Броненосцы типа «Екатерина II»

Согласно этому по Морскому ведомству издали приказ за № 178 от 1 августа 1907 г., в котором говорилось, что «Государь Император в 3-й день июля сего года, Высочайше повелел соизволить исключить из списков судов флота, по совершенной непригодности к дальнейшей службе сданные к порту эскадренные броненосцы „Екатерина И“ и „Чесма“.»

С этого дня первые черноморские броненосцы были вычеркнуты из списков боевых судов флота.

По существовавшим тогда правилам со всех «исключенных» кораблей силами рабочих портов снимали «боевое вооружение» и расформировывали затем команды, а сами корпуса с механизмами хранили до «особого распоряжения».

После разоружения «Екатерину II» планировали превратить в школу машинистов, а «Чесму» переделать под плавучую тюрьму, так как события 1905 года прибавили большое количество осужденных. Правда, МГШ потребовал от порта содержать котлы и механизмы в полной исправности для дальнейшего использования этих кораблей для военных «надобностей».

Первая комиссия от Севастопольского порта посетила оба корабля 5 октября 1907 г. Она отметила, «что на кораблях все пушки в наличии. Боевой комплект 12- дюймовых орудий очень мал, около 50 снарядов на ствол, а в 6-дюймовых снарядов нет, так как они уже переданы на другие суда.»

Планировавшуюся ранее передачу 305-мм орудий Севастопольской крепости члены комиссии признали нецелесообразной, «так как они не обладают теми баллистическими качествами, потребными сейчас».

И действительно, предельная дальность их стрельбы на штатных станках при угле возвышения в 15° равнялась всего 51 кабельтову (ок. 9,4 км). Для того времени, когда на Обуховском заводе приступили к изготовлению новых 305-мм орудий в 50 калибров длины, такая дальность стрельбы была весьма малой. Не устраивал артиллеристов Севастопольской крепости и вес снаряда в 810 фунтов (367,4 кг), его боевой заряд пироксилина в 38 фунтов (17,2 кг). Все это при медленном заряжании, отсутствии оптических прицелов (применялись лишь механические, векторные) и равной стоимости установки их на берегу по сравнению с новыми орудиями сводило на нет все доводы в пользу этих устаревших стволов. Более того, для установки их башен требовалось построить в земле кирпичное сооружение, равное по высоте трехэтажному зданию.

В отношении четырнадцати 152-мм орудий выводы комиссии были другими. Размещение их на береговых батареях крепости считалось весьма целесообразным, так как в то время на вооружении еще находились более старые 152-мм крепостные орудия.

Комиссия предложила увеличить дальность стрельбы с 32 каб., переделав станки под больший угол возвышения и установив оптические прицелы. Это позволило бы увеличить скорострельность до 1 выстрела в минуту, что отвечало всем требованиям крепостной артиллерии. «Желательно их принять на бастионы», — говорилось в решении комиссии.

В итоге в течение 1907 г. всю артиллерию с обоих броненосцев сняли, передав стволы для хранения в арсенал как запасные для двух оставшихся в строю броненосцев «Синоп» и «Георгий Победоносец».

Через две недели, 20 октября 1907 г., вторая комиссия вновь осмотрела «Екатерину II». «Ввиду того, что „Екатерина П“ вот уже два года не плавает и ремонтов на ней не было, то она в настоящее время нуждается в мелком ремонте. С нее надо снять все 12-дюймовые башни и привести в порядок котлы. На ней можно разместить 600 учеников и 200 человек команды», — говорилось в решении этой комиссии.

Тем не менее ни «Чесму», ни «Екатерину II» по плану МГШ не использовали. Видимо, опять не хватало средств, и корабли продолжали стоять в гавани без команд. Лишь непродолжительное время на «Чесме» размещали Управление плавучих средств Севастопольского порта, ведавшее всеми катерами, шлюпками, кранами, понтонами, необходимыми для повседневных нужд порта.

С января 1908 г. броненосцы начали постепенно разбирать. В течение последующих трех лет с них сняли броню, отправив ее на переплавку на Обуховский завод. Части плит еще пришлось «послужить». Их отправили на защиту береговых батарей. Демонтировали установки под 305-мм орудия, разобрали большую часть внутренних переборок, сняли котлы и машины, а также все вспомогательные механизмы. Стоявшие в одной из отдаленных бухт, броненосцы превратились в трудноузнаваемые остовы с высокими бортами, покрытыми ржавчиной, и зиявшими в них многочисленными дырами от броневых болтов.

Оба корпуса МГШ решил продать. Первоначально назначенные на осень 1911 г. торги не состоялись. Будущие хозяева побоялись во время осенних штормов буксировать корпуса к месту разделки. А условия продажи обязывали покупателей вывести их из Севастопольской гавани в месячный срок. По каким-то неизвестным причинам не смогли продать «Екатерину II» и «Чесму» и весной 1912 г., хотя за них предлагали 250 000 рублей.

Затем на Черноморский флот пришел приказ морского министра И. К. Григоровича от 9 апреля 1912 г., в котором говорилось, что бывшие балтийские башенные фрегаты «Адмирал Спиридов» и «Адмирал Чичагов» переименовывались в «исключенное судно № 1» и «исключенное судно № 2», а «Екатерина П» и «Чесма» соответственно в «исключенное судно № 3» и «исключенное судно № 4».

Дальнейшая судьба «Екатерины II» полностью не ясна. Видимо, корпус «исключенного судна № 3» продали еще до 1914 г. и его увели из Севастополя.

Служба «Чесмы» с переименованием не окончилась. По предложению ГУКиС «исключенное судно № 4» ни продавать, ни разбирать не стали. Некоторое время «Чесма» простояла в Севастополе, в районе Черной речки, а летом 1912 г. ее вновь поставили к заводской стенке. Корабль начали готовить к тщательно засекреченному эксперименту по выбору оптимальной системы бронирования для спущенных на воду в Петербурге дредноутов типа «Севастополь».

«Чесма» — «исключенное судно № 4» — после обстрела с линейного корабля «Иоанн Златоуст».

Повреждения боевой рубки, спроектированной для линейных кораблей типа «Севастополь».

В кормовой части старого броненосца между 55 и 71 шпангоутами по правому борту установили отсек, подобный части корпуса с броней строившихся дредноутов. Строители полностью скопировали все детали корпуса, включая броневые палубы и крепления за поясной броней. В борт как бы «врезали» плутонг с двумя орудиями противоминной артиллерии, а на верхней палубе установили копию боевой рубки в натуральную величину. Так что броневая защита этого «фрагмента» балтийских дредноутов полностью совпадала с прототипами.

После окончания всех работ «исключенное судно № 4» отбуксировали к Тендровской косе, установили на якоря на глубине 9,5 м и наполнением воды придали крен в 7°.

Это позволяло снаряду, выпущенному с небольшой дистанции, встречаться с броней под гораздо большим углом, соответствующим большой дальности.

На расстоянии всего 750 м от «Чесмы» стал на якорь линейный корабль «Иоанн Златоуст» и начал расстрел опытного отсека.

Стрельба велась уменьшенными зарядами. Это позволяло в момент встречи снаряда с броней иметь такую же скорость, какую он имел бы, преодолев 80–90 кабельтовых (15–16,5 км), что соответствовало боевой дистанции в то время. В диаметральной плоскости от «Чесмы» в 10 кабельтовых (1852 м) на якоре стоял минный заградитель «Прут». С него велось наблюдение и фотографирование.

В первую очередь с «Иоанна Златоуста» сделали несколько залпов по верхней палубе, по 254-мм броне боевой рубки и нижнего 229-мм пояса, а затем и по броне верхнего 125-мм пояса, защищавшего каземат 120-мм орудий.

Столь дорогостоящие опыты оправдали себя. Оказалось, что бронирование дредноутов типа «Севастополь» было весьма слабым. Так по расчетам даже 305мм фугасный снаряд с дистанции 65 кабельтовых (ок. 12,1 км) при угле встречи с плитой 60° пробивал поясную броню и взрывался в отсеке.