Будь моим... оборотнем

Вчера я предлагала ему свой свитер, но он отказался и сейчас, наверное, дико мерз. Или привык? Ричард не подходил на роль защитника. Как он сумеет оторваться от погони? Сможет ли обдумать наши действия на много ходов вперед? В память намертво врезались серьезные серые глаза. Мой спутник слишком взросл и мудр для своих лет.

А я слишком глупа и эгоистична. Он рискует своей жизнью ради моего спокойствия, а что я могу предложить взамен? Мыло и пачку таблеток? Если бы я хоть немножко думала наперед, то могла бы предложить Ричарду остаться в моем мире. С документами бы разобрались, техникой бы научила пользоваться. Почему не додумалась раньше?

Да потому что думала только о себе!

Было ещё кое-что странное. Зачем королеве из этого мира понадобилась какая-то девчонка из России? Кстати, а кто позвонил тогда в мою дверь, заставив сорваться за ним и залезть в портал? А охотник, он вернется или не найдет нас, потому как мы за сотню километров от него?

Как же страшно!

Но отныне никаких слез. Я сама выбрала свой путь и пройду по нему до конца. Ричард прав — слова ни к чему. Нужно действовать.

Утром небо затянуло пепельной шалью, и холод лапал кожу. Я поежилась.

— Скоро осень, — словно прочитал мои мысли Ричард (когда он успел проснуться?!) — Жить станет тяжелее. Если мы, конечно, доживем.

— И тебе доброе утро, — выдавила улыбку.

— Мне нравится твое настроение! — Он поднялся на ноги, хрустнул позвонками. — Так, ты ведь до сих пор не продемонстрировала содержимое своей сумки. Там что-то полезное?

— Даже очень!

Пока Ричард мастерил уже знакомый мне вертел и изучал кастрюльку известного бренда, я перебирала вещицы.

— У нас есть вода, — достала бутылку. — Это называется бутылкой.

— Да ты что?! — неподдельно восхитился Ричард. — А я-то думал…

— Не иронизируй, вдруг ты таких не видел.

— Не видел, но суть одна и та же, — он отвинтил крышку и залил дно кастрюльки водой.

— А это спички, — протянула коробок на ладони.

Ричард любопытно осматривал их, а затем кивнул.

— У нас примерно такие же. Что ещё?

Он спрашивал с настолько детским интересом, что я не смогла скрыть улыбки. Приятно быть волшебницей, пусть ничего сверхъестественного в моих вещах нет.

— Лекарства, — продолжила, вынимая пакетик, полный разноцветных упаковок. — Эти таблетки в синей коробке — от боли. Ну, зуб или голова разболелись. Это йод. Обеззараживает царапины. Мазь от ушибов. Пастилки от кашля. Капли для носа. Я понятно объясняю?

— Как для идиота, но ничего страшного. Продолжай.

— Это мыло. У вас ведь есть мыло?

— Оно не розового цвета и не пахнет чем-то приторным, но есть.

— Ну и, наверное, самое интересное. Зажигалка. Нажимаешь сюда, появляется огонь. Правда, бензина внутри не так уж и много, поэтому пока спички не кончились, будем пользоваться ими. Ну а тут всякие продукты по мелочам. Вот и всё.

Ричард вертел в пальцах обертки, вчитывался в надписи.

— Неплохо, — ответил с наигранным безразличием.

Было видно, что игрушки ему понравились.

— Ах да, забыла самое главное: ножик. Отдаю тебе, потому как в моих руках от него все равно не будет особого толка.

Он взял нож, примерился к ручке, пощупал гладкое стальное лезвие подушечкой пальца. И улыбнулся, чем окончательно напомнил ребенка. Мальчишка, немногим старше меня! Первый нелегкий шаг к сближению сделан. Дальше будет проще.

Каша пахла невероятно вкусно. Пока Ричард помешивал её в котелке, я изведала окрестности на наличие ближайших кустиков, а вернулась совершенно несчастная, стряхивая с волос паутину.

Мы перекусили и быстро, по-солдатски, собрались.

Ветер лез под свитер, небо не спешило проясняться. Да, осень близка. И пусть листва всё тех же невероятно зеленых оттенков, но я уверена, скоро она опадет ярким лоскутным одеялом на землю. И что мы тогда будем делать? Впрочем, у нас и сейчас нет особых планов. Придумаем…

Долгое молчание сменилось разговором. Сначала скромным, не затрагивающим никаких серьезных тем: мой мир, его уклад, особенности. Но затем мы перешли на личное, и тогда я попросила Ричарда рассказать о детстве.

Он слез с взмыленной лошади и, пнув носом сапога неприметный камешек, принюхался. Здесь он потерял след девчонки и пса, но неспроста. Их отвела магия. А в ближайшем селе есть ведьма, что ж, карты складываются как нельзя кстати. Он заставит ведьму рассказать, где беглецы.

Клеверий направился к её дому. Собачья вонь заглушала звуки и запахи. Лучший охотник королевского двора не зря имел столь высокое звание: преступник не ни малейшего шанса на спасение, если на поиски выходил Клеверий. Он любил расправляться с ними нарочито медленно, позволив смерти касаться потных лбов и израненных тел. Касаться, но не забирать, чтобы псина прочувствовала каждый укол, каждый удар, каждый ожог.

А эта девчонка сбежала… Не имея покровителей или способностей к магии, просто ушла, испарилась. И помогла ей какая-то шавка, которую разумной-то не назвать. Эта ошибка стоила Клеверию доверия королевы.

Он оставит щенка себе, сделает своей личной псиной. Он научит мальчишку чтить охотников.

Клеверий с размаху ворвался в дом, но ведьма его уже ждала.

— Здравствуй, — сказала она тихо, — я знаю, зачем ты пришел.

Бабушка любила внука как родного, не отказывала ему ни в чем. А он, белокурый и светлоглазый, умело пользовался своей внешностью — его обожали как ангелочка. К тринадцати годам он получил прекрасное образование, а сам король (ныне покойный) пообещал бабке подобрать её внуку достойную невесту. Просто король мучился мигренью, и не было снадобья лучше, чем то, что готовила бабка.

Ричард был самым обычным мальчишкой и оставался бы им, если бы не смена власти.

В тот роковой день он вернулся под вечер — загулялся с друзьями. Тихонько вошел в дом, чтобы не потревожить чуткий сон бабушки. Но та сидела за кухонным столом и нарезала какие-то травы. В глазах стояли слезы.

Она говорила медленно и очень спокойно. В стране сменился король, и новая королева первым же приказом объявила истребление оборотней. Во дворе нашлись добрые люди, которые предупредили бабку Ричарда об этом, потому как завтра за ним придут.

Бабушка собрала его в путь и попрощалась, даже не обняв напоследок. Сначала он злился и порывался вернуться в Столицу. Что ему, молодому оборотню, чьи-то приказы. Но вскоре увидел, что творится…

Он рассказывал обо всем с улыбкой, изредка пересыпая воспоминания веселыми подробностями, да только во взгляде плавился металл.

Кажется, мы сдружились, потому что невозможно не стать близким для кого-то, кто открыл тебе душу.

— Покажи мне, как превращаться в волка, — обнаглела я после.