Бросок Большого Брата (Секс-ловушка для Папы Карло)

«Если мальчик любит мыло

И зубной порошок»,

Значит, «ломка» так скрутила,

Что совсем нехорошо.

«Газель» с надписью «милиция» на борту, пожалуй, больше ничем не отличалась от множества других микроавтобусов, деловито снующих по забитым машинами улицам Петербурга. Она время от времени сигналила, распугивая зазевавшихся пешеходов, но упорно двигалась по заранее намеченному маршруту. И если в известном анекдоте ночным кошмаром автомобилиста считается увидеть блондинку в военной форме за рулем «Газели» с правосторонним рулем, то милицейский автобусик имел нормальное управление и вел его на вид вполне приличный шофер, видимо, еще недавно дышавший нежным воздухом кавказских гор.

— Хорошее дело кунилингусом не назовут, — философски заметил Абакумыч — здоровенный коротко стриженый бугай, которому откровенно не хватало места на двойном пассажирском переднем сидении. У Абакумыча было плохое настроение из-за того, что ему пришлось нарядиться в форму сотрудника вневедомственной охраны. Это само по себе было западло, к тому же форма была ему явно мала и грозила лопнуть по швам под напором могучего торса.

— Прэ чем тут это — то, о чем ты сказал? — Аваз, один из бригадиров Старого Бесо, не смог выговорить слово кунилингус, и от этого еще больше «полез в бутылку». — Я дажэ слова такого нэ знаю!

— Может, слова и не знаешь, а сам только что говорил, что галушку целовал, — продолжил подначивать «джигита» Абакумыч. — А ведь это, Каха, не по понятиям, за такие вещи в тюрьме тебя и опустить могут, верно я говорю, Микола?

— А як же? Могуть, ясно дило, — согласился с товарищем Микола.

Так же, как и Абакумыч, он считал себя представителем украинской диаспоры в Питере. Хотя с «ридной и незалежной мамкой» его связывали только любовь к горилке и салу, а также транзитный канал поставки молдавского гашиша поездом через украинские области в Петербург.

— Слюшай, я русскэй язык плохо знаю, — огрызнулся Аваз, чувствуя себя вполне уверенно — моральная поддержка сидевшего за рулем Гиви и двух других грузинских боевиков, развалившихся на пассажирских сидениях, была ему обеспечена.

— Ага, наверное, до сих пор не можешь понять, почему Настя — это дэвушка, а нэнастя — плохой погода, — передразнил Каху Абакумыч и заржал.

— У мэна дэвушка новый, ее Гала зовут, — продолжал терпеливо отвечать на обидную предъяву Каха. — А ласково я ее Галушкой зову. Потому и сказал, что уже тры дня Галушку свою нэ цэловал.

— Мне-то не гони, по тебе за версту видно, что ты под юбку нырял и мохнатый сейф вылизывал, — Абакумыч был явно доволен тем, что ему удалось рассердить «джигита».

— Да я тэбе за такые слова! — взревел Каха и схватился за спрятанный под белым халатом ствол.

— Остынь, Каха, остынь, то Абакумыч шуткует, — здоровенный Микола, тоже переодетый в форму вневедомственной охраны, заблокировал руки горячего грузинского парня.

— За такие шутки у нас в Кахэтии горло рэжут, — еще не успевший остыть горец начал вырываться из стального захвата, правда, скорее для проформы, чем на самом деле. — Я его в прошлый раз не зарэзал, теперь точно зарэжу!

— А что в прошлый раз Абакумыч отмочил? — Микола постарался скрыть улыбку, в предвкушении истории о том, как его приятель в очередной раз «развел» доверчивого горца.

— Он мине посоветовал, чтобы от дэвушка нэ заразиться, аралный контрацэптив в аптэка купыть, — стал жаловаться Аваз. — Я прышол в аптэка, а слово эта забил. Мнэ, говорю, штуку, который в рот вставляют дэвушке, чтобы нэ заразиться. Так мнэ потом вся аптэка смэялас. Обидно, да-а-а!

Тут Микола уже не выдержал и заржал вместе с Абакумычем так, что подвеска «Газели» затряслась, словно жир во время исполнения танца живота.

— Ты бы еще вместо презервативов напаличники купил, — ржущий Микола снова сжал Аваза в стальных объятиях, чтобы тот перестал ерепениться.

— Ладно, харэ веселиться, приехали! — сообщил Абакумыч, когда «Газель» подъехала к воротам, ведущим во двор НИИ «Сельхозбиопрепарат». — Всем собраться, действуем по плану.

С этими словами он выгрузился из машины и направился на контрольно-пропускной пункт, стараясь не «светиться» лицом перед установленной на стене видеокамерой. Боец на посту «купился» на трюк с милицейской машиной и формой и без вопросов открыл дверь КПП.

Абакумыч строго следовал инструкциям — Старый Бесо дал указание провести операцию бескровно, чтобы не поднимать лишнего шума. Абакумыч двумя мастерскими ударами вырубил постового, достал из нагрудного кармана шприц и сделал охраннику укол. Потом он занял место поверженного стража порядка за пультом охраны и нажал кнопку, открывающую ворота. Милицейская «Газель» немедленно заехала во двор института — первая фаза операции прошла успешно.

— Гиви остается в машине, — Микола решил повторить «для тупых» заранее полученные инструкции. — Вы трое идете со мной, — обратился он к Авазу и его подручным боевикам.

Аваз и двое бандитов, облаченные, так же как и он, в белые лабораторные халаты, надели болтавшиеся у них на груди респираторы и прикрыли их белыми марлевыми повязками. Завершением маскировочного гардероба стали защитные очки и белые колпаки. Преобразившись в лабораторных специалистов, они выгрузились из «Газели» и направились к малоприметной двери, через которую можно было проникнуть в институт, минуя охраняемый главный вход.

«Лаборанты» и сопровождавший их «милиционер» без проблем поднялись по черной лестнице на третий этаж, где располагалась лаборатория профессора Клопина. По пути они никого не встретили, в коридорах третьего этажа было пустынно — как-никак выходной. Четверка бандитов направилась к лабораторному спецбоксу, вход в который охраняли двое в штатском. Завидя «лаборантов» охранники оторвались от игры на мобильных телефонах, приподнялись со стульев, один из них начал набирать чей-то номер.

— Не беспокойтесь, коллеги, лаборанты должны проверить температурный режим помещения, — произнес Микола заученную фразу.

— Предъявите карты доступа, — обратился к «лаборантам» один из охранников и поднял со стола сканирующий прибор наподобие тех, что используют контролеры общественного транспорта.

Выполняя его указание, «лаборанты» полезли в карманы, но вместо карт извлекли из них аэрозольные баллончики и прыснули нервнопаралитическим газом в лицо охранникам, а Микола выхватил из кармана респиратор и закрыл им свое лицо. Охранники едва успели схватиться за рукоятки пистолетов в кобурах скрытого ношения, как повалились на пол.

Аваз достал карту доступа, приложил ее к считывающему устройству дверного замка, и герметичная дверь спецбокса отползла в сторону. Зайдя внутрь, боевики сразу обнаружили то, что искали, — на лабораторных столах в углу лежало два ящика: один размером с человеческий гроб, другой поменьше, напоминавший дорожный чемодан коммивояжера. Аваз протянул руку ко второму чемодану и жестом приказал своим подручным взять «гроб». Те подхватили его с решительностью и энтузиазмом, но тут же уронили на пол, чуть не отдавив ногу Малхазу.