Броненосцы типа «Екатерина II»

Один из матросов, работая на юте, сквозь прозрачную воду увидел, что один из гребных винтов, медленно вращаясь, не имеет одной лопасти. Матрос немедленно доложил об этом.

Созданная комиссия, опросив почти весь экипаж, установила, что однажды, в середине июля, многие услышали небольшой удар в районе кормы. Оказалось, что именно тогда при ударе лопасти о бревно, видимо, появилась трещина у ступицы винта. Надломленная лопасть потом при работе на малом ходу (на большом это, наверняка, бы заметили) отвалилась. Но удивительным было то, что машина в течение более чем двух месяцев работала равномерно, и «Екатерина II» легко держала свое место в строю. Броненосец затем вернули в Севастополь. Через несколько дней на рейд прибыла и эскадра.

До 1 сентября все корабли простояли в Севастополе. 22 августа их посетил бывший командир Черноморского флота и портов вице-адмирал А. А. Пещуров — один из организаторов воссоздания флота. А 29 августа в Николаев для празднования 100-летия закладки города ушли «Память Меркурия», «Кубанец», «Казарский» и «Капитан Сакен». На пароходе «Эриклик» туда же прибыл и управляющий Морским министерством адмирал Н. М. Чихачев.

Праздник города совпадал с тезоименитством императора Александра III, что делало проходящие там торжества более пышными. Во время праздника в Николаевском Адмиралтействе в торжественной обстановке на воду спустили корпус четвертого черноморского броненосца «Двенадцать Апостолов».

В Севастополе броненосцы простояли до середины сентября. 15-го вышли в море для обучения вновь прибывших кочегаров «Екатерина II» и «Чесма». На следующий день оба корабля пришли в Ялту, затем в Новороссийск. Из Новороссийска «Чесма» ушла в Севастополь, а «Екатерина II» с «Кубанцем» прошла вдоль всего кавказского побережья и, дойдя до Батума, вернулась обратно. Весь переход проходил в дождливую и туманную погоду. На юге началась осень.

Собрав всю эскадру, командир 24 сентября произвел экзамены по специальности для нижних чинов. Результаты оказались хорошими. Отмечалось только то, «… что большой помехой в деле обучения специалистов является незначительный процент (17 %) грамотных в их среде». Затем на эскадре провели тренировки по опусканию и подъему противоторпедных сетей и отражению минных атак. На учении все иллюминаторы закрывались, выключалось палубное освещение, и корабли как бы растворялись в темной южной ночи.

Затем по команде ночь пронизывали лучи прожекторов, вырывая из темноты нападавшие на корабли минные катера «противника», и по ним «стреляли» все малокалиберные орудия броненосцев.

После ночных учений командир отряда произвел смотр кораблей. 24 сентября адмирал «смотрел» «Память Меркурия» и «Капитан Сакен», 25 — «Синоп», 27 — «Чесму», 28 — «Екатерину II» и 29 — «Казарский» с миноносцами. Тогда же, 29 сентября, «Синоп», стоявший в ремонте, вышел на ходовые испытания, которые показали хорошие результаты. Опасность разрыва труб устранили, и «Синоп» 30 сентября окончил кампанию. 2 октября вывели из кампании всю эскадру. Броненосцы перешли в Корабельную бухту, а «Синоп» стал против адмиралтейства РОПиТ. Слева от него на мертвые якоря стали «Чесма» и «Екатерина II».

Уже тогда Корабельная бухта для стоянки трех кораблей оказалась тесной, и им приходилось зимовать оторванными от берега, что было нежелательно — сильно изнашивались вспомогательные котлы и механизмы. Положение осложнялось еще и тем, что в скором времени к ним должны присоединиться броненосцы «Двенадцать Апостолов» и строившийся в Николаеве «Георгий Победоносец», стоявший на стапеле РОПиТ (в его корпус к тому времени набрали около 1400 т металла).

Руководству Севастопольского порта пришлось готовить для броненосной эскадры более обширную Южную бухту, установив в ней надежные мертвые якоря и палы.

В кампанию 1890 г. выяснилось, что на броненосцах стальные мачты высотой с клотиком 36 м с их артиллерийскими марсами имели слабый рангоут. Кроме того, ванты по тревогам приходилось убирать, что заметно ослабляло их крепление, и мачта весом в 16 т могла быть легко сбита в бою или же просто рухнуть во время шторма. По указанию МТК мачты укоротили и опустили марсовые площадки.

На «Чесме» и «Синопе» это сделали сразу после окончания кампании, на «Екатерине II» — зимой 1890–1891 гг. Кроме того, командиры кораблей просили снять и стрелы у мачт, считая их бесполезными, так как каждый катер или шлюпка имели свои балки. Но в МТК это не утвердили. Командование кораблей предполагало также установить на защитных колпаках 305-мм орудий «башенки» для командиров орудий для большего удобства наведения орудий и установить бортовые ставни, по образцу ставень на «Екатерине II», для минных аппаратов, яблочные шарниры которых постоянно пропускали воду.

Плавания показали, что много беспокойства доставляла уборка адмиралтейских якорей. Особенно тяжело во время даже небольшого волнения на них закладывались снасти за кат и фиш. Лучшими для кораблей командиры считали якоря системы Мартина.

Но в МТК отвергли это предложение, классические адмиралтейские якоря с их распростертыми деревянными штоками считались тогда образцом надежности, даже при столь сложной работе с ними.

Весь октябрь от броненосцев к берегу постоянно ходили катера и шлюпки. Они свозили корабельное имущество, такелаж, снаряды и заряды. В конце месяца в казармы съехала и команда.

Черноморский флот вступил в зимний резерв.

Итоги плавания Практической эскадры в кампанию 1890 г.

14. «Боевые силы Черноморского флота можно признать достаточными»

В 1890 г. Практическая эскадра провела в плаваниях четыре месяца. С вступлением кораблей в вооруженный резерв готовность флота к отражению нападения и к бою резко снижалась. Это хорошо понимали в Главном Морском штабе. 24 декабря 1890 г. на флот пришел приказ, согласно которому в виде «опыта» на два года для эскадры составили следующую программу плавания. Ежегодно четыре месяца эскадра находилась в кампании, совершая интенсивные плавания и проводя боевые учения. Оставшиеся же восемь месяцев корабли находились в вооруженном резерве с трехдневной готовностью к выходу в море. Этих дней вполне хватало, чтобы узнать о намерении английского Средиземноморского флота пройти Дарданеллы и Босфор.

Во время нахождения в резерве на кораблях оставляли боезапас, а команда сокращалась на 30 % (до этого оставляли только вахту). В плавательный ценз — основной показатель прохождения службы морского офицера в то время — зачислялся только один день из шести.

Подготовка к кампании заметно сокращалась. В 1891 г. ее начали раньше обычного — 18 мая. Эскадру теперь возглавил старший флагман Черноморского флота вице-адмирал Новиков, сменивший О. К. Кремера, ушедшего в отставку по выслуге лет. На «Екатерину II» прибыл новый командир капитан I ранга М. Реунов. Кампанию начали три броненосца, канлод- ка «Терец» и шесть миноносцев.

22 мая корабли сопровождали отдыхавшую на юге императрицу Марию Федоровну. Она на вновь прибывшем из Франции крейсере «Адмирал Корнилов» отправилась из Севастополя в Ялту.

После почетного конвоирования началась будничная работа. С 4 июня для пробы машин в море несколько раз выходил «Синоп». Сама же эскадра последующие три недели стояла на якорях на Севастопольском рейде. 7 июня вернувшаяся из Ялты императрица посетила флагманский «Синоп», подарив тем самым команде один праздничный день.

Спустя неделю эскадра ушла в крейсерство вдоль побережья. Севастопольский рейд опустел.

В море провели очередные испытания машин. Самым быстроходным вновь оказался «Синоп», он имел скорость 14,3 уз, «Екатерина II» развила 14,25 уз, а «Чесма» достигла только 13 уз. На сопровождавшем их миноносце «Батум» во время плавания приступили к пробному отоплению котлов нефтью, и он, неестественно сильно дымя, заметно выделялся из стремительной колонны миноносцев.

21 июня эскадра бросила якорь у Тендровской косы — здесь теперь долгое время будет основной полигон флота. Штаб посчитал, что это место являлось более удобным для рейдовых учений, чем Севастопольская бухта.