Бугимены

Трой встала на место, где только что стоял камин, и заговорила с профессором. Это были самые простые слова, и Пикару стало казаться, что она только зря тратит время. Однако вскоре на лице Болдуэна проступила слабая улыбка. Потом она подошла к нему и обняла за плечи, ласково шепча что-то на ухо, поглаживая по голове, уговаривая, – в общем делала то же, что обычно требуется малым детям. Чувствовалось в этом что-то глубоко интимное, и Пикару не слишком удобно было наблюдать за ними, но он, не отрываясь, смотрел на Болдуэна. Бугимены постепенно прибирали корабль к рукам, и капитану нужно было срочно поговорить с профессором.

Болдуэн заплакал, рыдания усиливались, и казалось, что сейчас опять начнется истерика, но все оказалось наоборот: постепенно Болдуэн успокаивался, и вот уже стал слышен тихий плач, переходящий в редкие всхлипывания. Трой уложила его на спину, а он слабо отталкивал ее рукой. Присев рядом, Трой ласково наблюдала за ним.

– Эрик, – позвал Пикар.

Болдуэн взглянув на него. Это были глаза безумно уставшего человека, но признаков самого безумия в них не было.

– Жан-Люк, – откликнулся он.

– Спасибо вам, консул, – благодарно улыбнулся Пикар Трой. – Вы все-таки подарили мне это чудо. – Пикар пересел поближе.

– Эрик, комбинация программы бугименов и д'Орт'д? Они, похоже, и сами не знают.

– Ты говорил уже с ними.

– Да. Пилгрим их представитель.

Болдуэн перевел на него взгляд.

– Д'Орт'д приветствует тебя, профессор. Помоги нам, пожалуйста, чем можешь. Иначе мы все погибнем.

– Конечно, я постараюсь, – он опять заинтересованно посмотрел на Пилгрима. – Д'Орт'д говорят с нами посредством...

– За неимением лучшей формулировки скажу тебе так: это компьютерная программа. Они выбрали форму общения с нами при помощи капитана Пилгрима.

– Восхитительно, невероятно, – тихо прошептал Болдуэн. – А Шубункин считает, что мы сможем их понять очень быстро: хватит и двух недель. – Он задумчиво потер лоб.

– Эрик, у нас нет времени. Нам нужно знать...

– Верно, верно... – Он собирался с мыслями. – Я не специалист по компьютерам, но, будучи совершенно одиноким в своих путешествиях, пришел к некоторым выводам. – Он улыбнулся, и это была улыбка сильного человека... Не удержавшись, Пикар улыбнулся в ответ.

– Тогда я не знал, что д'Орт'д не люди, а программа. Я считал, что дело обстоит как раз наоборот.

Пилгрим не проявил никаких эмоций и на этот раз.

– Я увидел, что смогу воспользоваться их программой, – продолжил Болдуэн, – и все, что мне нужно для этого сделать, – это внедриться в матрицу, то есть ввести туда мое имя. Я работал над этим целых три недели.

– Неплохо для человека, не связанного с компьютером в повседневной работе, – заметил Райкер.

– Я думаю, да. Изменение программы д'Орт'д было засекречено в моем инфойвере, и никто не смог добраться до этого, кроме меня.

– Затем ты внедрил ее в банк нашего компьютера с определенной целью, – продолжил Пикар.

– Да. Вначале я хотел подождать, пока мы прилетим на Альфа Мемори, и внедрить ее там. Но нападение Монта изменило мои планы. Больше ждать я не мог... Вы передали сообщение в Звездный Флот?

– Нет еще, – сказал Райкер. – Продолжайте, профессор.

– Ты должен послать любое сообщение. Оно будет содержать вирус... Так я начну приводить в действие свои планы исчезновения, – почти взмолился Болдуэн, обращаясь к Пикару.

– Это невозможно, пока бугимены имеют силу.

Болдуэн попытался возразить, но Пикар был непреклонен.

– И даже если бугимены уже не будут для нас проблемой, я не уверен, что смогу помочь тебе в этом. Я не могу смириться с возможностью исчезновения твоего имени из памяти Федерации. Ты часть ее истории, и никто не имеет права изменить ее. И вообще, я думаю, никто не станет делать этого...

– Слова – плохая замена хорошему ночному сну, – сказала Трой.

В комнате было тихо и очень жарко. В этой пустыне уверенно чувствовали себя лишь Пилгрим да Ворф. Но если температура и дальше будет подниматься, то и они как особая конструкция просто-напросто перегреются.

– Эрик, ты все-таки должен нам сказать, как ты изменил код д'Орт'д. Это единственная возможность отделить их от бугименов.

Болдуэн был в отчаянии.

– Жан-Люк, мне понадобилось три недели, чтобы все это придумать. Я думаю, что потребуется не меньше, чтобы восстановить все в прежнем виде. – Он как-то съежился и посмотрел на Пикара. – Мне очень жаль.

Капитан тяжело вздохнул.

– Я думаю, надо вернуться к тому, с чего мы начали, – предложил Райкер.

Пикар положил руку на плечо Болдуэна и повернулся к Ворфу:

– Переключите трикодер на поиск Дейты, мистер Ворф. – Может быть, у него или у Ля Форжа будут какие-то соображения по этому поводу.

– Есть, сэр. – Весли взял трикодер у Райкера и впился в него взглядом, одновременно нажимая кнопки.

Пикар встал.

– Хорошо, джентльмены. Я предлагаю...

– Капитан, – перебил его Ворф, – Дейта движется вдоль запасного прохода на втором корпусе.

– Наверняка они нашли решение и идут сюда, чтобы сообщить нам об этом, – оживился Райкер.

– Младший лейтенант Перри, ваши обязанности как офицера командного состава будут сейчас заключаться в присмотре за профессором Болдуэном, – приказал Пикар.

Она, кивнула.

– Я полагаю, что доктор Крашер и Трой тоже останутся здесь?

– При условии, что у них нет сейчас других дел.

– Если верить комплингу, в медблоке все спокойно.

Трой посчитала своим долгом оставаться рядом с профессором.

– Очень хорошо. Мистер Ворф, номер один!

Они вышли в коридор. Воздух здесь был еще жарче и гуще и был так же мало пригоден для дыхания, как суп – для обитания рыб. Преодолев это препятствие, они вошли в лестничный проход, где было значительно прохладнее. Пикар почувствовал тяжесть во всем теле.

– Выросла гравитация? – предположил Ворф.

– Специфические ощущения борца после схватки, – констатировал Райкер. Ворф пробурчал что-то себе под нос.

– Ведите нас, мистер Ворф.

* * *

– Согласно маркировке это палуба номер семнадцать, – Ля Форж тяжело опустился на верхнюю ступеньку. Весли примостился рядом:

– Я чувствую, что сильно потяжелел.

И если сначала увеличение тела можно было посчитать полезным для тренировки моментом, то спустя некоторое время, пройдя несколько лестничных маршей, Весли почувствовал, что очень устал. Пытаясь вздремнуть, он мысленно стал извлекать кубические корни.