Бумеранги

Обменялись, а толку? Первой написать все равно не осмелюсь. А мои «спасибо» Костю, кажется, порядком раздражали. Представляю, что он обо мне думает. Что думают остальные ребята из группы поддержки. Дура, полная дура. Умудрилась же опозориться на весь белый свет. Выпила совсем немного, а разум туманом заволокло. Видимо сыграло роль, что весь день ничего не ела.

–  Он просто подвез меня, - говорю вслух, понимая, что не отстанут.
– Обычный парень, познакомились в клубе, - кратко парирую, догадываясь, что в правду, как и комендант, она не поверит.

–  Да-да, конечно, парень с густыми седыми усами. Рассмотрели его хорошенько, так что не сочиняй.

Сдержаться не получается, и я начинаю истерично хихикать. Оказывается, все, во главе с Катериной Дмитриевной, думают, что я провела ночь с пятидесятилетним Трофимовым. Так вот откуда такая странная реакция коменданта! Костя сидел на заднем сидении тонированной машины, его попросту не заметили. Теперь понятен повышенный интерес к этой истории.

Сплетни полетели, а прыгать и ловить их ускользающие из рук хвосты - лишь разгонять быстрее. Ладно, не имеет значения, скоро все забудут обо мне иэтой ночи.

Единственный человек, с кем бы мне действительно хотелось обсудить случившееся, а так же последующие смехотворные выводы окружающих - это Кристина, но она не захочет слушать. Мы в ссоре, и я не стану звонить первой. Но как бы мне хотелось, чтобы позвонила она! Хотя бы раз!

Сижу на лекции, пытаюсь слушать, но в одно ухо влетает, в другое - вылетает. Ощущения беспомощности и одиночества вновь со мной, а затем волнами накатывает страх, будто после стресса я получила успокоительное, и сейчас его действие закончилось. Постепенно становится хуже, мой вымышленный анестетик отпускает, уступая место вначале пульсации, а позже и боли. Дрожат руки, я вроде и в безопасности - тут светло, спокойно, много людей вокруг - а кажется, что снова там, в гостинице, один на один со страшнейшим кошмаром. Еще немного, и моя голова лопнет.

–  Можно выйти?
– поднимаю руку.

И только я успеваю вернуться в кабинет, сесть за парту и сделать пару глотков купленной на первом этаже минералки, дверь в аудиторию снова открывается. На этот раз резко и настежь, с грохотом бьется об стену, привлекая внимание.

Глава 10

Элен

В аудиторию влетает высокий мужчина около тридцати пяти лет в черном безупречном костюме, с длинными по плечи светлыми волосами и ослепительно всем улыбается. Он очень привлекателен, в момент становится тихо, и даже наша невозмутимая строгая преподавательница лишь часто моргает, вместо того, чтобы выставить непрошеного гостя вон.

–  Извините, пожалуйста, отвлекаю вас самым бессовестным образом. Но я катастрофически опаздываю, нет времени ждать завершения пары. Я с разрешения декана, - у мужчины низкий приятный голос, чувствуется легкий акцент, будто русский ему не родной, вот только чей - не разобрать с лету. Зато можно отлично представить, как он ведет презентации перед аудиторией, переходя с одного языка на другой, даже не замечая этого. С той же самой улыбкой, с теми же легкими интонациями.

–  Разумеется, - тушуется и рдеет Маргарита Егоровна.
– Что же вы хотели?

Он кое-что объясняет ей вполголоса, протягивает бумаги, которые та внимательно изучает и понимающе кивает. После чего она обводит аудиторию рукой:

–  Антон Игоревич - представитель крупной компании, и им нужны студенты для выполнения важной срочной работы. Подробнее он расскажет сам. Итак, кто хочет поучаствовать в этом, несомненно, стоящем и интересном проекте?

Практически все вскидывают вверх руки. Еще бы, восемьдесят процентов нашей группы - девчонки, и даже просто пообщаться с этим невероятным мужчиной - огромное удовольствие. Я бы первая подскочила с места в любой другой день, но только не сегодня. Все, чего сейчас хочется - это вернуться в общежитие, забиться в угол и оплакивать себя, краснея от стыда, мечтая забыть. Сколько до конца занятия? Целых тридцать минут!

–  А вы не хотите попробовать?

Я поднимаю глаза от стола и понимаю, что теперь с Антоном Игоревичем мы смотрим друг на друга. Причем в упор. Оказывается, он подошел к моему столу, не поленился забраться вверх на несколько пролетов.

–  Я? Нет, спасибо. Я очень занята.

–  Вы с ума сошли! Такая возможность!
– кудахчет преподавательница.
– Если мне не изменяет память, вы же не так давно подходили, спрашивали, есть ли варианты приработка?

–  Вы меня не помните?
– спрашивает мужчина.
– Антон, - напоминает свое имя почему-то без отчества.
– Мы встречались… не так давно.

Вспыхиваю. А ведь он прав! Передо мной Костин брат собственной персоной, который прибыл в гостиницу ранним утром и улаживал вопросы с полицией и администрацией. Вот так совпадение! Или нет?

–  Идемте, - говорит он серьезно, без тени улыбки. Тут же вскакиваю с места, торопливо собираю вещи в сумку и следую за Антоном вон из аудитории, чувствуя, как подгоняют в спину завистливые взгляды одногруппниц.

Пока иду позади Антона, быстро рассматриваю его. И правда хорош, есть между братьями что-то общее, и десять лет разницы в возрасте выражаются прежде всего в десяти килограммах мышечной массы, которые младшему еще предстоит набрать.

На лестнице почему-то он поворачивает не вниз, а вверх, и, добравшись до пятого этажа, услужливо открывает дверь в кабинет замдекана. Девушки в деканате лишь улыбаются, ничего не имея против.

–  Присаживайтесь, пожалуйста. Может, чай, кофе?

Это он меня спрашивает? Конечно меня, в кабинете никого больше нет. Большое искушение, но все же я отказываюсь.

–  Как хотите. Мой брат называет вас Элен, я, пожалуй, буду так же. Вы не против?

–  Разумеется, как будет удобнее. Приятно с вами познакомиться, простите, что не узнала сразу. Все еще не могу прийти в себя после… случившегося ночью.

–  Понимаю. И немало удивлен, что вы решились пойти на занятия. Сначала я заехал в общежитие, но, оказалось, вы не из тех, кого шок может выбить из привычного ритма жизни. Это похвально, - задумчиво говорит он, присаживаясь напротив. Смотрит в глаза. Они у него светло-голубые, как у Кости.

–  Извините, можно бестактный вопрос? Я изучала в школе языки, поэтому мне безумно интересно, кто вы по национальности? Никак не могу разгадать акцент, - и закрываю рот, понимая, что сболтнула лишнее. Слишком много кофе и впечатлений за утро.

–  Что, простите?
– он немного удивлен.

–  Это вы меня простите, пожалуйста. Не мое дело. Просто у вас с братом необычная внешность. Вроде бы славянская, но что-то такое есть…

–  Наша мать была норвежкой, - улыбается он, откинувшись в кресле замдекана, как в своем собственном. Осматривает содержание стола, даже позволяет себеполистатьнекоторые папки, переложить с одного места на другое, сделав так, как ему больше нравится.

–  Я не стал приглашать вас к себе в офис, на это ушло бы много времени, и существовал риск, что вы попросту не придете. И обедать у меня сегодня нет возможности.