Будь моей зависимостью

– Ну чего ты такая кислая?
– шёпотом спрашивает подруга, присаживаясь на соседний детский стульчик.
– Ну прости, что втянула тебя прошлым вечером в это маленькое приключение. А ты могла бы остаться и хотя бы попробовать расслабиться.

– Расслабиться?
– уточняю я сорвавшимся на крик голосом. Тут же прикусываю язык и говорю тише: - Ты хотя бы слышала, о чём говорил этот Глеб? О какой-то там насильственной мести, на которую я должна была смотреть с балкона. Нет уж! Я рада, что ушла. 

– Ну рада так рада, - пожимает плечами Светка.

 Поднявшись на ноги, на цыпочках приближается к двери и заглядывает в спальню. Там пока всё тихо и наши подопечные мирно спят в своих кроватках.

На самом деле Света - то есть Светлана Юрьевна - вроде как мой начальник. Она воспитатель этой группы, а я лишь младший воспитатель, иными словами нянечка. 

Вновь зеваю и прижав затылок к стене, прикрываю веки. Всю ночь смотрела на экран планшета, зачем-то открывая для себя всё больше и больше информации о Спартаке.

Тридцать два года. Не женат. И никогда не был женат. Богат. Наверняка избалован. И безусловно красив…

А также: сорок три победы и ни одного поражения. В боях без правил известен, как жестокий зверь, рвущий своих противников в клочья. Автор статьи явно утрировал, но суть я поняла. 

Опасный. Жестокий. Хорошо, что наша встреча была столь короткой. 

– Чем ты занималась, Тась?
– громко шепчет Света мне в самое ухо и я вздрогнув распахиваю глаза.

Кажется ненадолго отключилась, потому что не сразу понимаю её лукавого взгляда и хитрой улыбочки.

– Я знаю, что Спартак подвозил тебя прошлой ночью. И? Чем закончилась поездка?

– К счастью я оказалась дома, - бросаю бесцветно, всё-таки уловив её намёки.
– А потом плохо спала, потому что этот тип меня напугал. Вот зачем я ему сдалась? 

Она пожимает плечами и отводит взгляд.

– Не знаю... Понравилась ты ему. Что уж тут удивительного?

Я в недоумении смотрю на себя сверху вниз. Самая обыкновенная одежда, под ней незаурядная худощавая фигура. В комплекте идут светлые волосы и блёклое лицо. 

Господи, да чем я могла ему понравиться?

– Ты мне что-то не договариваешь, да?
– вновь смотрю на Свету. 

– А что ты так завелась?
– громко шепчет она, всплеснув руками.
– Ты же сказала, что тебе он не интересен. Ни капли не жалеешь, что ушла вчера. А в итоге, ты просто обманываешь меня и себя заодно, потому что тебе приглянулся наш чемпион! 

Вот уж нет!

Или всё-таки да?..

– Ладно, забудь, - отмахиваюсь.
– И я уже забыла об этом типе.

Поднявшись со стула и приблизившись к двери, слышу негромкие голоса детей.

– Всё, наши ангелочки проснулись.

Света закатывает глаза и тоже поднимается. А я даже рада, что не придётся продолжать этот разговор. Врать я не умею, а говорить подруге правду мне совсем не хочется. К тому же эта правда не поддаётся логическому объяснению. Ведь я пока не понимаю, почему всё ещё думаю о Спартаке. 

Вспоминаю, как он смотрел на меня с балкона. И как его взгляд прожигал мою кожу, когда в вип-комнате мужчина сел напротив. И как говорил мне, что не обидит, когда заставил сесть в его машину. 

Я немного увлеклась, да. Потому что никто прежде на меня так не смотрел. И не говорил так со мной. Так волнующе и пугающе одновременно.

Хотела бы я увидеть мужчину вновь? 

Определённо нет! Однако совсем не против сохранить в своей памяти такие противоречивые чувства от нашей встречи.

Чтобы лишь иногда, щекотать себе нервы, вспоминая...

Глава 6

После работы, я как и всегда забегаю в магазин за хлебом и молоком. Но сегодня, я ещё заглядываю в аптеку, чтобы купить маме необходимые ей лекарства.

Она у меня после инсульта и теперь нуждается в определённых медикаментах, которые всегда быстро заканчиваются и очень бьют по карману. 

Поднявшись на свой этаж, с недовольством качаю головой. Запустив руку в карман брюк, нащупываю телефон и включив фонарик подсвечиваю им на замочную скважину. На нашем этаже опять не горит лампочка... 

Оказавшись в квартире, опускаюсь на банкетку возле двери и снимаю кеды. Слышу, как свистит чайник на кухне, а значит мама там.

– Я дома! – подаю голос. Сняв джинсовку, открываю ящик. – Мам, разогрей, пожалуйста, ужин... – и тут же замолкаю, и говорю уже себе под нос: – А то я умираю с голода.

На вешалке висит мужская толстовка. Огромная! В такую лично мне можно завернуться три раза, поэтому она совершенно точно не моя. И не мамина. Тогда чья она?

– Тась, я уже всё погрела, – отзывается мама из кухни. И немного смущённо добавляет: – А у нас гости…

Я замираю на пороге, увидев гостя за столом. Он смотрит на меня в упор, словно считывая реакции на свой приход в мой дом. Коротко оглядываю его в ответ. Брутальная внешность, жёсткие черты лица, тяжёлый взгляд зелёных глаз… Сейчас при отличном освещении, он смотрится ещё более пугающе. Даже повседневная одежда и расслабленная поза не смягчает его образ. 

Перевожу взволнованный взгляд на маму. Но та не выглядит напуганной, а скорее какой-то очарованной. Мне даже кажется, что её щеки окрашены лёгким румянцем, а суетливость её движений не продиктована беспокойством. А скорее желанием угодить гостю. 

– Добрый вечер, – неожиданно отзывается он, привстав из-за стола. – Таисия. 

Он так произносит моё имя, что не понятно, пытается ли любезничать или просто держит марку перед мамой.

– Добрый, – киваю и делаю несколько шагов вглубь нашей маленькой кухни, которая вдруг стала ещё меньше, от появления в ней этого верзилы. – Спартак… Простите, не знаю вашего отчества. 

Изворотливо вру, стараясь не выдать собственной осведомленности. Я ведь провела добрую половину ночи изучая биографию мужчины. Фамилия, возраст, семейное положение. Посредством интернета мне известно многое, но признаваться в своём любопытстве, я не решаюсь. 

Его губы едва заметно дрожат в подобии улыбки. В подобии… Ведь совершенно точно, этот человек не умеет улыбаться. 

– Можно без отчества, – благосклонно отзывается он. – Как прошёл твой день?

От его вопроса мне вдруг становится дурно. Да какое ему собственно дело, до моего рутинного дня?