Буду твоей тенью

Компания собралась небольшая: родители Маши, Лида и Оля. Ребята из секции по скалолазанию тактично отказались от приглашения, сославшись на неотложные дела. Костя знал, что они также, как и он просто желали поскорее забыть боль утраты дорогого человека.

Извинившись перед присутствующими Костя направился в туалет. Дверь одной из комнат была открыта. Мужчина заглянул в нее, заранее зная кому она принадлежит. Убедившись, что его никто не видит, Костя словно вор прошмыгнул в комнату.

Комната была просторной. Зеленые обои с замысловатыми рисунками, придавали ей уютную атмосферу. Ковер с длинным ворсом, постеленный на ламинат, приглушал звук тяжелых шагов. Мебели практически не было. Кровать, застеленная ворсистым покрывалом в тон ковру, шкаф, рабочий стол со стулом и одна прикроватная тумбочка, подобранные по цветовой гамме — белого цвета. Все вещи были убраны. Лишь на столе лежало несколько украшений.

Константин сел на край кровати и принялся массировать виски с закрытыми глазами. Комната давила своей атмосферой. Тишина звенела в ушах. Как бы он хотел, чтобы это все оказалось дурным сном.

"Ты забираешь не тех". — Шептал он, пытаясь успокоиться.

Костя не заметил, как в комнату вошла Лида и встала оперевшись о стол. Девушка изучала его лицо недолго. Сейчас, когда Маши нет в живых, она могла рассказать ее тайну. Он заслуживает знать правду.

— Она любила тебя.

Слова, сказанные девушкой, для Константина были хуже любого хлыста. Изучая Лиду, он мысленно молился, что бы это была злая шутка. Но девушка не смеялась. Она была серьезна как никогда. И зла на него. Ее опухшие красные глаза от слез смотрели на него с неприязнью.

— Я не знал. — Слова давались тяжело. Будто кто-то невидимый схватил мощной рукой его горло, не давая вздохнуть.

Оля влетела в комнату подобно смерчу, сметающему все на своем пути. Она знала, что Лида не могла справиться со своими эмоциями и решила выместить всю свое злобу на Косте. Как только Оля заметила, что Лида встала из-за стола, а Костя еще не вернулся, девушка решила спустя пару минут последовать за подругой. И не прогадала.

— Только такой дурак, как ты, не видел этого. Все знали об этом. — Лида подалась вперед, но была остановлена. Оля встала перед девушкой и начала качать головой.

— Маша бы этого не одобрила.

Лида кивнула и отступила к столу.

— Я не знал. — Со злостью выпалил Костя.

Он был уверен, что Маша воспринимает его только как друга. Маша меняла парней как перчатки. Ему было известно, что дольше месяца девушка ни с кем не встречалась. Неужели это все были попытки вызвать в нем ревность, а он так ничего и не понял?

Оля обошла Лиду, взяла со стола два украшения: синий плетеный браслет и подвеску на серебряной цепочке. Этот браслет Маша никогда не снимала. Ее вера в магические свойства талисмана была сильнее любых убеждений окружающих.

Оля присела на кровать по левую руку от Кости и одобряюще сжала его плечо.

— Возьми. Думаю, она хотела бы, чтобы это было у тебя. Мне жаль, что ты не успел…

***

Меня будто током ударило от прикосновения к самодельному браслету. Я вжалась в пассажирское сидение и подтянула ноги к подбородку, обхватив их трясущимися руками.

Браслет от разряда стало раскачивать из стороны в сторону, что не укрылось от внимания, находившегося рядом мужчины. С задумчивым лицом Костя снял фенечку с зеркала и вышел из машины, направляясь через ворота вглубь кладбища. Пришлось следовать за ним на ватных ногах. Тело все еще потряхивало от странных импульсов, проходящих от макушки до кончиков пальцев. Когда-то я натыкалась в интернете на статейку, что вещи покойника хранят его энергетику. Думала, это очередная выдумка. А нет — правда.

Бурча себе под нос ругательства, не заметила, как мы добрались до моей могилы. Участок был небольшой. Огражден черным кованным забором, который был мне по колени. С последнего посещения этого места, многое изменилось. Появился памятник из черного гранита, на котором была изображена улыбающаяся девушка с прямыми волосами и горящими глазами. Я и не думала, что все видят меня улыбчивой и радостной. Или это действует правило: "О покойниках либо хорошо, либо — ничего". Было бы странно, если бы на памятнике была изображена злая девушка.

Я хихикнула, представляя реакцию увидевших людей такой памятник.

— Привет малышка. Прости, что так давно не навещал тебя. — Костя, присев на корточки перед памятником, провел рукой по фотографии.

Люблю свою призрачную оболочку за то, что можно вот так просто забраться на какую-нибудь возвышенность (в моем случае это памятник) и сесть как тебе удобно, не переживая, что кого-то может возмутить твоя поза.

Я обвела взглядом окружающие участки. Приведений тут нет. Это миф, что мы обитаем на кладбищах. Мы предпочитаем более комфортные условия существования, пускай и не можем ими воспользоваться.

Я провела рукой по холодному камню под собой и хмыкнула.

— Дорогой. Другого от родителей невозможно было жать. Как будто он мне нужен. И зачем только столько денег потратили? Лучше бы съездили отдохнуть в Турцию или Египет. Лежали бы на шезлонгах, нежились в лучах солнца. Или в квартире ремонт сделали. Например, в моей комнате. Мама могла бы переделать ее в гардеробную. Или отец мог бы сделать минибиблиотеку с кабинетом, о котором он всегда мечтал.

Я мельком посмотрела на мужчину. Константин молчал. Казалось, что он даже не дышит.

— Что? Опять о чем-то задумался? Собирайся уже и поехали куда-нибудь. Только подальше от этого гиблого места. У меня уже мурашки бегут по коже и волосы дыбом встают. Ненавижу кладбища. При жизни тут редко появлялась, а после смерти это второе мое посещение и, надеюсь, последнее.

Константин стоял, засунув руки в карманы, и смотрел мне в глаза.

Что?!

Я соскочила с памятника, как ошпаренная кипятком, в противоположную сторону от мужчины. Его тело расслабилось. Черты лица разгладились. Взгляд блуждал по моему телу. Хотелось закрыться руками, или лучше убежать. Но вместо побега я дернула платье вниз, пытаясь прикрыть оголенные ноги, выпрямила спину и подняла подбородок. Дайте мне платье восемнадцатого века, и я буду истинной аристократкой.

— Точно сошел с ума. — Костя схватился за голову, усаживаясь на землю.

— Как такое возможно? Меня никто не может видеть. Сначала Варя, теперь ты. Какого? — В три шага я сократила расстояние между нами и присела рядом. — Ты, действительно, меня видишь? Мысли читать не умею. Предупреждаю сразу.

Мне ничего не ответили, лишь удостоили несчастным взглядом. Костя думает, что у него поехала крыша. Я его понимаю. Сама бы была в глубоком шоке, если бы ко мне вдруг нежданно-негаданно нагрянула, например, бабушка и начала бы что-то говорить.

— Я вообще-то не глюк. Твоя сестра может подтвердить. Одновременно с ума сойти невозможно.

Показательно надула губа, ожидая хоть какой-то реакции. Но ее так и не последовало. Я ведь и по-настоящему могу обидеться. Знаю же, что видит. Вон как глаза бегают.

— И собака у тебя требует воспитательных мер. А то бросается на всех подряд.

Костя протянул руку к моей щеке. Рука прошла сквозь мое лицо.

— Это бесполезно. У меня нет тела. — Я хотела улыбнуться, но не смогла. Мне хотелось, чтобы он по-настоящему прикоснулся ко мне. Хотелось почувствовать тепло рук.