Бунт

С места и сразу в карьер. Рекоу в отчаянье опустил глаза.

Серьёзный разговор назревал давно. До последнего времени он лениво тлел, лишь изредка выбрасывая яркие искры. Но, едва транспортник №419 привёз сменщика, как серьёзный разговор вспыхнул ярким пламенем. Камнем преткновения, яблоком раздора стал вопрос возвращаться на Мирем или нет?

Больше двадцати стандартных лет тому назад его отправили на Дайзен 2. Уже здесь Рекоу познакомился с Аттелией Липадос, начальницей Управления здравоохранения. У них нашлось много общего: обоих сослали на Свалку, у обоих с треском развалились первые браки и оба, не смотря ни на что, хотели вернуться домой. Не прошло и года, как они поженились.

Контракт Аттелии истёк шесть местных лет тому назад, или год с небольшим по стандартному календарю. Наконец, с прибытием нового начальника Глотки, они окончательно освободились и уже ничто не держит их на этой планете. Но! Возвращению на Мирем воспротивились дети. Если младший сын всё время мялся, думал и никак не мог согласиться, то старшая дочь взметнулась на дыбы. Они родились и выросли здесь. Каким бы жалким и убогим не был бы Дайзен 2, но он их родина.

Пока окончание контракта маячило где-то там далеко, по ту сторону кратера Финдос, Рекоу особо и не думал о возвращении. Как-то само собой подразумевалось, что они вернутся на Мирем. Но! Когда назначенный срок наконец-то истёк, а с метрополии вот-вот должны были прислать сменщика, Рекоу всё чаще и чаще стали посещать сомнения.

Проклятие Свалки? Может быть. За 92 местных года они практически вросли в эту планету. Какой бы маленькой и убогой не была колония на Дайзен 2, но здесь Рекоу, да и Аттелия тоже, уважаемый человек. К тому же весьма состоятельный, по местным меркам, разумеется. Он водит знакомство с администрацией колонии, а несколько местных бизнесменов ни раз и не два намекали, что готовы принять его на ответственную и хорошо оплачиваемую должность. Даже если он уйдёт на пенсию, то всё равно сможет жить ничуть не хуже, чем сейчас. Одно дело пенсия в 500 виртов здесь, и совершенно другое дело на дорогущем Миреме. На Дайзен 2 можно шиковать, раз в неделю кутить в ресторане. На метрополии скромно жить и раз в год выбираться на недорогой курорт у теплого моря или океана.

У супруги ситуация один в один. Шесть местных лет тому назад Аттелия передала Управление здравоохранением сменщику, но осталась работать его первым заместителем. Её то же все знают и уважают.

Если посмотреть по-другому, то двадцать стандартных лет – очень большой срок. Их личные связи на Миреме давно растаяли. Престарелые родители ушли в лучший мир, а сын от первого брака благополучно вырос и обзавёлся собственной семьёй. Да и сбережения, по меркам Мирема, не такие большие. Если Великий Создатель подарит им крупицу своего божественного внимания, то им удастся купить какой-нибудь не очень задрипанный коттедж в каком-нибудь условно престижном жилом поясе. Детям придётся вживаться в абсолютно новую среду обитания и ускоренными темпами навёрстывать пропуски в учёбе. Перелёт на Мирем займёт не меньше 5 стандартных месяцев.

Есть над чем подумать. Чащи весов заколебались. Возвращаться на Мирем или нет – не понятно. Было непонятно, пока вчера утром не познакомился с новым начальником Глотки. Великий Создатель есть и он обращает внимание на творения свои.

– Апилия, доченька… Великий Создатель всё видит! Ни что не ускользнёт от всевидящего ока его. До вчерашнего дня я и сам не знал, как нам быть дальше, – как можно более выразительно произнёс Рекоу.

– И что же такое эдакое произошло вчера? – с вызовом спросила Апилия.

– Вчера утром я познакомился со своим приемником.

– А! Дебошир и алкоголик, – перебила Апилия. – Перебесится и будет как все.

Рекоу тяжело задышал. Лишь бы не взорваться… Лишь бы не взорваться… Родная дочь, всё таки. Рекоу разжал нервно сжатые кулаки. Во что бы то ни стало нужно вразумить упрямую дочь. Лишь бы не взорваться…

– Специально для тебя опущу подробности – в воздухе запахло жареным.

– У мамы что-то подгорело? – Апилия, будто не понимая фигурального выражения, заводила носом.

Дочь упорно старается разозлить его и вывести из равновесия. Не поддаваться на провокацию. Ни в коем случае.

– Новый Главный погонщик слишком горяч, слишком зол. Он до сих пор так и не оправился от краха своей семьи…

Рекоу, ища поддержки, посмотрел на супругу. Аттелия кивнула в ответ.

– Заключённых в Глотке много. Ты даже не представляешь сколько их там. А уздечка, которая держит всю эту буйную братию, слишком тонкая. С новым начальником Глотка взбунтуется, как пить дать. Но на этой планете нет сил, которые смогли бы утихомирить эту ораву. Зеков пятьдесят тысяч! Ты только представь: на десять тысяч больше, чем населения Финдоса, столицы колонии.

– Ну, папа, ну ты и фантазёр! – недоверчиво воскликнула Апилия. – Мог бы придумать страшилку пострашнее. Право-слово.

Господи! Рекоу едва не взвыл от досады. Ну почему у девушек в 17 лет напрочь отсутствую мозги? Апилия, как и мать, учится на врача, но с ходу отметает всякую логику.

– Доченька! Родная моя! Ты же у меня такая умная, такая привлекательная. На Миреме живёт 8 миллиардов. Да там… Да у тебя… Подружек будет в разы больше. А поклонников… поклонников штабелями складывать будешь. Ты даже не представляешь, понятия не имеешь, от чего отказываешься.

– Не поеду! – упрямо заявила Апилия. – Я почти взрослая. Через четыре года ты мне будешь не указ. Вот. Можете мотать на свой Мирем, а я остаюсь.

Рекоу держался до последнего, но терпение лопнуло, как натянутый до предела трос.

– Наш разговор не окончен! – сорвался Рекоу.

Апилия тут же поднялась с кресла и ушла в свою комнату. Входная дверь грохнула за её спиной, как пушечный салют. Жена и сын благоразумно молчат.

– Ты, это, насчёт бунта, серьёзно? Не преувеличиваешь? – неуверенно поинтересовалась Аттелия.

– Дай бог, чтобы я напрасно кричал «Пожар», когда на самом деле надвигается потоп, - Рекоу устало откинулся на спинку дивана.

Злость и обида на родную дочь бурлят в груди. Так и хочется встать и написать на двери в её комнату большими жирными буквами «Дура!!!»

– Но папа, я тоже не хочу уезжать, - осторожно произнёс сын. – У меня здесь друзья. Я вырос здесь. И мне здесь нравится. К тому же…

– Послушай, Тоссан, - Рекоу посмотрел на сына. – Твоя сестра упряма, как дверная пружина. Но она забыла, чья кровь течёт в её жилах. С ней или без неё мы покинем эту планету.

Тоссан отвернулся. Он целиком и полностью солидарен с сестрой, но характер у него более мягкий. В мать.

Решить самый главный вопрос так и не удалось. Как говорят в подобных случаях политические обозреватели, голоса разделились поровну. Эмоции взяли вверх. О продолжении конструктивного диалога не может быть и речи.

– Лирон, пошли на кухню, - предложила жена. – Я приготовила обед. Сегодня твои любимые котлеты из телятины и суп из зелёного гороха. Время у нас ещё есть. Будет воля Великого Создателя, Апилия одумается.