Брут. Убийца-идеалист

129

Переписка Брута и Цицерона. Письмо XIII.

130

Впоследствии Октавий в аналогичных обстоятельствах будет опираться на своего лучшего друга Агриппу, которому для верности отдаст в жены свою дочь, а затем — на своего пасынка Тиберия, будущего императора.

131

Если, конечно, встреча между ними действительно имела место. По мнению большинства античных историков, а также современников, Гай Панса скончался в ночь с 23 на 24 апреля 43 г., то есть до прибытия Октавия в Болонью.

132

На полуострове Галлиполи.

133

Врача Брута.

134

Переписка Брута с Цицероном. Письмо XV от 16 мая 43 г.

135

В декабре 63 г. состоялось заседание сената, на котором Цицерон расправился с Катилиной и его сторонниками.

136

Иными словами, не вступая с ним в вооруженную борьбу. Тога, в отличие от военной формы, служила римским гражданам символом мирной жизни.

137

Переписка Брута с Цицероном. Письмо XVI.

138

Многие античные историки сочинили для Порции кончину в духе героической трагедии. Узнав о смерти Брута, она якобы покончила с собой, наглотавшись горящих углей из очага. Однако нам представляется несомненным, что Порция умерла в июне 43 г. и, скорее всего, естественной смертью. Об этом свидетельствуют и соболезнующие письма, адресованные Бруту, и все его дальнейшее поведение. (Когда умерла Порция, точно неизвестно. Ясно только, что она покончила с собой, проглотив горящий уголь. Вероятнее всего, это случилось еще при жизни Брута. — Прим. науч. ред.)

139

По случаю смерти дочери Цицерона Туллии, случившейся в феврале 45 г.

140

Переписка Цицерона с Брутом. Письмо XVIII.

141

Переписка Цицерона с Брутом. Письмо XIX от июня 43 г.

142

То есть 1 июля 43 г. Переписка Брута с Цицероном. Письмо XX.

143

Переписка Цицерона с Брутом. Письмо XXIII.

144

Переписка Брута с Цицероном. Письмо XXIV.

145

25 июля 43 г.

146

Переписка Цицерона с Брутом. Письмо XXV от 27 июля 43 г.

147

Они состоялись 19 августа 43 г.

148

Если мы вспомним о том, какой жестокой домашней тирании впоследствии, став Августом, он подвергал своих близких, нам будет позволено серьезно усомниться в искренности современников, превозносивших его милосердие. Не исключено, что все разговоры о «милосердии Августа» были не более чем удачной находкой имперской пропаганды.

149

Точных сведений о количестве жертв проскрипций 43 г. не сохранилось. В зависимости от больших или меньших симпатий к Августу античные историки указывают разные числа — от трех сотен до нескольких тысяч. Но тот факт, что это было время разгула жестокости и насилия, не подлежит сомнению.

150

В один из дней Антоний, ведя подсчет отрубленным головам, воскликнул: «Постойте-ка! А этого человека я не знаю!» На что его жена Фульвия невозмутимо ответила: «Зато я его знаю». Это оказался ее сосед, с которым она о чем-то повздорила...

151

Следует упомянуть, что предварительно они побывали в доме Антония, где, по рассказам, мстительная Фульвия не отказала себе в удовольствии многократно проткнуть иглой язык мертвого Цицерона, столь досаждавший ей и обоим ее мужьям. Фульвия, надо отдать ей должное, беззаветно любила Клодия, а затем питала самые пылкие чувства к Антонию. Вместе с тем не стоит забывать, что тогдашние нравы в принципе отличались жестокостью, да и сами римлянки им соответствовали. Так, вдова Квинта Туллия Цицерона (брат оратора и его племянник были казнены спустя несколько дней после гибели Марка Туллия) отомстила Филологу страшной местью. Несчастного предателя, в свою очередь, выданного другими рабами, умертвили, постепенно отрубая от его тела член за членом, а Помпония не только наблюдала за истязанием, но и требовала, чтобы Филолог поедал отрубленные части собственного тела.

152

7 декабря 43 г.

153

Вспомним, что после бегства Антония Цицерон обрушил свой гнев на его супругу. Фульвия едва не лишилась всего, чем владела, если бы не Аттик, который согласился выступить ее финансовым и юридическим гарантом.

154

После битвы при Филиппах, узнав среди пленных Квинта Гортензия, Антоний, разумеется, приказал казнить его на могиле своего брата.

155

Если верить античным историкам, для подсчета смертных приговоров, вынесенных Брутом, хватило бы пальцев одной руки — явление по тем временам настолько редкое, что оно не могло не вызвать изумления современников. Некоторые из них даже поспешили возложить ответственность за казнь Феодота на Кассия, а за казнь Гая Антония — на Квинта Гортензия, который якобы не смог сдержаться, узнав о гибели Цицерона.

156

Иную трактовку этих событий дает Дион Кассий. Он пишет, что римляне взяли Ксант приступом, и тогда отцы семейств перебили жен и детей. Пленных затем для острастки казнили, а мирных жителей изгнали вон, запретив им селиться в других городах. Действительно, подобные суровые меры довольно часто практиковались в те времена, однако они слишком явно противоречат всему, что мы знаем о Бруте. Дион, ярый апологет принципата, не любил тираноборцев так же горячо, как искренне восторгался Августом. Возможно, этим объясняется тот факт, что он, не соглашаясь с Аппианом, Плутархом и другими античными историками, все же счел нужным привести этот рассказ, в котором, кстати, противоречит сам себе, описывая скорбь Брута перед ужасами войны.

157

И снова Дион Кассий дает собственную трактовку этого эпизода. По его словам, вначале Брут заставил пленных женщин встать под городскими воротами, чтобы разжалобить родных. Когда это не помогло, некоторых из них он продал в рабство. Снова никакого эффекта. И вот тогда он решил отпустить остальных без выкупа и милосердием сумел добиться того, что оказалось недостижимым угрозой силы. Но, зная характер Брута, гораздо логичнее предположить, что решение об освобождении пленниц он принял сразу, как нечто само собой разумеющееся.

158

Но, разумеется, не возраст, как утверждает ряд историков. Вряд ли можно согласиться, что 42-летний Кассий претендовал на роль достопочтенного старца.

159

Напомним читателю, что римляне называли императором военачальника, возглавляющего действующую армию.

160

Греческая фраза построена на непереводимой игре слов, ибо слово «kunos» (собака) является корнем слова «киник». Иными словами, философ-киник по определению ведет себя, как собака. Возможно также, и Брут вспомнил Гомера, поскольку процитированному Фавонием монологу Нестора в книге предшествует реплика Ахилла: «Вон с моих глаз, бурдюк с вином! Вон, пес, прикинувшийся человеком!»