Бронированные жилеты. Точку ставит пуля. Жалость унижает ментов

— Опять же — смотря кому?!

— Начальнику!

— Вот и позвони. Вон телефон… — Он показал на автомат. Водитель не знал, как поступить.

Опер есть опер, но и эта девица, если ей верить, была под защитой, поскольку так с ним базарила. Лимичик боялся сделать что–то не так в этой сложной непривычной для него ситуации.

— Двушка–то есть? — Водитель пошарил в кармане. — А–то вот. Держи…

ИГУМНОВ

В кабинет Игумнова заглянул майор, остававшийся вместо дежурного:

— Там тебе сообщение по «02» с уличного автомата… — Он подал записку.

Игумнов быстро взглянул на подпись: «Ксения».

— Машина есть?

— Найду.

Его помощница оказалась задержана патрулем МУРа в центре, на Пушкинской, просила срочно вмешаться. Водитель ближайшего территориального отделения милиции должен был привезти ее к себе в дежурку.

— Я погнал.

Игумнов приехал быстро.

Чужое отделение показалось ему не по–современному просторным, но запущенным. Доставленных не было, даром, что оно располагалось в самом Центре.

На скамье доставленных Игумнов увидел только священника.

Молодой упитанный мужик в рясе, с убранным под шляпу пучком, увидел Игумнова, встал.

— Два слова наедине… — Священник был изрядно поддат. — У меня просьба. Позвоните по этому телефону, — он сунул Игумнову оторванный от газеты клочок бумаги с цифрами. — Пусть они приедут. Очень важно.

Тайна пьяного клирика была шита белыми нитками.

Телефон наверняка принадлежал кому–то из сотрудников аппарата госбезопасности.

— Сделаете?

— Постараюсь.

Игумнов поднялся на второй этаж.

Ксения оказалась в кабинете зама по паспортной работе, в этот вечер он оставался ответственным. Увидев Игумнова, она поднялась, достала сигарету.

— Я выйду, покурю?

— Конечно, конечно… — кивнул паспортист.

Он не знал, что с ней делать.

Задержавшие ее муровцы так и не появились и не звонили, возможно, не знали, куда ее увезли. На Пушкинской долго еще не утихала кутерьма: пьяный прапор с

пистолетом гонялся за хулиганами — его искали по темным проходным дворам.

— Та сторона улицы, говоря по–правде, не наша. Мы ее не обслуживаем… — прзнался паспеортист. Игумнов его прекрасно понял:

— Пустячок, а приятно…

Оба сразу нашли общий язык.

— Если муровцы позвонят, информации не давай, — предупредил Игумнов. — Я с ними сам свяжусь.

— Ноу проблем!

Уезжать сразу — было неудобно: не позволял этикет.

Пару минут посвятили обсуждению предстоящего Съезда.

— Сейчас бы мороз трескучий, чтобы на улице никого…

— Или дождь с камнепадом… Да! Вот еще. Там священник… — Игумной выложил на стол бумажку с номером. — Должно быть, это телефон резидента.

— Я звонил. Опер сказал, пусть сидит. Попа этого сегодня трижды уже забирали по разным отделениям. Надоело ездить за ним.

— Ну, будь!

— Давай.

С Ксенией разговор повели в машине.

— Почему они к тебе подошли? — Они работали в спарке несколько лет. В разное время между ними были разные отношения. В том числе и весьма близкие.

— Сама удивляюсь, Игумнов! Может они меня хотели? Один точно извращенец!

— Ты одна была? — Игумнов поправил уходящуий под мышку ремень спецкабуры. — Вспомни.

— С Римкой. Она минут пять как от меня отлетела… — Ксения не стала рассказывать о Волоке и его компании. Это были ее личные дела.

Игумнов продолжал расспрашивать:

— Может, они ходили за вами. Вы долго болтались?..

— Только приехали. Точнее нас подвезли… — пришлось рассказать, хотя бы в общих чертах. — Солидные мужики… Одного я и раньше знала. Он из Управления культуры. Так что опера не могли за мной долго ходить…

— Непонятно. Может кто–то заказал тебя? — Игумнов блеснул металлическими блатными фиксами.

Ксения пожала плечами.

Он подбросил ее к метро «Пушкинская».

— Чао!..

Она выпорхнула из машины, подержала дверь. К ней вернулось настроение.

— Слушай, Игумнов. Я все забываю спросить. Ты где свои верхние зубы потерял? Болел?

Игумнов покривился:

— Выплюнул.

— Да ладно — «выплюнул»! Не хочешь — не говори!

Она надвинула ниже на глаза мужскую шляпу.

Свежее лицо, белозубая улыбка, экстравагантная шляпа — на Ксению снова обращали внимание.

— Завтра рабочий день. — Игумнов простился с ней за руку. — Помнишь?

— Неужели нет? — Она нагнулась, чмокнула Игумнова в щеку. — Общий сбор. Встреча первой партии гостей. Потом личное время.

— Потом ты едешь к своим друзьям. Расспрашиваешь про кафе, которое держат кавказцы. Оно в Центре. В районе Арбата. Хозяин — по имени Сергей. У него телохранители Муса и Эдик…

— Ты даешь, Игумнов! Это ведь задание для целого подразделения!

— Одна справишься. Скажи, что хочешь там посидеть. «Кавказский колорит» и все прочее… Тебе покажут.

Глава вторая.

ЗАМЕСТИТЕЛЬ МИНИСТРА ЖЕРНАКОВ, ГЕНЕРАЛ СКУБИЛИН

Замминистра Жернаков позвонил снова.

— На месте, Василий?

— Как учили…

— Расслабляться нам сейчас ни на минуту нельзя.

— Я понимаю, Борис Иванович, — Скубилин смиренно вздохнул.

— На любую провокацию пойдут, Василий…

Замминистра что–то проведал, звонил не случайно.

Так и оказалось.

— Телега на тебя пришла, Вася…

" Вот оно что!..»

Скубилин знал, как в таких случаях реагировать. Поджал губу:

— Я ничему не удивлюсь, Борис Иванович! У нас ведь кто больше старается, того и хотят утопить. Взять вот вас…

Жернаков слабо запротестовал.

— И не возражайте, Борис Иванович. Ведь, кроме вас, в министерстве никто из начальства не работает и работать не может. Все это знают! Нормальный юрист, не вечерник и не заочник, вы в руководстве такой один. Остальные либо бывшие вояки, либо пожарники… Ведь правда?

Жернаков вздохнул:

— Я тоже об этом думаю. Но что делать?

Скубилин поинтересовался как бы между прочим: