Бунтарка и Хозяин Стужи

Сегодняшний, перед балом, снова был ни на что не похож:

— У меня для тебя сюрприз, — сказал Хьяртан.

— Какой? — Я слегка отстранилась, чтобы заглянуть ему в глаза.

— Если я скажу, это уже не будет сюрпризом, — хитро ответил он, а после коснулся губами моих губ, и меня словно искрой заклинания ударило.

Короткой, острой, пронзившей меня всю, а этот загадочный донельзя мужчина в тот же миг отстранился:

— Позвольте, нэри Селланд, стать вашим сопровождающим сегодня на весь этот вечер, — произнес он и предложил мне руку.

Которую я, разумеется, приняла.

— На весь? — уточнила хитро. — То есть ни с кем кроме вас мне больше нельзя будет танцевать?

— Только с Бьяртмаром. И то, если он будет хорошо себя вести. — Хьяртан не поддался на провокацию. Легко, одним взмахом руки открыл портал, и мы вместе шагнули в распахнутые двери большой бальной залы Эрнхейма.

* * *

К приему деда и бабушки подготовились знатно. Бальный зал Эрнхейма расцвел солнечными красками, четыре огромные люстры с бесчисленным множеством свечей в каждой озаряли его так, что даже в самом дальнем уголке не удалось бы спрятаться хотя бы частичке тьмы.

В честь солнечных магов женщинам надлежало быть в ярких нарядах — желтых, золотых, добела раскаленных. Сверкающие как снег на солнце жемчужно-перламутровые цвета тоже допускались. Что же касается мужчин, они все как один сегодня были в цветах мощи Драэра — темно-синем с платиново-серебряной окантовкой или с украшениями в виде шейных платков. Военная форма или камзолы, не суть важно, главное, что зал для меня предстал не суетой разноцветья, а единой, сплоченной семьей.

Семьей, готовой встретить княжескую чету. Я знала, что дедушка с бабушкой уже в замке, прибыли порталом, но с мамой еще не разговаривали. Честно, я не могла себе представить, каково это знать, что твоя дочь жива, что она столько пережила и не бежать к ней, позабыв обо всем. Но, видимо, у моих родственников были свои взгляды на этот счет.

Мама волновалась. Когда я вместе с Хьяртаном вошла в бальную залу, наши взгляды встретились. От меня не укрылось, как она нервно сжимает крохотный ридикюль, крепящийся к перчатке на руке с помощью цепочки и изящного браслета. Стоявший рядом Фабиан выглядел не менее взволнованным, он то и дело поглядывал в сторону дверей, облизывал и кусал губы — верный признак того, что переживает.

— Я подойду к маме, — сказала Хьяртану еле слышно.

Мне снова предстояло сидеть рядом с ним, а еще я была единственной девушкой в платье небесно-голубого цвета. На этом настоял мой снежный, хотя я отличалась от всех присутствующих настолько, насколько это вообще было возможно. Платье было роскошным, а еще нежный, украшенный воздушно-снежными цветами шелк очень шел к моим волосам, на этот раз собранным в высокую прическу. Я то и дело ловила на себе восхищенные взгляды мужчин. Взгляды, которые оставляли совершенно равнодушной. Единственный мужчина, чье восхищение было для меня важно, сейчас шел рядом со мной.

Услышав мои слова, он наклонился и еле слышно сказал:

— Хорошо. Только ненадолго.

Улыбнувшись, я направилась к маме и брату.

— Ну, как вы? — спросила, взяв мамины руки в свои. Такие холодные!

— Пожалуй, мне стоит уйти, — пробормотала она, метнув взгляд в сторону дверей.

— Что? Нет! — я покачала головой. — Сейчас уже все начнется…

— Поэтому мне лучше уйти до того, как все начнется.

— Мам!

— Я не могу, Ливия. Я думала, что все смогу, но… нет. Они не пришли ко мне. Когда пришла я… я хотела поговорить перед балом, мне сказали, что князь и его супруга заняты и не принимают. Никого. Даже меня.

— Что?! — Вот теперь мне захотелось как следует наподдать родственникам.

Да что ж они за люди-то такие?! Мой воинственный настрой только-только набирал силу, когда ко мне подбежал церемониймейстер:

— Нэри Селланд. Сейчас объявят гостей, прошу вас, вы должны быть рядом с его величеством.

Его величество взглянул на меня, я — на маму.

— Иди, — тихо сказала она. — Иди, все так, как и должно быть.

Вздохнув, перевела взгляд на Фабиана: мол, не позволяй ей сбежать. Мама, как и я, притягивала к себе множество взглядов, в солнечно-золотом, переливающемся как набирающая силу наша магия платье, она была ослепительно прекрасна. И я сделаю все от меня зависящее, чтобы этот вечер прошел для нее прекрасно! Пусть даже ее родители… такие вот странные.

— Все хорошо? — спросил Хьяртан, когда я опустилась в кресло с ним рядом.

Бьяртмар тоже посмотрел на меня вопросительно.

— Не знаю, — покачала головой. — Ты знал, что князь с княгиней отказались встречаться с мамой? Зачем они тогда приехали, если…

Мой голос заглушила торжественная музыка, наполнившая зал. Такая громкая, почти оглушительная, что, кажется, даже магические светильники, парящие в воздухе, от неожиданности подпрыгнули. И я вместе с ними.

— Князь Фолькона с княгиней! Почетные гости его величества Хьяртана-Киллиана Эртхарда Первого! — объявил церемониймейстер так, что подпрыгнули все, кто еще не успел.

Как он успевает так быстро бегать по залу?

Впрочем, уже в следующий момент это отошло на второй план, стало неважным, потому что на первый вышли дедушка с бабушкой. Невысокий, но крепкий мужчина, полностью седой, в темно-красном мундире, и женщина со статью королевы, тоже седая, шагнули в зал и начали медленно приближаться к трону. ЧС каждой секундой мое сердце колотилось все отчаяннее и громче. Все быстрее, быстрее и быстрее. И это я говорила маме, что лучше не волноваться?

Ха!

— Добро пожаловать, князь. Княгиня… — Хьяртан кивнул моим родственникам, а я вглядывалась в их непроницаемые лица. Что таится за этими масками? Они же знают обо мне? Наверняка знают!

А если не знают?

Да нет, быть такого не может. Я как-то не интересовалась у Хьяртана, говорили ли они обо мне и, если да, то что. Вдруг им не нужна внучка от простого мужчины, вдруг они считают, что то, что было у мамы с папой — мезальянс, и все это для них — лишь визит вежливости, который просто нельзя было не нанести. Я-то переживу, а вот мама… Маме это разобьет сердце!

Тревожные мысли снежным вихрем закрутились, пронеслись у меня в голове, и тут вдруг князь произнес:

— Благодарим за гостеприимство, ваше величество. За радушие и за оказанный нам теплый прием. За то, что в нашу честь устроили это прекрасный праздник, но перед тем, как мы все начнем веселиться, я бы хотел кое-что сказать.

— Разумеется, князь, — произнес Хьяртан, а дедушка с бабушкой одновременно повернулись к залу.

— До вас наверняка уже дошли слухи о том, что привело нас в Драэр. Наша дочь, пропавшая много лет назад, — бабушка посмотрела на маму. — Наша дочь, перед которой мы очень виноваты. Виноваты в том, что отдали ее чудовищу. Виноваты в том, что не проверили, как она, счастлива ли в чужом крае….

Ее голос дрогнул, и дед накрыл ее пальцы ладонью, а после продолжил вместо нее:

— Мы виноваты в том, что позволили случиться трагедии, дочка. Но мы здесь, чтобы сказать: мы любим тебя, всем сердцем, и будем рады, если ты к нам вернешься. Вернешься и привезешь в Фолькон нашего чудесного внука, Фабиана, которому предстоит стать наследным князем. И нашу внучку, Ливию, — теперь дед взглянул на меня, и я порадовалась, что удержалась от слез. Потому что мама не удержалась: ее глаза сверкали, и мне стоило немалых усилий не последовать ее примеру. — Разумеется, с разрешения ее будущего супруга.