Брюнетка в защите.

Вальтан промолчал, но скрип его зубов я услышала отчетливо. И, гордо вскинув голову, направилась к друзьям.

Завтракали мы спешно: никому не хотелось опоздать к началу занятия. Так что уже через четверть часа весь факультет Защиты стоял в телепортационном зале.

После распределения я, в составе группы из десяти студентов, была направлена на процесс судьи Каслера. Сопровождал нас один из преподавателей кафедры Имущественного процесса.

Строгим тоном мужчина напомнил о том, что судебное разбирательство – это серьезное мероприятие, и вести себя надо подобающе. После чего мы прошествовали по длинному коридору к одному из многочисленных залов заседаний.

Встречные посетители, Защитники и проходившие мимо судьи с интересом и улыбками рассматривали наш внешний вид. Но если я старалась просто не обращать на это внимания, то Нетти и его приятели, напротив, гордо демонстрировали модные фасоны своих мантий.

Едва мы вошли в зал, как помощник судьи указал на специальную зону, расположенную позади возвышения с судейским столом. Мы расселись на лавочках, и сверху тотчас опустилась пелена заклинания Сокрытия, делая нас невидимыми для тех, кто будет находиться в зале.

Сразу же после этого появился судья Каслер. Вскочив со своих мест, мы склонились в поклонах. Поприветствовав нас, судья направился к своему столу и кивнул помощнику. Открыв дверь, тот зычно пригласил пройти участников процесса.

В зал заседания вошли два Защитника, в привычных серых мантиях и шапочках. Сразу же вслед за ними показались невысокий лысоватый мужчина и элегантная дама неопределенных лет, сжимавшая в руках объемную сумку.

В руках судьи Каслера возник небольшой, горящий ослепительным светом кристалл. Мужчина установил его на подставку, расположенную рядом с визариумом, и произнес активирующее заклинание. Перед судьей тотчас вспыхнула уже знакомая нам сфера вызова, из которой стали появляться магические зеркала, складываясь в сверкающую книгу. Как только готовое дело зависло рядом с судейским столом, Каслер произнес:

– Предварительное заседание объявляется открытым. Слушается дело Фингрисс против Фингрисса. Госпожа Амелия Фингрисс обратилась к господину Рунгору Фингриссу с иском о расторжении брака и разделе имущества, приобретенного в браке. Дело рассматривает судья Томас Каслер. Стороны доверяют суду?

– Да, ваша честь, – почти синхронно ответили участники процесса.

– Госпожа Фингрисс, вы настаиваете на своих требованиях? – обратился к женщине судья.

Дама величественно выпрямилась и взглядом окатила ненавистного мужа презрением.

– Естественно, ваша честь! Как я вообще столько лет могла потратить на это ничтожество…

– Достаточно. Вам будет предоставлено слово позже, – прервал судья и посмотрел на мужчину. – Господин Фингрисс, вы согласны с исковыми требованиями вашей супруги?

– Только частично, – ответил тот сбивающимся голосом.

– Есть ли у супругов несовершеннолетние дети? – уточнил судья Каслер, пытаясь найти информацию в судебном деле.

Защитники синхронно отрицательно качнули головой. Однако их совместное «нет», произнесенное вслед за этим, было перебито громким возмущенным возгласом женщины:

– Да, ваша честь! Но Лилуши отказывается жить с этим человеком, он плохо влияет на мою девочку! Я вынуждена просить вас оградить нас от его тлетворного влияния!

– Не смей говорить обо мне плохо при нашей девочке! – вмиг растеряв всю робость, супруг сердито вскочил с места.

– Не смей повышать на меня голос! – воскликнула госпожа Фингрисс.

Защитники попытались успокоить и усадить своих клиентов на места, но удалось это только после рявкнувшего судьи:

– Тишина в заседании! Какая девочка, какая Лилуши? В материалах дела говорится, что у вас нет несовершеннолетних детей!

– Ваша честь, это ошибка человека, которому я зря плачу деньги! – Госпожа Фингрисс невежливо ткнула пальцем на своего Защитника. – Вот же моя девочка!

Из объемной сумки на стол была извлечена маленькая белая собачонка модной породы мармозетти, с кучерявой шерсткой и трясущимися ножками.

Наша группа дружно захихикала, а судья и его помощник оторопело уставились на собаку.

– Это не твоя, а наша девочка! – возопил обманутый в отцовских чувствах господин Фингрисс.

– Ував! – визгливо подтвердила собачонка.

– О, маленькая! – засюсюкала дама. – Не бойся, мама не отдаст тебя этому ужасному человеку!

– Она и моя тоже!

– Ты плохо на нее влияешь! Ваша честь, я как-то оставила девочку с этим человеком на выходные дни, а сама навещала больную матушку. И он сделал та-акое!..

– Ував! – вставила свое слово «доченька».

– Ничего я не сделал! – заспорил муж. – Мы чудесно провели время, пока ты уезжала в серпентарий навестить свою змеюку-мать…

– Не смей обижать мою мать! – казалось, от громкого голоса госпожи Фингрисс с потолка сейчас штукатура посыплется.

– Ував, ував! – вступилась за бабушку «внучка».

– Ты не смотрел за ребенком, она объелась конфет и не спала днем! Я знаю!

Мы уже откровенно гоготали, а пунцовые Защитники едва ли не жевали свои шапочки, пытаясь сдержать смех. И тут судья Каслер не выдержал.

– Тишина-а-а! – Его магически усиленный голос так резанул по залу, что зазвенело в ушах.

Защитники мигом приняли серьезный вид и уткнулись в зеркала визариумов. Собачонка же метнулась к хозяйке, влетела в сумку и залилась визгливым лаем. А судья Каслер повернулся к нам и окатил таким взглядом, что лично мне захотелось последовать за Лилуши и спрятаться в необъятной сумке госпожи Фингрисс. Как оловянные солдатики, мы тотчас замерли на скамейках.

Наведя порядок в зале, судья обратился к сторонам процесса:

– Вы хотите сказать, что без споров разделили два дома, успешный бизнес, счета в банках, а сюда пришли, чтобы разделить какую-то собаку?

– Это не какая-то собака! – в один голос воскликнули «родители» Лилуши. – А наша дорогая дочь!

– Не собака? – Судья вновь начал терять терпение. – А у вашей «дорогой дочери» документы есть?

– Ваша честь! – воскликнула госпожа Фингрисс. – Какие могут быть документы, когда речь идет о родительской любви?

Судья Каслер несколько раз глубоко вздохнул и вновь начал что-то изучать в материалах дела.

– Так, – наконец произнес он. – Судя по предоставленным данным, имущество в виде собаки породы мармозетти было приобретено супругами с их семейного счета. Разделить в натуре, без потерь, имущество не получится.

Госпожа Фингрисс охнула и прижала сумку к груди.

– Следовательно, стороны должны решить, кто получит имущество, а кто денежную компенсацию, – продолжил рассуждения судья Каслер.