Бумеранг

– Ох, литература что ли? Значит, я должен название угадать. Хорошо, слушаем дальше, - Роман весь обратился в слух.

– Молчи баба!
– донесся до них рассерженный голос казака. Брат с сестрой озадачено переглянулись.

– Хлопец, дай мне огня в люльку!
– продолжал между тем казак.

– О-о-о! Я знаю, что это за произведение!
– радостно вскрикнул Роман.

– Да-а-а?
– скептически протянула Настя.

– Гоголь? Так ведь?

– Правильно. А название? Только хорошо подумай! Давай еще подождем.

– А что ждать? Про люльку казак, что- то сказал и сжечь там, кого- то хотят. « Тарас Бульба » это!
– с триумфом выдал Роман и с удивлением посмотрел на побледневшую сестру.

– Рома, не-е-е-т!
– только и смогла выдохнуть та, как речка, встав на дыбы, обернулась вокруг них и превратилась в водяной туннель. Осталась сзади лодка и горы и леса, а брат с сестрой, стремительно вращаясь в этом водовороте, все летели и летели куда- то. И казалось, не будет этому ни конца, ни края. Но конец наступил, и обнаружили себя наши герои стоящими на голом деревянном помосте сплошь улитому кровью. Вокруг стоял невообразимый человеческий гул. Море народа собралось возле помоста, с каким-то жутким возбуждением разглядывая тех, кто находился на этом страшном возвышении. Из всех окон выглядывали любопытные лица.

– Что это?
– белыми губами прошептал Ромка.

– Это эшафот,- закрыв глаза, еле слышно произнесла Настя.

– Я что не угадал произведение?

– Рома, да! Ты не угадал!

– Нас, что казнят? Даже время подумать не будет?
– глаза у брата стали почти бесцветными от испуга.

– Тихо, тихо... Сказку надо было внимательней слушать. Что бывает в тех случаях, когда ты не отгадываешь? Помнишь?
– внутри у Насти разрастался и начинал подыматься вверх черный комок паники. И если этот черный комок доползет до сознания, то все. Поминай, как звали. Чтобы не допустить этого, она старалась ровно и глубоко дышать.
– И не паникуй, дыши как я..., должно помочь.

– Недолго нам дышать-то осталось, - раздался севший голос брата.

Настя, открыв глаза, увидела палача, который бесстрастно приближался к ним.

– Что? Подсказки будут?
– в отчаянии прижался к сестре Ромка.

– Нет, я ничего не могу сообразить от страха. И что это вообще? История или литература? Ром не могу, честно, - обессиленно произнесла Настя. Мозг напоминал манную кашу, которая бестолково булькала в голове.

– Настя-я-я!
– простонал Роман. Палач, подойдя вплотную к ним, положил руку на его плечо.

– Нет!
– прошептала Настя, завороженно глядя на знакомые зеленые глаза в прорези колпака.

Неторопливо палач перевел свой взгляд на нее, и еле заметно кивнув головой, отошел от них.

– У нас есть время, - шепнула Настя Ромке. Тот же глядя перед собой остекленевшими глазами, начал трястись всем телом.

– Приди же в себя..., мне одной не справиться, - стала толкать она невменяемого брата.
– Он нам фору дал!

– Кто нам фору дал?
– безумно озираясь вокруг себя, спросил брат.

– Палач..., палач нам фору дал!

– Господи..., палач..., ужас...

– Что ты там бормочешь? Приглядывайся, как народ одет, на каком языке разговаривают. Слышишь меня?
– Настя из-за всех сил старалась растормошить брата.

– Смотрю я, смотрю! И слушаю..., не по-нашему говорят, это точно.

Настя, убедившись, что брат более или менее пришел в себя, обратила внимание на других заключенных, с которыми они делили эшафот. Это были мужчины одетые во все черное. Один высокий и рыжий, другой изящный и бледный, как фарфоровая статуэтка. Бледный красавец, почему- то совсем не держался на ногах и рыжий верзила, взяв его на руки, поднялся на помост. Медленно обводя взглядом площадь, и увидев что-то, показал он своему бледному другу рукой на окно маленькой башенки. Настя приглядевшись, заметила двух женщин, которые стояли чуть поодаль окошка, поддерживая, друг дружку. Что- то знакомое мелькнуло в голове у Насти, и она перевела взгляд обратно на мужчин. Бледный, не отрывая глаз от окна, что- то поднес к губам и поцеловал.

– Настя, судя по одежде, это было очень давно. Может семнадцатый век, ну или шестнадцатый. Язык не немецкий, и не английский, это точно, - докладывал Роман о своих наблюдениях.

– Ромка, обрати внимание на этих двух мужчин. У меня в голове вертится, я никак ухватить не могу. Посмотри на них.

– Ох, нет! Настя, я не буду на это смотреть, - видя, как палач подошел к бледному красавцу выдохнул брат. Тем не менее, в каком- то оцепенении не мог отвести взгляда от этого зрелища. Вот сверкнул меч и снес голову с плеч несчастного, и та покатилась под ноги рыжему верзиле. Тот, подняв ее и поцеловав в губы, опустился на колени, не выпуская из рук голову своего умершего друга. Еще раз сверкнул меч, и вторая голова покатилась по помосту. Второй вопль ужаса прокатился по людской толпе.

– Я поняла, где мы, - вскрикнула Настя.

Тем временем палач подошел к Роману и повел его к месту казни. Делал он все чрезвычайно медленно и неторопливо. Брат шел за ним как зомби. Обернувшись, глянул он на свою сестру глазами полными слез и прошептал: « Прости »

– Нет, нет, нет! Ромка, ты чего? Думай! А то скоро и думать будет нечем! А я как же? Эгоист! Я же без тебя не выберусь отсюда, - отчаянно взывала Настя.

– Я не знаю где мы, - прочитала она по губам брата.

– Я знаю! Ты правильно назвал, это шестнадцатый век. Это художественное произведение, с историческим уклоном. Мы недавно это читали. Тебе очень понравился этот роман, а над этой сценой мы с тобой просто рыдали. Вспомни!

Нет, не вспоминал брат и вот уже палач опускает его на колени.

– Ты еще говорил, что они могли убежать и возмущался по этому поводу! Ну же!
– не сдавалась сестра.

– Да!
– хрипло прошептал Ромка.
– « Королева Марго» Дюма. Франция. А это казнь Ла Моля и его друга, имя у него такое..., Коконнас. Все! Надеюсь, что я правильно вспомнил, - и брат зажмурил глаза.

Третий раз сверкнул меч и застыл вместе со своим владельцем в неподвижности. Все вокруг стало рассыпаться, будто по стеклянной картине ударили молотком, и она взорвалась и разлетелась на тысячи осколков. И эти осколки, кружа в опасной близости от наших героев, образовали туннель, по которому потащило их и выбросило в угасающий день к импровизированному лагерю. Несколько минут молча лежали они ничком на траве.

– Насть, - позвал Роман.
– Глянь, пожалуйста, моя голова еще при мне? Или как? Сам я боюсь.

– Чего ты боишься?
– перевернувшись, Настя взглянула на брата.

– Ну, боюсь глянуть вниз и не увидеть своего тела, или поднять руки и не нащупать голову. Я читал, что головы еще какое- то время все чувствуют и слышат.

– Но не разговаривают так много, как ты, - рассмеялась сестра.
– Целый ты, целый!

Ромка тоже стал хохотать, но их смех больше напоминал истерический, реакция организма на пережитый стресс.

– Какой кошмар!
– брат встал на четвереньки и увидел Боцмана, который мирно дрых, положив свою морду на бумеранг.
– Насть, ползи сюда.

– Чего?

– Скажи, а ты разглядела глаза у этого палача?

– Разглядела.

– Ну, и что ты думаешь по этому поводу? Стоит ли нам бояться своего кота?

– Я думаю, что не стоит. Вспомни, как он время тянул, давая нам шанс.

– Угу. Кота за хвост он тянул, - буркнул Роман.
– Чуть башку мне не снес, и спит, как ни в чем не бывало!
– потрогал руками свою голову брат, все еще не веря, что она на месте.