Будем жить по-новому! Чемпион. Книга 6
Шрифт:
«Как я подстрелил секача, не вы же, вы и стрелять-то не умеете, а я еще в 37-м стрелял!» – распинался поддатый Перцев, обращаясь к своим сопровождающим полковникам.
«Не любишь охоту, командир?» – спросил у меня Бурят.
– Знаешь же, Ардан, что не люблю, разве что с голода придется застрелить зверя. Вот если с ножом выйти на секача или медведя, тогда честно будет, а с ружьем, не мое это.
– Так выйди, найдем тебе бурого.
– С ума сошел, Ардан, я боюсь. Если припрет, тогда выйду, а вот так для интереса своим здоровьем рисковать, уволь.
– Пошутил я, командир, я тоже их стороной обхожу, хоть и с ружьем.
Случился
«Что за зверь, бульдог что ли, кто тут будьдога выпустил, хозяин забери своего зверя!» – закричал солдат.
«Сейчас мы ему самому морду набьем!» – поддержал того Перцев, подходя все ближе к зверям.
Зверь поднял голову с кисточками на ушах и оскалился, утробно зарычав, вся его морда была в крови.
Мужики забыли, что у них есть ружья, и один точно из нх приехал поохотится, они побежали. Мы наблюдали, как два человека, показавшись из-за деревьев, перепрыгивая через кусты и ложбинки, бежали к нам.
«Мужики, тигр, елки-палки, настоящий, чуть нас не сожрал, собакой занялся, еле спаслись!» – с прерыванием на глубокой дыхание, сообщил Перцев.
– Странно, вроде не было тиров тут, неужто зашел?
«Я схожу, проверю, что там», – сказал Ардан, готовя свою «СВТ» к бою.
Через пятнадцать минут вернулся Ардан: «Рысь, утянула уже песика нашего»
– Как рысь, я же видел тигра!
«Товарищ генерал, рысь в таких лесах еще опаснее, сверху нападет, шею перекусит, как собаке, и нет человека. Вы просто чудом спаслись, так что молодцы, что вернулись и предупредили всех нас», – встрял я в разговор, перемигнувшись с Арданом.
Все хищники обходят человека, пока не случается обратное. Так что тут не угадаешь, кто опаснее рысь или тигр может быть. Мы не стали преследовать кошку, пусть кушает, раз собаке ничем уже не поможешь, а может быть, свое потомство кормить потащила добычу.
Пока эта пародия на комиссию охотилась и расслаблялась, штабисты писали отчеты о проверке. Иногда к ним присоединялся и я, а так все время приходилось болтаться с проверяющими. Все их поведение фотографировалось, разговоры писались на диктофон, одним словом, четко документировалось, как эта комиссия работает в поте лица.
– Сразу запустишь в Москву свой отчет о работе комиссии?
– Нет, пусть нашей страховкой полежит на «черный» день.
В предпоследний день я дал отчеты на подпись комиссии.
– Давай, генерал, по рюмашке и пора подписывать акты проверки.
– Я к тебе, Палыч, со всей душой, а ты Сталину на меня жаловаться собрался, или врешь?
– А ты проверь, только не жалей потом о своей недоверчивости, когда в лагере со своими собутыльниками лес валить станешь. Подписывай, давай.
Комиссия убыла, а мы вздохнули спокойно – выбила она нас из уже привычного ритма жизни. Но, видать, пить-то Перцев пил, но головы полностью не терял, и решил не рисковать, проверяя, позвоню я Сталину или нет, а, может быть, просто затаился до лучших времен. Никаких неприятных последствий проверка нам не принесла, поэтому мы стали считать, что бравурный отчет о нашей дивизии прошел там без корректировок.
Но
все вернулось на круги своя. От родителей вернулась Елена, которую с сибирскими подарками я усадил на военный самолет, летящий в Москву, а оттуда ей домой будет проще поездом добраться. Гульчатай снова вернулась в городок. Шаман же на должности фельдшера оказывал медпомощь солдатам, ведь Потапов уже давно вернулся в Шахты в свою городскую «Скорую помощь».Мы же с шаманом занимались уроками изотерики, на которых я осваивал управление энергиями своего тела, изучением болевых точек на теле человека, чтобы нажатием излечить или умертвить его, изучал вместе с Галсан и свойства полезных трав.
Вообще, Шаман умел общаться с животными, подманивая их к себе. Я сказал бы, что он владел гипнозом. А вот на людях свои гипноумения он не показывал, отнекиваясь, что не умеет. Но я решил, что он просто бережет в рукаве козырь. Сама же Галсан была оформлена на кухню, помогая вольнонаемным поварихам.
Целой комиссией со штабистами и несколькими командирами батальонов проехались мы по Амуру до самого Владивостока, выходя в городах, где были наши части с проверкой их боевой подготовки. Боевая выучка этих подразделений и рядом не стояла с подготовкой нашего полка, за что командиры частей получили в личные дела соответствующие взыскания со сроком устранения недостатков в полгода: «Вам полгода на исправление, а там либо взыскание снимется, либо, как не справившихся, вас самих сниму с должности. Мне лентяи на командных должностях, неспособные ничего организовать, не нужны!»
Служба шла своим чередом, лесопилка и магазин наших товаров работали по плану, принося хороший доход, в Шахты шли посылки с кедровыми орешками и местными лечебными бальзамами.
Прошли лето и осень, наступила снежная зима. Мы в полку после обязательных тренировок ввели спортивные игры: футбол и биатлон. Набегавшись на этих тренировках, вечерами я подбирал и перерабатывал в пьесы произведения Джека Лондона и Конан Дойля для нашего театра.
– А что вы делаете, Александр Павлович?
– Это, Галсан, я готовлю постановки для нашего театра.
– А вы играете в театре, а можно мне съездить с вами в ваш отпуск туда, откуда тетя Лена приехала?
– Вот после Нового года возьму тебя, деда твоего и поедем в Шахты.
– Вы в шахте живете, под землей?
– Нет, так город называется, а живем мы в обычном доме.
– А дедушка говорил, что вы с ним давно знакомы?
– Не только я, у него есть еще друзья в этих Шахтах, воевали мы вместе с ним против япошек. Гуля, я вижу, что тебе нравится Ардан?
– Нравится, он спокойный и сильный мужчина – добытчик, только вы ему не говорите.
– Хорошо, не скажу, да вот только в Шахтах среди друзей вы и свадьбу сыграете, я так думаю.
– Я ему тоже нравлюсь, значит.
– Естественно, иначе какая же свадьба. И надо тебе учиться, останешься у меня дома, тетя Лена и тетя Галя подготовят тебя к вечерней школе, заодно и в театре сможешь играть.
– Жена должна быть рядом с мужем.
– Но жене надо и подготовиться, что бы соответствовать мужу, а не только суп варить, да детей рожать. К тому же мои жены делают свои нужные дела и ждут меня, пока я далеко. Что хорошего, если они и дети тут в тайге жили бы – ничего. Да еще бы и с тоски выли. А находясь дома, они занимаются полезными и интересными делами и меня ждут.