Будда, боги, люди и демоны

Функция богини–исцелительницы является одной из важнейших у Паттини. Прежде всего она «заведует» такой болезнью, как оспа. Существует и обобщенное представление о том, что в ее ведении находятся все повальные болезни людей и скота. Это подтверждается, в частности, легендой о судьбе царевичей Мадуры, ставших яками и поступивших в услужение к Паттини: им она передала власть над эпидемиями и эпизоотиями (одному — первое, другому — второе).

С Паттини связана церемония экстатического характера «сирасападан» — «исцеление от головы до ног», когда призывается ее благое воздействие на каждую часть и орган тела. В лечебно–заклинательных целях применяются танцы со звенящими ножными и ручными браслетами.

Полый ножной браслет — важнейший атрибут Паттини, он нередко представляет богиню, заменяя всякое другое ее изображение. В ряде случаев она представляется также веткой священного дерева. Все атрибуты Паттини — предметы священные, которых не смеет касаться никто, кроме жрецов. Символика ножного браслета может быть увязана с самим характером богини как воплощения чистоты и целомудрия, так как по древним понятиям (еще индийским), на целомудренную женщину никому, кроме самого супруга, нельзя было поднимать глаза выше ее ножного браслета без риска нанести ей оскорбление. Так, Лакшман, младший брат Рамы, главного героя древнеиндийской эпической поэмы «Рамаяна», оказался в затруднении, когда от него потребовалось описание внешности похищенной Ситы, поскольку, соблюдая этикет, он всегда смотрел на жену брата, останавливая взор на уровне ее ножного браслета. Кстати сказать, и в современном южноазиатском этикете, в том числе в ланкийском, на постороннюю женщину стараются не глядеть пристально, не встречаться с ней взглядом.

Однако существует и изображение Паттини, ее образ запечатлен в старинной бронзе — как идеал женской красоты. Однако в этих изображениях Паттини чаще всего тождественна Парвати. Более своеобразными и более редкими являются живописные изображения богини. Так, на старинном рисунке (относящемся не позднее, чем к началу XIX в.) Паттини предстает в виде светлокожей дамы, укутанной одеждами с головы до ног: похоже, на ней надето сари с богатым узором спереди внизу, сверху сингальская распашная юбка (две служанки по обе стороны от нее одеты внизу лишь в такие юбки, из–под которых выглядывают стопы ног), голова, плечи и половина туловища укрыты полосатой шалью; на ней крупные украшения — серьги, ожерелье, на запястье — три ряда широких браслетов с самоцветами, ладонь расписана магическими благоприятными знаками; ни ног, ни ножных браслетов совсем не видно.

В целом пантеон богов–покровителей у сингалов обширен, но все еще недостаточно изучен. Много неясностей существует в отношении характера (или происхождения) различных его персонажей. Немалое число их явно имеет двойственную природу — полубожественную–полудемоническую. В применении к ним часто употребляются параллельно оба термина: и яка — 'демон', и девая (уважительно во мн. ч. — девийо) — 'бог', 'божество'. Существует даже гибридный термин яка–девийо. Этот термин употребляется, в частности, в отношении такого персонажа, как Айана, бывшего некогда царем и трагически погибшего: в новом рождении, говорит легенда, он сделался яка–девийо, которого почитают и буддисты–сингалы, и тамилы–индуисты, и ланкийские мусульмане (у последних его еще называют Галабандхара). Его считают покровителем местности, и если судить по подношениям в его честь, то к нему относятся скорее почтительно, как к божеству: ему не делают кровавых жертв, а приносят главным образом кокосовые орехи, бананы, пальмовый сахар. Айана связан также с культом гор: о нем рассказывают, что по средам и субботам он выезжает верхом на лошади на вершину горы. Это сингальское божество соотносят также с тамильским богом Айанаром.

Другой важный персонаж, полудемон–полубог, носит имя Девол–девийо (он же Девол–яка). С ним как раз связан особый большой раздел верований — относительно вредоносной магии (по–сингальски вас–дос), злоносящего влияния «дурного глаза» и «дурного слова». Считается, что Девол имеет в своем распоряжении семерку яков, через которых и насылает беды и болезни, всякие напасти.

В обрядовой практике сингалов немалое значение имеет богиня земли Михиката, или Михикантава, которой принадлежат все земные сокровища — металлы, минералы, драгоценные камни. Всякий раз, когда «вторгаются» в землю — распахивают поле, роют колодец или добывают минералы, богине посвящают подношения и молят о благосклонности. Богиня земли также связана с демоническим миром: у нее в подчинении находятся восемь служанок (иногда они считаются ее дочерьми) — якинь. Эти восемь демониц сторожат восемь стран света, и их тоже не должны забывать пахари и землекопы, приступая к своей работе.

Интересно отметить, что Солнце, Луна и Земля очень часто составляют божественную триаду, к которой апеллируют во многих обрядах и церемониях. Можно даже выделить два особых цикла, в которых Солнце и Луна выступают как божественные персонажи: один цикл — это пантеон астрологического культа (см. ниже), где Луна и Солнце наравне с другими небесными телами являются участниками конкретных ситуаций и изменений в картине звездного неба; второй цикл — это божественный конгломерат, Центром которого является богиня Земли. Солнце и Луна в этом последнем цикле более абстрагированы от конкретных астрологических явлений, они выступают как статичные хранители и покровители мира, нередко наряду с божествами–хранителями стран света. Элементы солярного культа прослеживаются во многих сингальских обрядах. Истоки почитания солнца можно обнаружить еще в древней северо–индиской традиции. В сингальском фольклоре встречается много легенд о боге Солнца — Иру–девийо. Обращение к Солнцу особенно важно в различных сельскохозяйственных обрядах, в свадебных церемониях, то есть там, где первична идея плодородия. В подобных случаях Солнце всегда выступает в тройственном союзе вместе с Луной и Землей.

Значительна также роль стражей света в различного рода легендах, элементах ритуала — по крайней мере, апелляция к ним присутствует почти во всех обрядах, молитвах, заклинаниях. В палийских канонических текстах буддизма они именуются «чатур-махараджано» ('четыре великих царя'), и рай, в котором они обитают, называется, соответственно, «чатур-махараджика». По–сингальски их называют «сатара варан девийо». Они могучие покровители четырех стран света, и в сингальской среде им к тому же приписывается роль охранителей и покровителей буддийской веры и ее приверженцев. Считается также, что в их обязанности входит вести летопись событий в мире богов и «протоколы» божественных советов. Многие сингалы верят в то, что в восьмой день каждой половины лунного месяца «четверо великих» посылают своих советников, в четырнадцатый день — сыновей, а в пятнадцатый день являются сами в человечий мир, чтобы проследить, насколько верно и преданно следуют люди принципам справедливости и добродетели. Затем они являются с «отчетом» на общем собрании богов в раю Таватинса, и тогда боги радуются или печалятся в зависимости от характера этих сообщений.

В классической индийской мифологии царь богов Индра считался покровителем востока, бог вод Варуна охранял западную сторону, бог богатства Кубера — север, бог смерти Яма — юг. В классической буддийской мифологии востоку покровительствует Дхритараштра (Дхаратараштра), западу — Вирупакша, северу — Вайшравана (эпитет Куберы), югу — Вирудхака, или Вирудха.

Дворцы этих стражей света находятся на мифической горе Югандхара, на соответственных ее склонах. Дхритараштру окружают небесные существа — гандхарвы, облаченные в белые одежды и наряженные в белые украшения. Они восседают на белых конях и вооружены каждый мечом и хрустальным щитом. Точно так же экипирован и сам Дхритараштра, потому от него исходит сияние, как от бесчисленных миллионов серебряных светильников. Вирупакшу сопровождают наги, одетые в красные одежды, с мечом в руке и коралловым щитом, восседающие на красных конях. Подобен им внешним видом и господин их, от которого исходит сияние такой силы, как от бесчисленных миллионов горящих факелов. В золотых одеждах, на золотых конях — спутники Вайшраваны и он сам, источающий свет и блеск, как бесчисленные миллионы золотых светильников, собранных в одном месте. Во всем голубом предстает Вирудха, на голубом коне, с мечом и сапфировым щитом, и так же одеты и снаряжены его приближенные. Вирудха тоже изливает свет, как если бы он исходил от бесчисленных миллионов светильников, созданных из драгоценных камней.

Таковы основные представления, сохраненные буддийской письменной традицией. В народной среде бытуют и другие отождествления. В разных фольклорных произведениях хранители стран света выступают под именами либо в варианте Натха, Вишну, Сканда и Паттини, либо — Натха, Вишну, Катарагама и Паттини. По другим представлениям, восток охраняет бог Саман, запад — Вибхишана, юг — Катарагама, а север — тамильский бог Айанар. Последний вариант более всего согласуется с «реальным» распределением власти этих богов на острове, то есть с теми районами, где эти боги наиболее популярны и где много их храмов и почитателей.

Поскольку — как в индийской традиции, так и в сингальской среде — существует еще представление о восьми странах света (с промежуточными значениями между севером, востоком, западом и югом) и, может быть, оно даже более популярно, то персонифицированы и эти направления. Кроме Индры, Варуны, Куберы и Ямы, возникают также Ишана, Агни, Найратрья и Вайю, которые, соответственно, покровительствуют северо–востоку, юго–востоку, юго–западу и северо–западу. Сингальские источники дают следующие сведения об иконографии этих персонажей.

Хранитель востока вооружен стрекалом и восседает на лошади, хранитель запада имеет атрибутом стрелу и верховое животное — слона, хранитель севера держит в руке опахало из хвоста яка и сидит на красной лошади, хранитель юга обладает золотой саблей и едет верхом на гусе–лебеде (ханса); хранитель юго–востока — верхом на Гаруде и вооружен дубинкой, хранитель юго–запада — с дубинкой, но сидит на лошади, хранитель северо–востока плывет на лотосе с раковиной в руке, северо–запада — едет на буйволе и вооружен золотым луком.