Будущего.net

Володя резко схватил оба пистолета и, как это делал Ефимыч, сдвинул флажки предохранителей.

— Немедленно к Новаку!

— Кончай чудить. — Бородач даже не повел бровью. — Облава кругом, сколько тебе можно талдычить?

— А катакомбы под старым кладбищем? — Волк посмотрел на Ефимыча с укором. — Зубаревка разве не на его месте построена?

— А ты откуда знаешь? — Бородач и Ник переглянулись.

— А как ты клона от оригинала отличаешь?

— Этого не расскажешь, это как верховое чутье у собаки…

— Вот и у меня чутье. — Володя вернул бородачу его пистолет. — Только не на клонов, а на интонации, слова и детали. Вы сами мне все рассказали. Это дедукцией по-научному называется.

— «Болтун — считай, предатель», так это называется, — Ефимыч в сердцах отвесил племяннику тяжелый подзатыльник. — Шагай вперед, трепло!

— А что я сказал?!

— А то. — Бородач кивнул Линде. — Ты идешь?

— Что я на кладбище забыла? — Девица сунула в рот свежую жвачку. — Мне и тут не боредно будет. Можно, я из вашего хоума по стазикам драйвану?

Студент недовольно покачал головой. Волк задумался. Ефимыч же ответил на вопрос, будто и сам всю жизнь говорил на птичьем языке любителей мыслеэфирной наркоты.

— Только на платники не лезь и с мыслеподдержкой не переборщи. А то вернемся, а ты на мокром матрасе в коме валяешься. Без мозгов.

— Меня так уже вставляло…

— Заметно…

— Ну… — Линда махнула рукой и надула пузырь. — На одном бразильском экстази-портале. Ничего страшного. Ну, зависла маленько. Потом бригада из «М-4» приехала — отключили, откачали…

— И сослали из Сиднея в Черный, — закончил Ефимыч. — Учти, тут тебя некому будет откачивать.

— Учту. — Линда сделала пальчиками «пока» и плюхнулась в кресло.

— В путь, — обернулся к спутникам бородатый страж саркофага. — Колька, шуруй вперед, светить будешь. Лейтенант, если чего увидишь, сразу не стреляй. Даже если страшно станет. Только по моей команде. Понял?

— Не маленький…

— Понял, я спрашиваю? — От былого благодушия Ефимыча не осталось и следа. Видимо, поход в катакомбы был серьезным мероприятием даже для него.

— Понял…

Когда их шаги стихли в глубине тоннеля и тяжелая автоматическая дверь начала медленно закрываться, Линда открыла глаза, переключила коннект-серьгу и, прислушиваясь, надула очередной пузырь…

А когда до плотного закрытия потайной двери оставалось несколько сантиметров, кто-то вставил в щель между створкой и косяком ножку легкого, но прочного стула…

…Света от ручного фонаря было вполне достаточно. Ник шел уверенно, словно бродить по катакомбам было его ежедневным занятием. Никакой липучки в сухих и просторных тоннелях действительно не обнаружилось. Здесь валялся мусор, шуршали невидимые мелкие обитатели, кое-где поперек тоннеля лежали железные остовы каких-то механизмов или машин, но ничего странного не встречалось. Чего опасался Ефимыч, пока понять было сложно. Не крыс же?

— Замри, — приказал бородач. — Колька, не слышал, что ли? Стой, сейчас начнется.

Студент притормозил и вытянул вперед руку с фонарем, словно пытаясь рассмотреть что-то в перспективе тоннеля. Волк не стал уточнять, что должно начаться, а просто остановился, озираясь по сторонам.

Древние бетонные стены вдруг оплыли восковыми потеками, сквозь серый бетон проступила кирпичная кладка, а под потолком зажглись тонкие нити неоновых ламп. Впрочем, светили они недолго, Володя даже не успел толком осмотреться. Подземелье снова погрузилось во тьму.

— Сегодня пронесло. — Ник облегченно выдохнул и опустил фонарь к полу.

— Что это было?

— Ты же все равно не веришь нашим бредням. — Студент усмехнулся и сделал пару осторожных шагов. — Ефимыч, впереди черные лампы.

— Сам вижу. — Бородач был недоволен.

Володя попытался рассмотреть упомянутые лампы, но не увидел ничего, кроме темноты. Как будто его лишили коннект-серьги и засунули в ящик. Волк потрогал ухо. Серьга была на месте, но никаких подсказок от местных аналогов «М-4» в голову не приходило. И вообще, сознание было практически свободным от мысленной шелухи, такой удобной и нужной в Сиднее и даже просто на поверхности.

— Здесь эта амуниция не фурычит, — сообщил Ефимыч. — Никакой мыслесвязи, полный покой и душевное равновесие. В этих лабиринтах и без помощи «Мегаполиса» чокнуться можно. Видел, как стены преобразились? Это нам еще повезло. Они могли не только структуру поменять, но и сдвинуться метров на десять. Навстречу друг дружке. Тогда бы нас просто раздавило.

— Раздавило? — Волк поежился.

— Или замуровало.

— А что за лампы впереди?

— А сам не видишь?

Контур Ефимыча махнул рукой вперед. Туда, где обрывался луч фонаря. Именно обрывался, так и не осветив кладку или пол тоннеля. Луч будто бы увязал в черной стене мазута, не отбрасывая на поверхность поглотившей его преграды ни бликов, ни отсветов. Произойди такое в игровом зале… Но здесь мысленная связь не работала, а значит, феномен не мог быть внушенным программой фокусом. Волк вспомнил недавнее купание в липучем студне. Выходит, не все в этом мире так однозначно, как считают его благополучные обитатели? Очень занимательно. А что, если в Сиднее тоже встречаются странности, но граждане этого не видят, поскольку смотрят на мир через калейдоскоп внушений от «М-4»?

— Значит, это правда? — Волк шагнул к стене мрака и протянул руку.

— Не боишься? — Ефимыч покашлял.

— Обжечься?

— Нет. Того, что может скрываться в этой темноте.

— Оборотней и вурдалаков? — Волк улыбнулся. — Нет.

— А зомби? — Ник обернулся и направил свет фонаря снизу себе на лицо. Получилось страшновато.

— Так ты гораздо симпатичнее.

— На себя посмотри…

— Тихо! — громко шепнул Ефимыч. — Кажется, мы не одни.

— Да ладно тебе… — Волк умолк на середине фразы, потому что тоже услышал далекие звуки. То ли осторожные шаги, то ли шорохи. Правда, доносились они не из темноты, а откуда-то сзади. Хотя легче от этого не становилось.

В затылке стало прохладно, а рука невольно потянулась к оружию.

— Ты осиновый кол не прихватил? Или бутерброд с чесноком?

Этот студент опять издевался.

— Колька, свети, уходим…

— Пока работают черные лампы, проход закрыт, — недовольно возразил Ник. — Надо подождать.

— Некогда ждать, зажимают нас. — Ефимыч достал пистолет. — Я как чувствовал, что нельзя твоей крольчихе доверять…

— При чем тут Линда?

— А кто, думаешь, им дверь открыл?

— Да кому им-то? Агентам Управления? Они скорее застрелятся, чем под Зубаревку полезут. Тут же неподалеку «грязные» отходы зарыты! Наверное, единственная в Свиньях лужа «грязи»…

— В том-то и дело. — Бородач подтолкнул племянника к черной стене. — Шагай первым.

— А почему я?!

— Потому что маяком будешь. — Ефимыч двинул кулаком ему в плечо, и студент исчез в «лучах» черных ламп. — Володя, ты следующий. Глаза можешь не закрывать, не ослепнешь. А можешь и закрыть. Все равно там темно, как в заднице. Только постарайся никуда не сворачивать. Прямо иди, пока свет не увидишь.

В полной темноте входить внутрь стены мрака было не страшно — все равно непонятно, где она начинается. Но когда внутренний дальномер уверенно определил, что скрытый рубеж пройден, ладони все-таки вспотели.