Бухта надежды. Задача — выжить

— Они что там все с ума посходили?!! – Не верил своим глазам Андрей. В голове просто не укладывалось, что россияне способны затопить украинские катера в их же бухте. – Это же можно приравнять к нападению. Ох не к добру….

Скоротечный бой был окончен. «Москва» и «Сметливый», набирая скорость, уходили в открытое море.

— Звонили из штаба, – в образовавшейся тишине голос подошедшего Рябошеева был как гром среди ясного неба. – Вышел приказ командующего ВМС, который распространяется и на нас, и на ментов – блокировать российские военные соединения, не пускать их за ворота их частей. При обнаружении российского военнослужащего за пределами части, его арестовать и препроводить в комендатуру.

— Они там что, охренели? Какая нахер комендатура? У нас песец на подходе, зомби людей жрут, твари непонятные появились, а они решили хуями померяться! – возмутился Доронин.

— Ничего не могу поделать, – развел руками в стороны прапорщик–ВВшник.

— Ну а операция в силе? – задал интересующий его вопрос Сашка.

— В силе, в силе. Так что полчаса на сборы и айда.

На обширную территорию университета, бывшего в советские времена Севастопольским военно–морским училищем, выпускающим подводников–атомщиков, въехали не через центральные ворота, как вчера планировали Андрей с Павлом Степановичем во время разбоя, а через верхнее КПП, что находилось в метрах пятистах от реактора – прямо по дороге.

Колонну возглавлял БТР, резво летящий по прямой дороге, следом за ним шел автобус с бойцами, ну а замыкали колонну Павел Степанович, Андрей и Череп. Только теперь они уже двигались на машине Бондаренко – она была вместительней Нисана – все же восемь посадочных мест против пяти.

БТР на полном ходу снес хлипкие ворота КПП и влетел на территорию, чуть сбавляя скорость.

— Теперь внимательнее… – прохрипела рация, которую выдал местный кладовщик. – Первым делом зачищаем химкорпус. Спасатели, – это уже бращались к ним. – Вы остаетесь на улице, крутите бОшками, чтобы ни одна тварь не подобралась к нам с тыла.

— Принял, – нажав клавишу передачи, ответил Бондаренко. – А что это за химкорпус? – поинтересовался он уже у Сашки, который в нетерпении крутил головой как флюгер.

— Да вон! – махнул Череповец в сторону четырехэтажного серого здания, возвышающегося ниже от дороги, по которой сейчас двигалась колонна и чуть правее.

Территория университета в летнее время походила на огромный парк. Огромное здание в классическом стиле, раскинувшееся на вершине холма, по форме напоминающее чем-то чайку с распростертыми в полете крыльями, было окружено высокими деревьями и редкими голубыми елями. Но это было в непосредственной близости от главного корпуса. Здесь же, на периферии основную массу зеленых насаждений представляли миндаль, алыча, кустарники айланта, листья которого отличаются очень резким и неприятным запахом, если их потереть в руках и софоры японские. Конечно, сейчас зеленые насаждения таковыми не были – весна ранняя, но миндаль и алыча вовсю цвели, не смотря на прошедший ночью буран, все следы которого к утру растаяли. Сейчас же снег остался лежать только в тени или же между засохшей рыжей травой.

Колонна спустилась вниз по дороге, потом развернувшись на развилке направо, поднялась к химкорпусу.

— А че он так называется? – снова задал вопрос Андрей, когда уже авто остановилось.

Череп пожал плечами.

— Без понятия. Но сейчас в этом здании располагаются два факультета – химики и экологи. Может, из-за этого?

— Все может быть.

— Так, Чип и Дэйл! – спрыгнул с брони Рябошеев, перехватывая автомат поудобнее. – Вы обойдите здание по кругу, проверьте – нет ли кого, и возьмите на себя лестницу и дорогу, по которой сюда приехали. Склоны тут довольно крутые – вряд ли мертвяки по ним поднимутся.

— Лады.

— Я останусь возле машин, – сообщил Павел Степанович и облокотился на закрытую дверку.

— Пойдем, Сашка! – Андрей дернул затвор вчерашнего «калаша», который сегодня на время операции ему одолжил прапорщик Рябошеев.

Здание было около 50–60 метров в длину, имело всего два входа, один из которых был заперт. Не успели ВВшники зайти в здание, как раздались хлопки выстрелов.

— Не отвлекайся! – хлопнул по плечу Сашку Андрей.

С торца обнаружился один мертвяк – молодой парень в растянутом свитере. Он был вялым, как только проснувшийся человек. Андрей упокоил его одним выстрелом.

— Морда не измазана. Видать, не успел еще отведать человечинки.

С обратной стороны корпуса вообще никого не было.

— Ладно, пойдем на свои точки. Пускай парни спокойно работают, не боясь, что кто-то со спины подберется.

Андрей с Сашкой подошли к краю крутой лестницы, ведущей вниз, практически к центральной проходной. На среднем пролете тоже дежурил мертвяк. Снова грохнул выстрел и тот грохнулся на землю, скатившись по ступенькам к основанию лестницы.

В здании все еще была слышна стрельба, при том не только одиночными, но и очередями. Что ж там такое?

— Череп, иди на свое место, а я уж тут пригляжу.

— Угу, – кивнул тот и легкой трусцой кинулся к микроавтобусу, по пути доставая из кармана мобилку и тыкая кнопки. Наверное, опять Марусе звонил.

В спокойствии и эмпирическом созерцании бухты в лучах восходящего солнца Андрей простоял аж пять минут. Потом к лестнице начали подтягиваться мертвяки. Сначала со стороны КПП подбрело двое – один был при жизни тучной теткой с выжженными многочисленными покрасками ярко–рыжими волосами, второй же молодой тощий парнишка. Оба были в пятнистом камуфляжеи с дубинками на толстых коричневых ремнях – местные ВОХРовцы, наверняка.

Доронин подождал, пока они неуклюже поднимутся на второй пролет лестницы, и пристрелил тех, вогнав каждому по пуле.

После этого прошло еще около двух–трех минут. Когда показалась следующая партия.

Нет, все-таки ландшафтная особенность очень сыграла на руку военным. По всем этим горкам нормальному человеку сложно взбираться… Ну, если не сложно, то запыхается точно, чего уж говорить про мертвяков. Да еще и большая территория. Что немаловажно – огороженная. Поэтому, если на районе где-то и есть мертвячки–зомбачки (а они сто пудово есть, так как покусанные студенты должны были разбежаться кто куда), то они на территорию не пролезут. Если, конечно, это не такие твари, как вчера вечером.

От воспоминания о непонятном существе, бывшем когда-то человеком, Андрея передернуло.

Стоя на верхушке лестницы, сдерживать натиск было проще простого, еще и поплевывать в сторону находилось время. Кстати, «Москва» со «Сметливым» уже скрылись из виду. Хотя, наверное, в бинокль Бондаренко можно было их рассмотреть на горизонте. Но смысл?

А еще Андрей увидел торчащий посреди бухты пассажирский катер. Вот уж кому не повезло так не повезло… Но идея пересекать бухту на катере показалась очень уж заманчивой. А что? Загрузились солдатики, катер на всех парах за минут двадцать – двадцать пять от Графской пристани до Инкермана в лучшие времена добегал, ну сейчас это занимало минут сорок – ничего! Солдатики выгрузились, капитан немного отходит от причала и ждет, когда те вернутся… А БТР следом своим ходом! В Голландии даже место есть, где он может отлично залезть на берег, не далеко от причала, кстати. Чем не идея на миллион? Нужно Рябошееву подкинуть. Катер – это просто замечательно. Можно разведывать все с моря, а не переться автомобилем в самый центр событий.

Прапорщик развернул один лист с напечатанным на нем планом здания, внимательно его изучил, что-то пробормотал сам себе под нос, и только потом громко проговорил:

— Так, парни! Начинаем отсюда, – Рябошеев ткнул толстым пальцем в лист, чуть не проткнув его насквозь. – Будьте внимательны, в здании очень много лестниц и блокировать на первом этапе мы их не сможем. Поэтому сначала пробуем выманить всех на линию огня, и только после того, как положим всех любопытных, проходим дальше. Понятно?