Брутальная Падме, или Новая судьба королевы
Шрифт:
***
(Комната отдыха. Где-то, когда-то)
— Оби, пожурить хотел тебя я, — зеленое недоразумение, похожее на старую макаку, добродушно взирало на старого знакомого Джорджа. Однако, если приглядеться, то можно было увидеть, как в глубине глаз существа укрылась усталость и грусть. Миг и тень из его взгляда ушла, существо собралось и стало напоминать буддийского монаха, созерцающего текущий мимо Ганг и улыбающегося солнечному лучу, прыгающему по волнам на нём.
Оно выглядело абсолютно безобидно и даже никчемно. Будто насмешка над властью и могуществом. Лишь собранный и осторожный взгляд Оби-Вана говорил, не всё то, чем кажется — этим является. Джордж до этого не раз видел существо в видениях. Правда оно редко, что-то
Но впервые Джордж видел зелёнокожего карлика в четком видении с переводом. И ощущения от этого были сильно другими. Джордж в своих прошлых видениях не раз видел, как это существо играло в усталость, но впервые ему показалось, что нынче это не маска, а реальные ощущения карлика.
— Магистр Йода, чем я огорчил своего покровителя, в этот тяжёлый час для нас всех? — Оби-Ван с вниманием смотрел на странное существо, которое Джордж считал, кем-то очень важным в среде одаренных. Из-за чего и придумал ранее ему образ их лидера.
— Двумя вещами. Надо было зачем, настолько чистить свидетелей жестко? Пусть даже и в нынешние трудные времена. Техник Силы достаточно, чтобы поправить умы им, было. И второе, Королевой. Не достаточно хорошо подчистил хвосты ты, раз уж выбрал такой вариант, — странное существо удивительно похоже с шуткой Джорджа в его картине, формулировало фразы. Джордж не мог понять, то ли это действительно так, то ли Сила адаптирует перевод к его ожиданиям.
— Дом был покрыт защитной сетью из Силы, выполненной одним из отщепенцев Ордена, я неожиданно был раскрыт и вынужден был прорываться силой. Скрыть такое с помощью ментальных техник было нереально, увы. Но в чем же, магистр, вы недовольны в плане королевы? Она умерла сама, я в этом вовсе не участвовал. Конечно, моя воля подвела её к нужному уязвимому состоянию разума, но лишь, чтобы легче было изменить её мысли и повлиять на неё ментально. Изначально у меня не было намерений к такому приводить итогу. Но она слишком увлеклась секретностью и была уже в очень плохом состоянии, так что вместо наложенного смирения от участи Энакина и их отношений, со «знанием» — их ребенок умер, она скончалась сама, — Оби-Ван слегка нахмурился.
— Умелый если одаренный будет, докопается до правды в дройде, он. «Унёс мальчугана, похожий на одаренного», пфф, — Йода фыркнул с тенью недовольства.
— Не много тех, кто докопается, но и не мало их, — он пытливо взглянул на Оби-Вана.
— Простите, магистр, я торопился. Мальчик был слаб, я опоздал к родам, требовалось быстро замести следы и тайно унести ребенка, а тут еще неожиданный бой с парой охранников. К тому же, чтобы начать действительно глубоко копать, нужно знать, где надо рыть, — Оби-Ван спокойно и с уверенностью смотрел на Йоду.
Долгий и проникновенный взгляд маленького существа, невзирая на общее добродушие его уродливого лица, вызывал легкую дрожь у Джорджа, незримо стоящего в стороне. Казалось, в любой миг он может смять опасного Оби-Вана, как фантик от конфеты, лишь легким мановением маленькой руки.
— Правду говоришь ты. Запомни на будущее, мелочей нет в таком. Любит очень Сила, через мелочи никчемные, одергивать, возомнивших себя игроками, а не фигурами. Любит она, да, — Йода откинулся в креслице. Замолчавший карлик, казалось, на несколько секунд выпал из реальности. Джорджу даже показалось, что он говорил не столько о собеседнике, но и о себе самом. Но мгновение слабости ушло и Йода продолжил:
— Прикрыл я помарку твою, дройд не важен более, — Йода снова замолк, слегка прикрыв веки и Джордж подумал, что зелёнокожий карлик сейчас задремлет. Но нет, разговор продолжился.
— Видел недавно, Энакина я, с помощью Силы. Согласен ли ты, что его реакции в нужных рамках?
— Да, магистр, я внимательно отслеживаю изменения, насколько это вообще возможно, при сильно нынче ослабевших связях между учеником и учителем. Всё в рамках, — почтительно ответил Оби-Ван, — вы были прозорливы,
что посоветовали не учить Энакина некоторым техникам и создать у него определенные заблуждения на их счёт.— Однако вижу сомнение в тебе и боли тень, — магистр вгляделся в лицо мужчины, — потерь мы понесли немало за годы все прошедшие. Неужто эта так сильна, что прочих затмевает?
— Нет. Вы правы учитель. Хотя момент в схватке был, когда мне стало жаль его. Возможно дело в связи нашей через Силу и его боль, я принял за свою. Но он предал нас, даже хуже, теперь он инструмент ситха, против нас.
— Инструмент, да, теперь его он. Ты думаешь мы заигрались?
— … не удалось мне должным образом выучить его, потому последующее, лишь игра тем что оказалось у нас на руках. К тому же, ситх нас перериграл. Причем используя уязвимости, заложенные в «избранного» нами же.
— Верно. Сейчас у нас нет вариантов лучше — хуже. Из худших выбор вариантов получили мы.
— Но если сможет ситх его исправить? Мне неприятно признавать, но более способный учитель, из него может выковать меч, который устрашит многих и лишь на пользу ситху послужит.
— Может. Скажу тебе я более того, он — сильнее. Хитрее, опытней тебя. Может у него и получится то, не получилось у тебя, которое.
Йода вдруг непривычно для себя жестко улыбнулся и закончил:
— Возможность небольшая есть, но время упущено, полагаю я. И ты ситха лишил, нынешним Энакином, сколько-либо серьёзных шансов на это. Теперь в нём будет сидеть эта боль до конца, когда бы он не настал. Ситх сам бы понял это, если бы преодолеть соблазн, что ты… мы ему подкинули. Да и самомнение своё не думаю, что сможет преодолеть, особенно теперь — тактически победив нас всех. А значит, — это еще больше усугубит его неспособность оценить здраво сие.
— Не чувствовал я присутствие ситха. Уходя от умирающего в ярости, боли и страхе ученика клянущего меня, до последнего сомневался я в вашем видении.
— Вот так бывает, все играют. Но не все осознают, играют их, когда. А он настолько интриговать привык, что не убил тебя — уж больно ты живой удобный инструмент, как морковка подвешенная на палке перед носом Энакина. Но не обольщайся, проиграли много больше ранее, мы. Ему лишь напоследок подсунув строптивую мину, что возжелает, копящуюся постоянно нынче боль, выплеснуть на покровителя своего нового. Взорваться мина эта обречена. Так что хоть и победили мы, но лишь в бою малом. И теперь, силы ситха будут в немалой степени уходить на объездку эмоционального строптивца, что все сильнее желать будет, убить ситха. Тем отвлечём его мы в нужное время нам. Сейчас сыграли ситха мы, но ранее сыграл он нас. И много он ударил нас сильней. А потому играть должны, лишь тем, что на руках осталось наших.
— Я понимаю, у нас впереди долгий путь…
— У тебя, молодой мастер.
— Но почему? — Оби-Ван явно искренне поразился, очевидно не ожидая такого.
— Совсем тебя я не покину, но переосмыслить надо многое мне. Мы еще пообщаемся вскоре тут, но потом наши дороги на некоторое время разойдутся точно. Улечу подальше я. Место есть, где медитации особо легко происходят, знать будешь его, ты лишь. Случись что непреодолимое, знать будешь, как найти меня. Моё время ушло, либо навсегда, либо на время, посмотрим. Сейчас приходит время таких, как ты. Тебе и расклад в руки.
— Но с чего мне начать?
— Начни с ребенка. Он должен сохранен быть. На случай если не сработает план основной теперь.
— Но я полагал, что вы его защитите теперь, — маска спокойствия и собранности Оби-Вана снова дала трещину.
— Как представляешь ты сие? Дитя с собой мне взять? В место ничего нет, где?
— Но ведь и я…
— Найди того, кто позаботится не на страх, а на совесть о ребенке. Продолжай в досягаемости быть. Руку на пульсе держи, при нужде и периодично — отслеживай и оберегай. А в остальном смотри, что делать сам, не мальчик ты, чай, уж давно. И не мне же бегать по полям, старику, — «старик» лицемерно, как показалось Джорджу, покряхтел, встал с кресла и пошаркал к выходу. У дверей он остановился, полуобернулся, и закончил.