Бумер-2: Большая зона

– А почему был?

– Потому что два года он там провел. Я и сама не знаю, что он теперь за человек, что с ним произошло. Каким он стал, когда на свободу вышел.

– Значит, хотел, чтобы вы жили хорошо? – переспросил Илья. – А чтобы хорошо жить, нужно обязательно туда загреметь? За решетку? А может, лучше просто жить и работать честно. Я вот живу хорошо, грех жаловаться. И главное, – он поднял вверх прокуренный палец: – На свободе!

– Какая ж тут у вас свобода? – недоверчиво усмехнулась Дашка.

– Как какая? Вона река. Хочешь, налево плыви. Хочешь, направо. Вот она и есть – свобода. А ваши родители где?

– Родители? – Дашка зачем-то посмотрела в красный угол, где тускло сияли позолотой старые иконы. – Мне шесть лет было. А Колька старше. Родители нас к дядьке на лето отправили, а сами полетели на море. Потом... В новостях сказали – авиакатастрофа. Так мы у дядьки остались на шее сидеть.

Дашка минуту помолчала, жалея о том, что была слишком откровенный. Но этот Илья привязался как банный лист, пока всю родословную не расскажешь, не отлепится. Редкий зануда. Всего полчаса разговора, а он уже окончательно достал ее своими перлами народной мудрости и вопросиками на засыпку. Дашка решительно поднялась из-за стола:

– Пойду все-таки посижу с ним рядом. Просто посмотрю на него. А то на сердце как-то неспокойно. Все щемит и щемит.

Она зашла за занавеску, прислушалась к разговору за столом. Говорили о пустяках. Дашка взяла Кота за руку, лежавшую поверх одеяла, потом больно ущипнула ногтями. Кот отдернул руку, открыл глаза, приподнялся на подушках и пустыми глазами уставился на девчонку, будто видел ее впервые в жизни. Вытащив из сумочки справку об освобождении, Дашка сунула ее под нос больному и прошипела:

– Откуда ты ее взял, гад? Отвечай, сволочь. А?..

Кот лишь моргал, тупо покачивал головой, стараясь прочитать ровные строчки: света было слишком мало, но несколько слов он одолел.

– Значит, меня Николаем зовут? – спросил Кот. – А то я уже запарился быть Альфредом. Они мне такое погоняло дали.

Дашка вытащила паспорт, сунула его в нос Кота:

– А тут у тебя другое имя. Ну, может, хватит под дурака косить?

– Слышь, в натуре... У меня с головой нелады, – сказал Кот. – Башка отбита. Из реки достали полумертвого. А тебя как зовут?

Дашка пристально смотрела на Кота, стараясь понять, врет он или действительно по балде ему сильно долбанули. Глаза мутные, подбородок подрагивает, кожа на висках сделалась желтой. Черт его поймет, может и не притворяется.

– Уже проснулся? – тетя Кира отдернула занавеску и улыбнулась. На жестяном подносе стояла тарелка с рисовой кашей, стакан чая и кусок хлеба с колбасой. – Ну, сегодня ты молодцом. Коля... Вот и сестренка тебя нашла. Радость большая.

Кира поставила поднос Дашке на колени.

– Покорми брата, – сказала она. – Если он захочет нужду справить, ведро под кроватью.

– А вы сами не можете? Ну, это, справить ему помочь?

– Не стесняйся, девочка, – материнской с улыбкой ответила тетя Кира. – Он ведь брат тебе. Не стесняйся.

* * *

Просидев в душном гостиничном номере час с хвостиком, Юрий Девяткин, раздетый до трусов и майки, дописал последнее предложение, перечитал текст и размашисто расписался на последней странице. Начальство в Москве питается не хлебом с маслом, а вот этими бумажками: рапортами и служебными записками. Что ж, сегодня непосредственный начальник Юрия полковник Колодин по прозвищу Бугор получит добрую порцию криминального чтива. Запечатав бумаги в конверт, Юрий позвал в номер оперативника, торчавшего в коридоре у двери.

– Сережа, передашь конверт Бугру из рук в руки, – сказал Юрий. – Садись в машину и дуй на всю железку. Пообедаешь в Москве и возвращайся. Ты здесь нужен. Усек?

– Без проблем, – улыбнулся опер, которому осточертело отбиваться от мух на этом постоялом дворе. Проветриться и сдуть пыль с ушей – сейчас самое то. – К пяти вернусь.

– Вот и молоток.

– Вас там в коридоре второй час дожидается этот... Как там его... Такой тупорылый. А, Круглов. Начальник службы безопасности...

– Знаю, знаю, – махнул рукой Девяткин. – Я его сам позову. Скоро. А пока душ приму.

Девяткин залез в ванную и врубил воду. Теперь он твердо знал, что до конца расследования остается всего пара шагов. Важно сделать их в правильном направлении. Общая картина событий полностью сложилась, мотивы преступлений и всякая прочая лабуда – это на поверхности, тут и копать не надо. Огородникову, отбывавшему срок в колонии, не давала покоя мысль, что он один тянет лямку в неволе, тогда как его бывший кент Пашпарин богатеет не по дням, а по часам. В свое время Кот не сдал Димона по чисто практическим соображениям. Срок ему все равно не скинут, а Димон, оставаясь на свободе, обеспечит Коту хороший грев, скрасив жизнь за колючкой.

Но позже, когда до Кота дошли слухи, что Пашпарин раскрутился и потерял счет деньгам, он решил, что пора восстановить справедливость. Это более чем логично: почему бы не пустить по миру одного богатого фраера, прибрав весь его бизнес. Кот является к заместителю начальника колонии по режиму и выкладывает ему свою историю, предложив вступить в долю. Чугур, падкий до денег, а речь шла о настоящих больших деньгах, отпускает Кота по документам Коли Шубина, а паренька упаковывает в деревянную тару. Вся эта операция была бы невозможна без надежной крыши в лице начальника зоны Ефимова. Без него эту партию разыграть бы не удалось.

И Димон Пашпарин, который теперь, после рождения ребенка, больше всего на свете боится потерять свободу, соглашается на все. Он выдает аванс Чугуру и Ефимову, то есть покупает Коту свободу. А дальше события разворачиваются не по тому сценарию, который был написан под диктовку Кота. Вместе с неким Резаком, профессиональным мокрушником, который обеспечивал силовую поддержку акции, Кот прибывает в Москву. Димон, дрожа от страха, ходит с Котом по кабакам и даже приглашает его домой. Кот в отличном настроении, и страх Димона потихоньку уступает место надежде: он по наивности полагает, что можно договориться, отделаться мелочью, кинув Коту кость со стола.

Но Огородников настроен серьезно. Решающий разговор происходит на следующий день на стройке, где временно прекращены работы. Кот в присутствии Резака назначает свою цену: весь бизнес Пашпарина плюс наличман, собранный на черный день. Димон был готов уступать, но это уже больше, чем борзость. Слово за слово. Завязалась короткая потасовка. Наверное, Кот хотел лишь припугнуть Димона стволом. Видимо, у пистолета был слишком чуткий спусковой механизм. Пристрелив бывшего дружка, Кот заодно уж кончил и Резака. Лишние свидетели ему не нужны.