог понять, к какой из этих категорий относится Нельсон.

Ветеринар и его работники всячески старались помочь Нельсону реабилитироваться, но тот лишь больше расстраивался от того, что теперь не может ходить. Несмотря на временное безразличие, причина, по которой Нельсон хотел научиться ходить, была довольно проста: если он сможет ходить, он сможет найти Люси, ведь она нуждается в его заботе; ей нужна защита от койота. Если бы он мог ходить, он нашел бы любовь своей жизни.В его собачьем сердце желание свободно передвигаться на своих трех лапах превратилось в твердое и непоколебимое решение.