Будни Магической Академии, или Только через мой труп!
Шрифт:
– Ф этом полугодии мы пишшем про любое напрафление ф магии или рассу. Но вссе эти эльфы, оркхи, гномы, кентафры, демоны и наги дафно изучщены и расссмотрены ссо фссех ссторон. Ф библиотеке хотсь отбафляй расных трактатоф. А про федьм пара абсацеф ф трех книгах, – нижняя челюсть нага отъехала вниз, словно на шарнирах, демонстрируя ленту раздвоенного языка и два ряда острых, как кинжалы, зубов. И глядя на то, как он за раз заглатываетт бутерброд, Никкиа подумала, что хвостатый даже кошку может съесть, не разжевывая.
– Федьмы, это, конешно, не расса, – глаза змея загорелись огнем исследователя. –
– Что же тогда останавливает ваших ученых? – беря уже третий бутерброд, поинтересовалась Никкиа. – И тебя хоть как зовут-то, чудо хвостатое?
– Ассссшшш, – вновь коротко поклонился наг. – А осстанафлифает отссутсстфие материала. Федьм, то есссть. Нет их у насс, не приесшают они ф нашше королеффстфо. А Фы приехали…
Никкиа задумалась. С одной стороны, подписаться на эту авантюру значило обзавестись дополнительными проблемами. Но наг так жалобно смотрел, что просто отказать из вредности язык не поворачивался.
– А с чего ты взял, что я ведьма? Ты сам говоришь, что они сильные маги, я же колдовать совершенно не умею.
Асш лукаво посмотрел на девушку, словно не ректор перед ним сидела, а студентка из противоположной группы, и все-таки пояснил.
– Фы проклятье на парней налошшили? Налошшили. Рога у них самечщательные фыросли. Это не было саклинанием. Иначщу бы ефо уше сняли, или магистр Лифьер истселил бы. А он не смок. При фвес его профессионалисме и клубочайших поснаниях ф магии. Сначщит, не саклинание. А именно проклятье. Такие лехкие и сильные проклятья только у фетьм. Некхоторые таже щитают, што проклятья и плакослофения – единственная магия ведьм. Фот я и пришел к Фам, – наг потянулся за вторым бутербродом. – Та и Фам, полакаю, путет интересно уснать о…о Фас.
Долгое время Никкиа смотрела в стену перед собой, настойчиво игнорируя мельтешение кухонной куколки. Если она и в самом деле была ведьмой, то стоило разобраться в своих способностях. Узнать этот мир, узнать себя. А наг казался достаточно умным, хоть и наглым созданием. Которое вот прямо сейчас вновь делало самые жалобные глаза и всем видом показывало, что готово стечь к ее тапкам и распластаться ковриком, лишь бы ему позволили исследовать живую ведьму.
– Не смотри на меня так умоляюще, – девушка схватилась за голову. – Я согласна побыть объектом твоих исследований. Но, во-первых, ты не будешь отвлекать меня от работы, во-вторых, все результаты исследований будешь показывать сначала мне, а потом своему руководителю, в-третьих… когда там курсовую защищать? В конце семестра? – Никкиа выдержала многозначительную паузу. – Мне результаты нужны быстрее.
Наг кивнул, показывая, что согласен решительно на все.
– Путут, милети. Таким обрасом, я гофорю сефодня сфоему куратору, что пишу курсофую про федьм?
– Именно, – ректор кивнула. Повертела в руках бутерброд и задумчиво
добавила. – Так что… как это правильно делается? Благословляю тебя на удачный и благотворный проект. Только больше никому ты сказать об этом не сможешь. Лишь мне и куратору, это считается за проклятье?Наг улыбнулся:
– Щитается, милети, щитается. Плакотарю. И хорошего Фам тня.
С этими словами наг и покинул гостеприимный домик. А Никкиа подумала, что студенты могли быть сколько угодно честными и преданными науке. Но лишняя предосторожность никогда не будет лишней. Покосилась подозрительно на дверь, решая, что бы такого сделать, чтобы отбить у студентов охоту стучаться к ней по пять раз на дню.
И тут вновь тишину нарушил дробный перестук. Девушка закатила глаза и обреченно вздохнула: необходимо ставить на домик магическую защиту, а то скоро ее жилище станет самым популярным местом паломничества.
На этот раз на пороге вновь обнаружилась Зиэль, и новоиспеченная ректор даже потрясла головой, прогоняя стойкое ощущение дежавю. С посетительницы снова текла вода, а промокшая насквозь блузка подчеркивала аккуратную грудь дриады.
– Госпожа Никкиа… – с одежды и волос девушки на пол накапала порядочная лужа, разве что не фиолетовая. – Там водники решили учебный корпус затопить! На первом этаже парты плавают. Помогите!
Ректор вздохнула, покосилась на оставшиеся на тарелке бутерброды, потом на студентку… и отправилась спасать свои владения от разгула водной стихии.
Глава 3
Заставь дурака молиться,
Он лоб себе расшибет.
Чем ближе Никкиа подходила к учебному корпусу, тем сильнее хлюпала под ногами напитавшаяся воды трава. Вскоре тапочки уже промокли насквозь и грозились предательски соскользнуть при любом неосторожном движении. А воды становилось все больше, словно ректор по заливным лугам к реке шла. Со стороны учебного корпуса доносились удары, редкие вскрики и гул водопада.
Никкиа готовилась увидеть затопленный первый этаж и плавающие по коридорам стулья. Стоило ей подойти к зданию, сверху с грохотом рухнула парта, вынесенная мощным потоком. Окна первого этажа были предусмотрительно закрыты, отчего учебный корпус походил на дырявое ведро, из всех щелей которого била вода, а со второго то и дело наружу вымывало стулья, учебные пособия, книги и тетради.
На третьем этаже перепуганные студенты, не успевшие покинуть здание, облепили окна, с надеждой глядя на фигуру Никкиа, по колено стоящую в воде.
– Где преподаватели, чтоб их всех?! – ректор в ужасе осмотрелась, оценивая разгул стихии, и смутно припоминая, что именно сюда отправила мальчишек драить до блеска мужские туалеты.
Окна первого этажа подрагивали, грозясь вот-вот лопнуть и превратить территорию Академии в маленькое функциональное озеро.
– Среди вас водники есть? – упавшим голосом поинтересовалась ректор у столпившихся вокруг нее студенток. Две неуверенно подняли руку.
– Есть версии, как это все прекратить?