Бугай. Инфильтратор

Мертвецов по пути не встречалось, ажиотаж вокруг большого схода всё ещё не прошёл. Если бы не разрушенные деревни, то можно было бы сказать, что это обычная русская зима.

– Хуже фашистов, - пробормотал Проф, когда они проезжали мимо полностью сгоревшей деревни Протоиереевки.

– Так ты и фашистов застать успел?
– спросил у него Зеро.

– Успел, - ответил тот.
– Кстати, дивизия моя была сформирована в Нижнем. Мы в шутку звали её Болотной или Околоорловской и Мимогомельской. Вот время было...

– А почему так называли?
– поинтересовался Бугай.

– Почти весь боевой путь проходил по бездорожью, среди болот, это по первому названию, - улыбнулся сидящий на багажнике Проф.
– А остальные потому, что почти никогда не брали города. С одной стороны, это хорошо, городские бои всегда очень тяжёлые, немцы вгрызались в каждый город крепче клещей, а с другой, за освобождение больших городов другие дивизии получали почётные наименования. Но в итоге, наша 137-я стрелковая дивизия получила наименование "Бобруйская", так что слава тоже не миновала.

– И как же так получилось, что после войны ты попал в атомную промышленность?
– спросил Зеро.

– В атомную промышленность я не попадал, - покачал головой Проф.
– После войны пошёл учиться, школьного образования отчаянно не хватало, на завод не хотелось, поэтому, преодолев массу сложностей, поступил в МИСиС, на факультет физ-хим. Вот там-то всё и завертелось...

– То есть ты Курчатова знал?
– спросил Бугай.

– Знал лично, - кивнул Проф.

– Вот так просто в МИСиС поступил?
– не поверил Зеро.

– Я в своей дивизии служил в гаубичном полку, - Профу его скепсис не понравился.
– Для этого срочные курсы проходил, где и обнаружились мои, говорю без лишней скромности, таланты в математике, а с математикой и физика легко даётся. Экзамены я сдал, поступил, первое время было тяжело учиться, но потом я втянулся. Ещё на втором курсе "секретку-неразглашайку" подписывал, а это значило, что дело серьёзное. Потом как по рельсами... Я лично участвовал в разработке термоядерной бомбы, правда, не в ключевой роли, там Сахаров всем заправлял, но я тоже лепту внёс... Да, славные были дни, не то что сейчас...

– А сейчас ты можешь сделать термоядерную бомбу?
– Бугай подъехал поближе.

– Всё вам бомбы, всё вам оружие...
– пожаловался Проф.
– Если честно, то уже создал. Миниатюрные генераторы - читай готовые термоядерные бомбы. Если правильным образом разгерметизировать защитный контур, то шарахнет не хуже, чем современная ядерная боеголовка, где-то на тридцать-сорок килотонн. Можно сделать и побольше, но я не вижу в этом смысла, так как крупные города подрывать бессмысленно.

– А сможешь сделать ещё?
– задал следующий вопрос Бугай.

– Могу, - кивнул Проф.
– Но только нужно очень много времени и ресурсов. Для получения трития, а потом и гелия-3, необходим ядерный реактор. У вас есть место, где можно будет его разместить?

– Место найдётся, - заверил его Бугай.
– Время и ресурсы будут.

– Тогда всё реализуемо, - ответил Проф.

Спутники ГЛОНАСС до сих пор не сошли с орбит, хотя точность уже падает. Текущая точность достаточна для ориентации на местности, поэтому они не заблудились в лесах и чащобах вне главных шоссе.

Местами, выезжая на трассы, они разгонялись до двухсот километров в час. Чтобы ездок не был снесён с велосипеда встречным потоком воздуха, Проф оборудовал каждый из них аэродинамическим козырьком, за которым можно укрыться.

– А вот и Мольск, - презентовал город Профу Зеро.
– Прошу любить его и испытывать возрастающее изо дня в день чувство местечкового патриотизма.

Заехали они со стороны Шиханов, на Станционную улицу, а уже оттуда на Комсомольскую, по которой проехали город насквозь.

Все ловушки, которые тут были, выведены из строя большим сходом мертвецов, поэтому можно было ехать спокойно.

Площадь Свободы.

– Неужели никто не удосужился снять его оттуда?
– недоуменно вопросил Проф, указав рукой на всё так же висящего на колокольне попа, бывшего очень счастливого обладателя Призрака.

– Это vox populi, - ответил Бугай.
– Испуганная толпа повесила его туда в самом начале.

– Это идиотизм и варварство, - покачал головой Проф.
– Его следует снять оттуда.

– Бугай?
– спросил Зеро.

Тот кивнул разрешающе. Зеро вскинул "Жулан" и в два выстрела прострелил на удивление стойкую китайскую верёвку.

Гниющее тело попа кулем сверзилось в снег и осталось там лежать.

– Теперь его сожрут, - констатировал Бугай.
– Даже на откровенную гниль найдутся свои ценители.

В посёлке завода "Большевик" было тихо, как обычно. Они приехали к бетонной коробке, которую называли своим домом и наткнулись на кое-какие изменения.

– Это ещё что?
– Зеро недоуменно уставился на сгоревший танк Т-80У, перевёрнутую БМПТ, а также явные следы боя.

Они, держа оружие наготове, подошли ко входному шлюзу и наткнулись на направившуюся на них турель со спаренным пулемётом и гранатомётом.

– Как это понимать?
– посмотрел Бугай на камеру.

– Папа?
– раздался из динамика удивлённый голос Леры.
– Привет! У нас тут напряжённая обстановка в городе.

– Мы зайдём?
– спросил Бугай.

– Заходите, конечно же!
– дверь шлюза начала открываться.

Внутри тоже были определённые изменения: кругом ящики с патронами и снарядами, в противоположном от двери конце стоит ЗСУ "Шилка", вкопанная в землю, повсюду баррикады из мешков с песком, противотанковые ежи и колючая проволока.

У входа в коттедж их встретила Лера со свитой из шести амбалоподобных бабищ.

– Привет, Лера, - обнял Бугай обрадовавшуюся встрече дочь.
– Что здесь произошло?

– Это долгая история, - произнесла она.

Внешне она не изменилась, но чувствовалось, что стала намного опаснее, чем раньше. Это та самая аура смертельной опасности, которая отваживала от города серьёзных тварей, стала как-то интенсивнее и насыщенее.

– Пройдём в дом и ты всё расскажешь, - указал Бугай на коттедж.
– Знакомься, это Проф, новый член нашего сообщества.