Будущее неизбежно
Шрифт:
– То есть ни жив, ни мёртв, - с усмешкой сказал вполголоса Андрей.
– Ну, почему же, просто теперь вдруг неожиданно кто-то случайно в недавно открытом архиве обнаружит некую неизвестную философскому сообществу работу, на которую в последствии будут иногда ссылаться, вам даже имя дадут, вы же видели, что автора в книге нет, потому найдут аналогию неизвестной работы какого-нибудь известного в прошлом мыслителя, все будет именно так, только вас Андрей не будет. Вы должны принять без оговорок одно, как должное, - практически все авторства в деятельности человека обществом приписывается не тому, кто его в действительности совершал. Это именно так и все с этим согласны. Почему? Да просто мне так удобней, вот почему.
– Ну, спасибо и на этом...
– Андрей отпил из бокала, - вино действительно великолепное.
– Вы хотите сказать, что "... рукописи не горят...", - великий роман, что тут можно ещё сказать, и он прав, действительно не горят, потому их и
– Вы много там изменили? Что именно, если не секрет?
– В вашей книге? Нет, не много, я ввёл всего лишь одну поправку, о которой, я считаю, вы просто забыли упомянуть - "пришествие мессии", - только избранный и при том, обязательно ожидаемый, - является, как у вас говориться, истинной сущностью не изолированной системы... Зачем людям знать, что они все избраны... не зачем, пусть все будет и остаётся таким как есть - простым и понятным: придёт избранный, которого я назначу, и все его примут как должное, а те, кому поручено его принять, будут к этому готовы и сообщат об этом людям. Вот так!
– Неужели вы не понимаете, что мир не живёт и вообще не существует внутри вашей системы?
– Андрей волновался, - Творец создал этот мир, в котором мы все находимся с определённой целью и эта цель нам понятна, просто мы забыли, пока... подчёркиваю - пока, о её существовании, но Творец не забыл, он усердно трудится над её реализацией и человек в ней ключевой элемент.
– Правильно, потому я ввёл этот, как вы говорите ключевой элемент, своими действиями в такое состояние, что вывести его из него никому не удастся. Вы видели человека, после длительного летаргического сна или комы, что он может - ничего. Он все это время тоже жил, но проснувшись, что можно от него ждать..., - вот именно, ничего. В вашей книге сказано то, что каждый знает, вы представляете! не просто слышал от кого-то, а именно знает... спросите любого и он без запинки своими словами скажет вам то, что вы там подробно излагаете. Но! Сказать-то он вам скажет, а понимает ли он, о чем говорит?
– Нет и ещё раз нет, потому что он никогда уже не сможет даже представить себе, что все без исключения, что он вам сказал - правда. Для него все это просто сказки, красивые очень важные, но они где-то там, далеко в словах пророков, псалмопевцев, святых..., но не его! И никогда не поверит вам, что он с ними равен..., вы понимаете меня, он с ними равен, а почему? Да потому что их нет, придуманы они, мною придуманы, как автор вашей книги. Никому не нужно, чтобы эта книга была написана сегодня, а вот если она оттуда откуда-то, до, куда не достать, а сегодня можно только показать свою эрудицию, находку, открытие и прочие достижения, то тогда она становится очень важной и вот там-то я и вкладываю тот смысл, который люди ждут, как естественный процесс. Потому творцу, как вы говорите не на кого больше опереться в этом мире, как только на меня. У него нет больше никого!
– Зачем вам это, чего вы добиваетесь, ведь как вы говорите, на вас работают просто армии ваших помощников, которых я видел..., но не слышал. Вы ведь не сможете что-нибудь изменить, тогда зачем вам все искажать, ведь все равно все движется по намеченному пути и, я бы сказал, невзирая на ваши усилия.
– Мне от творца нужен философский камень.
– Стив это произнёс, как само собой разумеющееся.
– Философский камень? Вы что серьёзно думаете, что он есть?
– Есть и он даст его мне, только мне, либо человечество больше никогда не будет существовать. У него нет выбора.
– Но вы же читали мою книгу, там же ясно сказано, что вы просто часть плана творца, как объективно существующая изолированная система, и даже не самая ответственная, но часть, без которой, в принципе можно обойтись, тогда почему вы считаете себя незаменимым?
– Не я, а вы себя считаете незаменимым. Вы меня где-нибудь слышали или видели... вообще кто-нибудь знает о моем существовании? Никто, вы даже в философский камень не верите, хотя как философ должны были бы чисто логически прийти к выводу об истинном источнике энергии жизни. Творец творит, но не властвует..., это делаю я. Как могу, как хочу, как умею, но властвую. Так кому он может передать источник энергии? Кто ещё может им управлять? Вы? Полина?
– Андрей, услышав имя Поли, весь напрягся, как будто его ударили - да, да именно Полина - ваша подруга, где она теперь? Я дал ей все, по сути, передал в управление все финансовые потоки, а смогла она ими управлять, где она теперь? Лежит больная в какой-то дыре, а вы бегаете вокруг неё, бессмысленно суетитесь, пытаясь спасти...? Или вы..., да вы даже книгу свою спасти не можете..., тогда, кому он передаст камень..., кому..., вам? И что вы будете с ним делать? А? На что он вам, вы же абсолютно слабое и бесполезное существо, хотя вы сами лично и способны что-то сделать, но вами нужно управлять, именно управлять, потому что вы сами по себе ничего из себя же не представляете. И не только
– С помощью насилия и обмана вы управляете, и вы считаете, что это управление?
– Предложите что-нибудь другое. Предложите! Или отнимите, посмотрим кто сильней.
– Послушайте, но ведь вы меня пригласили не для того, чтобы сказать мне все это, что вам собственно от меня нужно?
– Мне нужно от вас не много, похоже Полина оказалась не готова..., попробуем, может у вас получится? Вы играли концерт - трио, так вот мне нужно знать, кто автор, кто сделал переложение из квинтета в трио..., и все? Так кто?
– Стив, изучающе, смотрел прямо в Андрея, а тот вдруг неожиданно засмеялся, с удивлением посмотрев на Стива.
– Так вся ваша власть не способна узнать кто автор? А я тоже не знаю, это был всего лишь выпускной школьный концерт, преподаватели нам дали ноты и все, мы же только репетировали, что вы ещё хотите, и зачем вам это, что в этом концерте такого важного?
– Андрей улыбался, смотря прямо в глаза Стива.
– Вы не знаете или просто не говорите, скрываете от меня что-то? Напоминаю, со мной шутить не стоит.
– Стив был весь в напряжении.
– Значит, вы не всем управляете и что-то очень значительное вам всё-таки, как бы вы меня не убеждали в обратном, не подвластно, я правильно понимаю вопрос? А я, наверное, что-то знаю, но вы сами сказали, что я же из себя не представляю ничего, и тут же говорите, что именно что-то принципиальное, может быть самое главное, я как раз и знаю. Парадокс. Видимо что-то не складывается в построенной вами изолированной системе, не так ли? Распадается, на несуществующие системы?
– Ваш сарказм понятен, но... неуместен. Все, как вы правильно сказали, распадается, потому что пришёл момент нулевой точки - абсолютного разъединения. Философский камень необходимо передать в руки тому, кто готов его использовать - это источник жизни, потому все ваши рассуждения ничто с тем, какой выбор сделает Творец. Начинается процесс сборки, для нового глобального цикла, только теперь он не в рамках изолированных систем, вот о чем ваша работа Андрей, вот что вы хотели дать людям - передать им возможность права выбора. Да вы правы, сейчас, в нулевой точке только каждый отдельный человек принимает решение и никто не может ему запретить это... и я не могу, но я закрыл вас, и Творец ничего не сможет сделать с этим, ничего. Они по привычке, по инерции, верят только мне, хотя и не подозревают об этом, как они же говорят - так принято!
– Ну, а причём здесь трио, не понимаю?
– Потому что это материализация энергии, заложенная в философском камне, таким образом, он заявляет о себе в нашем мире, он проявил себя через ваше трио - он выбрал тональность и инструменты. Вы не знаете об этом, а я знаю, я ждал этого и готовил это, потому мне просто надо знать, кто автор..., больше ничего от вас не нужно, он и так придёт ко мне, а вы, либо будете со мной, либо вас вообще не будет и никого не будет, вы понимаете это или вы совсем дурак?
– Стив говорил зло, в упор глядя в Андрея.
– Нет, не понимаю, и потому пожелаю вам успехов и, пожалуй, пойду. Наверное, я разочаровал вас, ну что уж с этим поделать..., если я дурак!
– улыбаясь, сказал Андрей, вставая с кресла.
"Кто видел не видал за всех не прочь пойти к себе
Мне видимо пришёл тот взгляд к кому ещё
Ещё ему могу дарить мне не суждено тебя спросить
Кто сам пришёл к кому и где
Не тот ли человек пришедший для него
К нему идти и где же жить тебе"
Из тетради Андрея:
"Спеша на встречу с Ним и думал о всевозможном: о себе, о людях, вообще и музыке ..., именно тогда, когда звучит партита до минор.
А как думать о музыке, когда это вовсе и не музыка? А что же это тогда спрашиваю себя?
Спешу увидеть человека, представляющего интерес для всех людей, человека, посвятившего жизнь для понимания музыки - той музыки, которую считают венцом гения вообще, а чаще всего, не понятой никем.
Потому, как лично считаю, что он музыку не знал и не пытался её узнать. Человек видно решал совсем иные проблемы и писал совсем о другом, а не как Мы думаем "музыку". Думал ли он о вселенной и душе - пожалуй, что и нет. И об этом не думал. А думал ли он вообще - вот это, пожалуй, да, но только не о музыке. Ради всего святого послушай его руки, когда он готовит орган и посмотри в его глаза, когда он идёт после "мессы". А если я спрошу его, что он любит? Уж во всяком случае, не покой "души и тела" и не размеренный образ жизни в облаке счастья и бремени домашних дел. Семья его для пользы всего, что мы называем семьёй, не годилась, пожалуй. Педант он был отчаянный.