Бунгало Сатаны или Наследие Ангелов

Одежда висела на нем клочьями и сильно мешала бежать. Он сбросил рванье, бывшее когда-то сюртуком и брюками, и помчался вперед почти обнаженный. Но вряд ли это обстоятельство сейчас могло смутить его. После обращения в человека дикий звериный ужас исчез, осталось только легкое беспокойство, но какое оно имело значение?!

Неидеальное человеческое обоняние наконец уловило впереди запах свежей травы и векового леса. Помимо этого, Малфой какими-то глубинными инстинктами ощущал запрет на продолжение пути, и тогда, вполне по-львиному рыкнув, Драко изгнал из своей души остатки этого мерзкого чувства. И вот мелькнул тусклый свет полнеющей луны, и он выбежал в лес.

Все вокруг было знакомо до веточки - это место он не раз видел в своих видениях. А это значит, что он без труда найдет поляну жертвоприношений. Но это означало и еще одно - скоро появятся те, кто будет всячески мешать ему двигаться вперед, и если он не поспешит, то кто-то особенно прыткий сможет дотянуться острым когтем или полоснуть крепкими зубами. Его человеческая плоть сейчас была крайне уязвимой.

И Драко Малфой побежал так, как никогда не бегал в жизни, так, словно не было получаса изматывающей тело и душу гонки по коридору с его торчащими из земли корнями, норовившими уронить и покалечить. Все, что было прежде - страх, боль, горечь и прошлое - перестало существовать. Была только одна цель, и он твердо был намерен ее достичь и спасти любимого человека.

Вдруг за спиной, совсем рядом, кто-то громко завыл, и молодой человек кожей ощутил опасность. Он резко рванул вправо, и его неведомый враг промахнулся на пару миллиметров. Струя прохладного воздуха лизнула левый бок и Драко обернулся. Перед ним стоял огромный кабан. С устрашающих клыков на землю падали хлопья пены, красные маленькие глазки заволокла пелена бешенства. Кабан взрыл землю копытом и резко рванул на человека.

Драко не стал уклоняться. Откуда-то из глубин души пришло Знание. Когда кабан поравнялся с ним, Малфой чуть отскочил и схватил зверя за густую жесткую щетину. Казалось, и сил особых не прикладывал, но животное рухнуло у его ног. От темной туши кабана к ладоням Драко потянулись серебристые нити силы - из животного уходила жизнь, повинуясь воле Истинного Целителя.

Через несколько секунд перед ним лежал голый, сжавшийся в комочек человек. В нем Драко узнал Меркуцио - бывшего жениха Марси. Только в память о ней он резко перестал выкачивать жизнь из парня - тот тихо и болезненно застонал. Малфой выпрямился во весь рост и закричал, обращаясь к лесу:

– Если кто-нибудь пойдет за мной, чтобы помешать, я не буду больше таким благодушным и убью всякого, кто приблизится ко мне или к моим друзьям! Я понятно объясняю?

В ответ на его слова в лесу завыли, заскулили на разные голоса дикие звери. Послышался шорох, и пространство вокруг Драко очистилось от подкрадывающихся хищников. Красные, зеленые, синие фосфоресцирующие глаза прятались в густых зарослях терновника. Его предупреждению вняли и поверили. Не тратя времени, юноша побежал дальше.

Стволы деревьев мелькали с удивительной быстротой. Рядом, на небольшом отдалении бежала черная пантера и летел большой ворон. Их присутствие было ненавязчивым, но желание помочь - ощутимым. Драко испытывал искреннюю благодарность к друзьям, но эти эмоции терялись где-то на задворках сознания - сейчас его волновало только состояние Гарри.

Показалась знакомая прогалина между плотно стоящими соснами, и через минуту Драко выбежал на круглую поляну. Все было именно так, как он видел в своих откровениях. Деревья так тесно прижимались друг к другу, что создавалось впечатление сплошной стены из бревен, уходящей высоко вверх. Ветер где-то высоко шевелил кроны гигантов, но на поляне совершенно не чувствовалось движение воздуха.

Луна заливала все скорбным зеленоватым серебром, придавая происходящему призрачность и нереальность. Судя по звуку в кронах деревьев, ветер начал усиливаться, воздух прорезали первые бесшумные молнии, из-за которых становилось еще страшнее и безумнее.

Драко огляделся и увидел, что Марси и Грегори словно натолкнулись на невидимую стену и теперь кружили по краю поляны, пытаясь найти вход. Но то, что происходило, больше их не касалось, они ничем бы не помогли ему. Это было дело Драко Малфоя.

В центре поляны стоял тот самый алтарь, который казался сгустком самой Тьмы. Отсветы молний не отражались на полированных боках, а, казалось, всасывались в этот непостижимый камень. На алтаре лежал Гарри Поттер, а перед ним, трясясь от жреческого экстаза, стоял Беркут. Он размахивал руками и причитал на непонятном языке что-то ритмичное, гипнотизирующее. Вот жрец вскинул обе руки вверх, и в них блеснул нож. Молния зажгла на черном лезвии потусторонние всполохи, и фигуру жреца окутало едва различимое сияние.

Еще мгновение - и неумолимый ритуал был бы закончен, но Драко налетел на огромного негра и выбил из его пальцев нож, который, сверкнув, воткнулся в землю недалеко от алтаря. Беркут резко обернулся, и Малфой в страхе отшатнулся от него - вместо зрачка у жреца тускло светились белки без признаков радужки. Двигаясь, словно лунатик, тем не менее неуловимо быстро, Беркут перешел в наступление. Драко сделал обманный жест, уводя противника в сторону, но тот не поддался на уловку и все так же неумолимо приближался к безоружному Малфою.

Драко призвал все свое самообладание, чтобы не убегать больше от чернокожего гиганта, и пошел врукопашную. Беркут голыми руками выламывал ему кости из суставов, но Малфой раз за разом самоисцелялся. Он испытывал жуткую боль, однако продолжал бороться с негром. Тот, видя, что его усилия не приносят своих плодов - противник все еще сопротивляется, начал перекидываться в медведя.

Неизвестно по какой причине, но полная трансформация Беркуту не удалась - голова и руки превратились в медвежьи, а туловище и ноги остались человеческими. И тем не менее, когти в его лапах были способны разорвать врага пополам. Белая кожа Драко окрасилась кровью - на груди вспухли глубочайшие царапины. Начиная их заживлять, Малфой внезапно понял, что не сможет нанести вред медведю именно потому, что тратит все свои силы на свое исцеление, а на то, чтобы пробить защитный кокон Беркута сил не оставалось.

Это значило только одно - чтобы уничтожить медведя, надо позволить ему добраться до себя. Драко мельком взглянул на мужа - тот лежал неподвижно, и даже в этой темноте было видно, насколько он бледен. Блондин колебался всего мгновение, пытаясь просчитать другие возможные варианты, но это был его единственный шанс добраться до души Беркута, и он бросился на зверя.

Беркут, не ожидая атаки, пошатнулся, и все четыре когтя вошли не в живот человеку, а прошили насквозь левый бок. У молодого человека потемнело в глазах от боли, но он нашел в себе силы ментально потянуться в образовавшуюся брешь в защите медведя и дернуть его силу на себя, почти так же, как он вынимал Демона из тела Олимпии.

Получеловек-полумедведь взвыл так, что вздрогнул лес, окружающий поляну. Судорожно дергаясь, Беркут еще глубже вонзал когти в бок Драко, но тот уже не ощущал боли, сосредоточившись на том, чтобы не выпустить из слабеющих рук средоточие жизни жреца. Раздался булькающий звук - и полумедведь снова стал человеком, но на этот раз Малфой не собирался щадить своего врага. Вот он покачнулся и навзничь упал на Драко, увлекая того за собой.

Уже почти теряя сознание от боли и совершенно обессилев, молодой человек попытался столкнуть с себя тяжелого, как скала, жреца. Делая передышки по пять-десять секунд, вскоре ему удалось выползти из-под чернокожего великана, чьи глаза уже остекленели и закатились. Теперь, после того, как защищающая Беркута сила исчезла, у того вновь появились зрачки. Но смерть уже взяла себе его душу. В этот раз человек-медведь был бесповоротно мертв.