Бумеранг всегда возвращается. Книга 2. Дневник матери и свекрови
Шрифт:
Егорка получил мои письма, которые я писала ещё в Солнечногорске. Он нехотя их прочёл, и сказал Саше, что мать опять со своими нотациями. Ладно, пусть так. Всё равно буду писать, ведь вода и камень точит. Алёнушке тоже напишу, попрошу прощения, что уехала, и постараюсь объяснить, что мама дома нужна здоровая.
Зашла я в Зеленодольске к своей «приёмной маме» – тёте Оле. Она постарела, но глаза всё те же, излучают доброту и особый свет. Она встретила меня с объятиями, посадила, угостила и внимательно выслушала. Мой рассказ о свекрови вызвал у неё негодование – как можно матери поступать так со своим сыном? Она осудила Нину Даниловну и попросила меня не расстраиваться по этому поводу. Хорошо, что я сама уже отпустила мысли о свекрови, никакой злости и ненависти не
Почти перед самым отъездом в Пятигорск я случайно встретилась с Аланом. На его лице – испуг, радость и печаль одновременно! Так не бывает? Бывает. Он не удержался и обнял меня:
– Маша! Машенька! Какими судьбами? – потом отстранился, посмотрел внимательно. – А ты не изменилась! Всё те же каштановые волосы, те же глаза, но очень грустные. У тебя что-то случилось?
От его участливого голоса на душе стало теплее, но захотелось плакать.
– Алан, а у тебя есть время поговорить?
– Конечно! Я как раз в школу иду, нужно подготовиться к лабораторным работам, пойдём со мной, там и поговорим.
– А в школе сейчас много знакомых? Мне ни с кем не хочется встречаться.
– Нет, Маша, там только сторож. Ты же знаешь, что женщины после работы скорее домой бегут, у всех семьи, дети…
– А у тебя второй ребёнок появился? Ты же так хотел наследника!
– Нет, не появился. Всевышний нам с Мирой детей больше не дал, – с грустью ответил Алан.
Мы вошли в школу. Капитального ремонта со дня моего увольнения тут так и не было, стены всё также покрашены до половины в зелёный цвет масляной краской, а верх – побелкой. В коридоре в рекреации на самом видном месте до сих пор красуется плакат: «Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить!» В лабораторке у Алана тоже ничего не изменилось, разве что появился уголок с маленьким столиком, где стоял электрический чайник.
– Да, будто и десяти лет не прошло! – я выглянула во двор. – И вид всё такой же.
– А что должно поменяться? На образование денег не дают, зарплаты маленькие, все стараются больше набрать часов. К вечеру с ног все валятся. Ты же помнишь, как тяжело было шесть уроков простоять у доски?
– Конечно, помню. Давно это было…
– Так, что-то мы не о том, снимай дублёнку, я сейчас чай поставлю и поговорим. Не нравятся мне твои грустные глаза!
Мы проговорили с Аланом часа два. Он внимательно выслушал историю со свекровью, посочувствовал, что у нас нет взаимопонимания с сыном, а также пожалел Алёнку.
– Не понимаю, Маша, как муж тебя в таком состоянии отпустил?
– Алан, я тебе самое главное не сказала – я просто уехала тайно от всех. Да, не смотри на меня своими большими карими глазами! Наверное, так нужно было. Хотя понимаю, что от проблем сына и семьи никуда не скроешься…
– Что, мой талисман не справился с задачей? Не сделал вашу семью счастливой?
– А ты верил в его силу? Ты знаешь, должна тебе признаться, его Алёнка уронила, он раскололся на две части, цветок отдельно, а стебель с листиками тоже… У меня тогда что-то ёкнуло – не к добру! И правда, как-то после этого беды посыпались одна за одной… – тут я не выдержала и заплакала.
– Машенька, девочка моя, не плачь! – Алан вынул носовой платок и начал вытирать мне слёзы. – Как бы мне хотелось, чтобы ты была счастлива! Не знаю, чем я могу помочь… Знаешь, что? Я тут от скуки занялся чеканкой и по памяти сделал твой портрет в шлеме. Мне всегда казалось, что ты в прошлой жизни была воительница. Наверное, сходство не стопроцентное, но я делал его в надежде, что всё же встречусь
с тобой когда-нибудь и подарю его тебе. Он медный, не разобьётся! Пусть она, воительница, в шлеме и доспехах, защитит тебя от бед!– Спасибо тебе, Алан! И выслушал, и чаем напоил, и подарок, оказывается, приготовил. А что посоветуешь с сыном делать? У тебя такой большой педагогический опыт!
– Маша, а ты разве не знаешь статистику, что почти у всех педагогов со своими детьми нет согласия? Мы в школе выкладываемся по полной, а дома хотим отдохнуть. Дети предоставлены сами себе.
– У тебя с Кариной тоже проблемы? Она ведь младше Алёнки, не должны ещё быть.
– Нет, с Кариной всё хорошо. Мира дома сидит, бабушки, как и раньше, души в ней не чают. Так что всё хорошо. А с сыном – попробуй стать на его место! Задай себе вопросы и честно ответь на них. Например, есть ли у него основания считать тебя добрым и отзывчивым человеком? Нравится ли ему, как ты с ним разговариваешь? Если ты при разговоре чувствуешь обиду и злость, что он чувствует по отношению к тебе? Каких тем ты избегаешь в разговоре с ним? Хотела бы ты, чтобы тебя в его возрасте воспитывали так же? Чувствует ли он себя в семье одиноким и непонятым? И, наконец, чувствует ли он, что ты сильно любишь его?
– Алан, да ты прямо Сухомлинский! Хорошие вопросы. Я подумаю над ними на лечении. Спасибо тебе за всё, нужно идти собирать вещи. Я завтра семичасовым автобусом уезжаю.
– Я приду тебя провожу и отдам тебе подарок.
– А Мира как? Не спросит, куда ты в такую рань?
– Маша, – улыбнулся он своей очаровательной улыбкой, – ты забыла, что наши женщины не задают таких вопросов. Давай я тебя сейчас провожу до выхода из школы, а сам всё же подготовлю лабораторную работу. Не обижайся, что до дому Лены не доведу. У нас тут спокойно.
– Что ты, какие обиды! Ты так мне помог! На душе легче стало.
«5 декабря 1989 года. Железноводск.
Второй день на курорте. Приехав в Пятигорск и увидев толпу людей у курортного бюро, я опешила. Не ожидала, что в начале декабря столько желающих подлечиться. В очереди мне сказали, что все санатории переполнены, а курсовку легче взять в Железноводске. Наверное, всё складывалось в мою пользу, ведь именно там у Вероники живёт подруга, которая сможет мне помочь с устройством на лечение, она сама работала в санатории. Конечно, посетила меня и мысль вернуться домой. Но я свою семью уже настроила, что почти до нового года меня не будет, а тут, нежданно, заявлюсь… Пусть отдохнут от меня, я же тоже не подарок, не идеал.
Татьяна, подруга сестры, встретила меня хорошо. Предложила не искать ничего, поселиться у неё, а она попробует меня устроить на лечение и питание в свой санаторий «Бештау». Всё получилось! Теперь двадцать один день я точно никуда не поеду, путёвку оплатила. Поселила она меня вместе с женщиной, которая уже три дня отдыхала тут, в небольшой, но чистенькой комнате. Со временем с Таней я подружилась, узнала ещё одну грустную историю одинокой женщины. Муж её бросил с двумя детьми и уехал на Север. От него – ни писем, ни денег. Вскоре Татьяна влюбилась в женатого человека, врача из своего санатория. Эти отношения длятся уже одиннадцать лет! Они тайно встречаются в разных местах, чтобы никто не узнал. Он говорит, что любит только её, но жену с дочкой бросить не может. В то же время за Таней ухаживает вдовец, предлагает ей выйти замуж. Он обеспечен и, в принципе, неплохой человек. Да только Таня его не любит! Да, вот он, сюжет для рассказа или романа. Я начинаю оживать, и у меня появляются мысли написать какую-нибудь интересную статью.
Ах, какое утром было яркое солнце! Я на него пристально смотрела, когда ходила пить минеральную воду. Из-за гор медленно выползал огненный шар, такой, как я наблюдала когда-то в Зеленодольске. Зрелище завораживающее! Только потом у меня долго болели глаза. Но это мелочи. Всё мне тут нравится – свежий воздух, кругом горы и люди. Вроде бы не одинока, но в то же время до меня никому нет дела. Мне сейчас не хочется лишних разговоров, каких-то ненужных мимолётных дружеских отношений, я приехала лечиться!